Леседрик Эрл молчал.

— Твоя мать ушла из дома с сумкой, — начал я. — У нее есть знакомый по имени Уолтер Лоуренс.

Леседрик кивнул с отсутствующим видом.

— Этот старик уже много лет за ней увивается.

— Твоя мать могла пойти к нему?

— А куда ей еще идти?! У нее больше никого нет.

Я почувствовал, как тяжесть в груди начинает постепенно исчезать. Почувствовал, что снова могу дышать.

— Отлично, Леседрик. Просто замечательно. Ты знаешь, где живет мистер Лоуренс?

Леседрик Эрл обмяк на стуле — опустошенный, потерянный и ужасно одинокий. Его глаза наполнились слезами, слезы текли по щекам и капали на рубашку.

— Не могу поверить в это дерьмо, — пробормотал он. — Нет, не могу…

— В чем дело? — насторожилась Росси.

Леседрик вытер слезы и шмыгнул носом.

— Наверное, я самый мерзкий, самый тупой сукин сын на свете. Мать всегда хотела сделать как лучше, и вот что она за это получила. Сына-полудурка. Скудоумного кретина, безмозглого дурака. — Он начал всхлипывать.

— Черт побери, Леседрик, в чем дело? — воскликнула Росси.

Леседрик Эрл заморгал, прогоняя слезы, и посмотрел на нас.

— Этот ваш Керрис звонил мне около часа назад и тоже интересовался мистером Лоуренсом. Он сказал, ему срочно нужна моя мать. Якобы намечена пресс-конференция, и мать должна на ней выступить. Я сказал ему, где ее найти. Объяснил, как туда добраться, и вот теперь мою маму убьют. Разве я не безмозглый дурак? Разве я не полный придурок?

Я нажал кнопку звонка, не дав ему договорить. Анджела Росси трясла Леседрика до тех пор, пока он не назвал адрес, после чего мы бегом бросились к джипу. Скорее всего, Луизы Эрл уже нет в живых, но мы не собирались так просто сдаваться.

Быть может, мы тоже были безмозглыми дураками.

Пайк рванул со стоянки, промчался через ворота и выехал на дамбу. Пока мы выруливали на шоссе, Анджела Росси связалась по сотовому телефону с Томсиком. Она рассказала ему про Керриса и объяснила, что Луиза Эрл, скорее всего, находится дома у мистера Уолтера Лоуренса в Болдуин-Хиллз. Они поговорили минут шесть, после чего Росси отключила телефон.

— Дэн уже в пути.

— Ты точно хочешь выйти на авансцену? — спросил я.

— Естественно.

Пайк посмотрел на нее в зеркало заднего вида.

— Если начальство прознает о том, что ты в этом замешана, тебе конец.

Достав из-под сиденья браунинг, Росси пристегнула его к поясу.

— Я еду с вами.

Мы неслись по Харбор к автостраде Сан-Диего. На спидометре было больше ста десяти миль в час; Пайк, то и дело выскакивая на обочину, лавировал между машинами, которые, казалось, не двигались. Несколько раз Пайку пришлось со всей силы нажимать на педаль тормоза, чтобы избежать столкновения с машинами, которые перестраивались из ряда в ряд или выезжали с боковых дорог, джип с визгом останавливался, шел юзом, затем Пайк снова вдавливал педаль газа в пол, ракетой устремляясь вперед.

— Мы никому не сможем помочь, если свалимся в кювет, — заметил я.

Пайк только прибавил скорость.

Мимо проскользнули Хоторн, Инглвуд, и наконец мы свернули с шоссе и стали подниматься в горы на южной окраине Болдуин-Хиллз по чистым, широким улицам, застроенным просторными жилыми домами послевоенной эпохи. Болдуин-Хиллз является юго-западной оконечностью Южного Лос-Анджелеса; район возник в конце сороковых как место жительства чернокожих врачей, юристов и стоматологов, обслуживающих население Южного Лос-Анджелеса. Одно время его даже называли Черным Беверли-Хиллз, однако в последнее время национальный состав жителей перестал быть однородным за счет латиноамериканских, азиатских и англоамериканских семей. У Росси запищал сотовый телефон, она ответила, поговорила секунд десять и завершила разговор.

— Дэн только что свернул с шоссе. Он отстает от нас минуты на три, а за ним следует патрульная машина.

