В ту ночь я лег спать в двадцать минут второго, а телестудии продолжали освещать этот сенсационный сюжет, заново прокручивая кадры приземления самолета, повторяя интервью, предлагая в «живом» эфире то, в чем жизни было не больше, чем в кошмарном сне.

Ночью несколько раз звонил телефон. Когда я понял, что это журналисты, жаждущие получить еще один комментарий, я перестал отвечать, предоставив всю работу автоответчику. В конце концов я просто выдернул телефонный провод из розетки.

На следующий день я проснулся поздно, в абсолютно тихом доме. Кот спал у меня в ногах, зяблики сидели на перилах террасы, и никто в меня не стрелял, что было хорошо, однако мне ужасно не хватало Люси, что было очень плохо.

Мне больше не было нужды участвовать в событиях жизни Анджелы Росси и Луизы Эрл, а если и участвовать, то, крайней мере, не так активно. Анна Шерман хотела подробно меня допросить, но сначала она будет разговаривать с Росси, затем с Гиббсом и Томсиком. Скорее всего, мы с ней встретимся не раньше чем через несколько дней.

Встав с кровати, я принял душ, затем позавтракал мюсли с кусочками персика и домашним сыром. Запил я все стаканом нежирного молока. Я позвонил в больницу имени Мартина Лютера Кинга и справился о здоровье мистера Лоуренса. Состояние его оставалось тяжелым, но стабильным. Медсестра вспомнила меня и сказала, что миссис Эрл по-прежнему в больнице, спит в комнате для посетителей. Она провела там всю ночь. Я позвонил знакомой цветочнице и попросил прислать в больницу цветы для миссис Эрл и мистера Лоуренса. Мне хотелось надеяться, что это хоть как-то поднимет настроение пожилой женщины.

В двадцать минут двенадцатого телефон зазвонил снова, и на сей раз я ответил. Жизнь в стремительном ритме.

— Ты это смотришь? — спросил Джо Пайк.

— Что?

— Включи телевизор.

Я включил телевизор.

Джонатан Грин стоял на ступенях здания Верховного суда в окружении журналистов. Юридический обозреватель телеканала рассказывал о том, что в десять часов утра Грину было предъявлено предварительное обвинение, после чего его освободили из-под стражи под минимальный залог, и сейчас он готовится сделать заявление. У Грина за спиной стояли двое адвокатов помельче, а также пожилой седовласый чернокожий адвокат по имени Эдвин Фосс. Фосс, адвокат по уголовным делам того же уровня, что и Грин, раскрутился благодаря судебному процессу над парнем без определенного места жительства, застрелившим четверых человек во время ограбления мини-маркета бытовой техники. Преступление было зафиксировано камерой видеонаблюдения, однако Фоссу удалось добиться для своего подзащитного оправдательного приговора. Полагаю, он смог убедить присяжных усомниться в том, что те видели собственными глазами.

Эдвин Фосс что-то шепнул Грину на ухо, и тот шагнул к микрофонам, чтобы сделать заявление. Грин говорил грустным, проникновенным голосом, а Фосс во время выступления держал руку у него на плече. Дружеская поддержка.

— Поступок Теодора Мартина удивил меня, как никого другого, — сказал Грин. — Я с самого начала верил в его невиновность и, несмотря ни на что, продолжаю считать его невиновным. Я верил раньше и продолжаю верить сейчас, что улики, обличающие моего подзащитного, были подброшены беспринципными сотрудниками полиции, которые проводили расследование. Тедди, если вы сейчас меня слышите, я настоятельно прошу вас вернуться. Справедливость восторжествует.

— Как думаешь, Тедди слышит его там, у себя в Рио? — спросил Пайк.

— Ш-ш-ш…

— Я выражаю готовность оказать всестороннее содействие в расследовании выдвинутых против меня обвинений. Я окажу помощь в раскрытии всех противозаконных действий, если таковые имели место, а также в разоблачении тех моих сотрудников, кто нарушил этические принципы, которыми я руководствовался всю свою жизнь. И сейчас я хочу официально заявить, что действовал честно и в рамках закона. Мне не в чем себя упрекнуть.

Темнокожий адвокат шепнул что-то Грину на ухо и увлек его подальше от микрофонов. Журналисты выкрикивали им вслед вопросы, но адвокат Грина только отмахнулся, сообщив, что комментариев не будет.

— Этот парень — тот еще фрукт. Он уже занимается открытым пиаром, — выключив телевизор, сказал я и, не дождавшись от Пайка ответа, добавил: — Ты не веришь, что ему удастся выкрутиться. Так?

Последовала пауза, после чего Пайк положил трубку. Наверное, у него не было ответа на этот вопрос. Или он не хотел признавать, что такое возможно.

Приготовив себе ланч, я вынес телефон на террасу и позвонил Люси Шенье на работу. Люси узнала об аресте Джонатана и бегстве Тедди из телевизионных новостей, но явно не горела желанием выслушивать от меня грязные подробности дела. Когда я начал рассказывать про события под ретрансляционными вышками, Люси перебила меня, заявив, что опаздывает на совещание. Великолепно. Ближе к вечеру позвонила Анна Шерман. Она предложила мне явиться завтра в ее кабинет для дачи показаний. На следующий день я приехал в здание уголовного суда и провел три часа, отвечая на вопросы Шерман, Бидуэлла и трех детективов из Полицейского управления Лос-Анджелеса, с которыми я до сих пор не встречался. Когда я уже уходил, появился Пайк. Шерман сообщила нам, что миссис Эрл допросили вчера.

Через два дня после того, как меня допрашивали, мистера Уолтера Лоуренса перевели из реанимации в обычную палату. Прогнозы относительно его здоровья были самыми оптимистическими. Я навестил его и снова принес цветы. Миссис Эрл не отходила от постели больного. Она сказала мне, что собирается посетить сына. Впервые за те шесть лет, что он провел в «Терминал-Айленд». Я предложил отвезти ее туда на машине.

Побег Тедди и арест Грина оставались самыми горячими новостями. В бульварных изданиях то и дело появлялись заметки о «памятных местах Тедди Мартина»: якобы Тедди в настоящее время живет в просторном особняке неподалеку от Рио, принадлежавшем раньше известному нацистскому преступнику; Тедди видели в обществе принцессы Дианы; Тедди пропал с концами, так как его похитили маленькие серые пришельцы с большими головами. Коллегия адвокатов штата Калифорния заявила о начале собственного расследования деятельности Джонатана Грина параллельно с тем, что вели полиция Лос-Анджелеса и офис окружного прокурора. Грин сказал, что приветствует возможность вернуть себе честное имя и окажет всестороннее содействие.

Джонатан Грин и его адвокат регулярно появлялись в выпусках новостей местного телевидения, на ток-шоу на радио и на страницах «Лос-Анджелес таймс». Появились сообщения из «информированных источников» о том, что Эллиот Трули за спиной мистера Грина заключил тайное соглашение с Тедди. Упоминалась информация из «источников, близких к следствию», согласно которой дома у Эллиота Трули были обнаружены компьютерные файлы, подтверждающие существование подобного соглашения. Из других источников просачивались сведения о том, что Трули без ведома мистера Грина несколько раз встречался с Тедди в тюрьме. Общественное мнение относительно причастности Грина медленно, но неуклонно поворачивалось от «абсолютно точно» к «возможно» и наконец к «вряд ли».

Через одиннадцать дней после событий под ретрансляционными вышками отдел внутренних расследований полиции Лос-Анджелеса объявил о своих выводах относительно деятельности Анджелы Росси. Не было обнаружено никаких доказательств противозаконных действий с ее стороны при аресте Леседрика Эрла (сам Леседрик Эрл отказался от обвинений в ее адрес) или фальсификации ею улик против Теодора Мартина. Этому сообщению отвели два дюйма газетного листа на девятнадцатой странице «Лос-Анджелес таймс», и тот же самый опрос общественного мнения показал, что семьдесят три процента жителей города по-прежнему считают Росси продажным копом, подставившим Леседрика Эрла (несмотря на его признание в том, что он оговорил Росси) и, «вероятно», подбросившим улики против Тедди Мартина. Анджела Росси снова приступила к работе в паре с Дэном Томсиком.