Руководствуясь картой из бардачка Пайка, мы петляли по улицам, отыскивая нужные повороты и изучая окрестности. Мамаши катали коляски, дети играли с собаками — все наслаждались погожим летним деньком.

— Мы уже почти на месте, — сообщил я.

До дома Уолтера Лоуренса оставалось всего два квартала, когда навстречу нам быстро проехал микроавтобус «аэростар».

— Это Керрис, — сказал Пайк. — Остальные с ним.

Мы с Росси обернулись назад, пытаясь хоть что-нибудь рассмотреть.

— Сзади Луиза Эрл. Рядом с ней, по-моему, Лоуренс и еще кто-то.

Луиза Эрл выглядела перепуганной до смерти.

— Похоже, один из подручных Керриса, — заметила Росси.

Свернув в переулок, Пайк быстро развернулся.

— Нас засекли? — спросил я.

Пайк молча покачал головой.

Далеко впереди нас «аэростар» завернул за угол, но скорость не увеличил. Похоже, Керрис продолжал вести машину как ни в чем не бывало. Мы поехали следом. Пайк держался на расстоянии. В подобной ситуации имеются два варианта: можно показать себя тем, кого преследуешь, и можно скрывать свое присутствие. Если преступники узнают о погоне, у них, скорее всего, сдадут нервы, и они начнут стрелять. Пока дело не дошло до стрельбы, лучше держаться подальше. Первыми жертвами станут Луиза Эрл и Уолтер Лоуренс. Росси даже отстегнула ремень и наклонилась вперед, чтобы лучше видеть.

— Джозеф, не прижимай их. Держись подальше.

— Знаю, Анджела, — поджав губы, ответил Пайк.

Не хватало еще советчиков на заднем сиденье.

Росси снова позвонила по сотовому Томсику и объяснила ему, где мы находимся и что предпринимаем. На сей раз она не стала отключать телефон. Необходимо было постоянно обмениваться информацией с Томсиком и держать его в курсе происходящего.

— Он может обогнать Керриса? — спросил я.

— Нет. Томсик въехал в Болдуин-Хиллз с запада и сейчас находится сзади. Он вызывает в качестве подкрепления местную полицию.

Я оглянулся на Росси, но выражение ее лица было совершенно бесстрастным. Теперь начальство уж точно узнает о ее участии.

Мы проехали следом за микроавтобусом до бульвара Стокер и практически сразу же снова начали подниматься в горы. Жилые районы остались позади, дорога петляла по высохшим пустынным холмам, утыканным нефтяными насосами и ретрансляционными вышками. Я надеялся, что Керрис повернет в город, однако этого не произошло. Он направлялся в уединенное место, подальше от любопытных глаз.

Следуя за «аэростаром», мы углублялись все дальше в горы, но при этом старались держаться подальше, чтобы нас не заметили. По мере того как горы вокруг нас становились все выше, связь по сотовому телефону Росси ухудшалась, и в результате мы потеряли Томсика.

— Проклятье! — в сердцах отшвырнула телефон Росси.

— Он примерно знает, где мы находимся, — заметил Пайк.

— Примерно.

Микроавтобус, ехавший приблизительно в полумиле впереди, свернул с асфальта на грунтовую дорогу и направился к двум высоким радиотрансляционным вышкам. Рядом с вышками виднелся ангар, перед которым стояла машина.

— Керрис собирается убить Эрл и Лоуренса, — сказал я. — Он не решился их прикончить в доме, где вокруг полно народу, но здесь он их точно убьет.

— Если мы поедем следом за ними по дороге, они обнаружат нас уже в миле от себя, — высунувшись в окно, бросила Росси.

Пайк включил полный привод, джип свернул с дороги в лощину, затем поднялся по склону вверх. Мы потеряли из виду вышки и микроавтобус, а потому ориентировались в основном на гребень. Мы ехали вдоль по склону до тех пор, пока дорогу нам не перегородил наземный трубопровод.

— Похоже, дальше придется идти пешком, — пробормотал Пайк.

Мы с Пайком были в кроссовках, но на ногах у Анджелы Росси были туфли.

— Бежать в них ты не сможешь, — заметил я.

— Твою мать! — выругалась Росси.

Бросив пиджак на сиденье, она выхватила браунинг из кобуры, скинула туфли и пустилась бегом. Босиком. Неровная земля ощетинилась жесткой высохшей травой и колючками. Наверное, Росси было больно, но она не подавала виду.