Следом за сыновьями из подвала появился Билл в горящем комбинезоне. Он нес на руках Флоренс. Голова хозяйки, вернее, то, что от нее осталось, болталась при каждом шаге. Тигард крепко прижимал к себе жену, чавкая по грязи босыми ногами.

Рыжеволосый при виде их зашелся хохотом. Перед глазами Раккима пробежали строчки из файла с данными на Полковника. В отчете приводилась информация о его заместителе. Грейвенхольц, маньяк из пограничных бригад, с белой, точно скисшее молоко, кожей и рыжими волосами. Хладнокровный убийца, испытывающий истинное удовольствие от причиненной кому-то боли. Да, его действия здесь полностью соответствовали характеристике.

Осторожно положив Флоренс на клумбу, Тигард дохромал до уцелевшей стены, взял древнюю косу и, покачиваясь, двинулся к налетчикам. Ржавый инструмент волочился следом за ним, оставляя в земле глубокую борозду.

Грейвенхольц, попыхивая сигаретой, приказал своим людям отойти.

— В амбаре кто-нибудь есть? — произнес он в микрофон. Потом кивнул, не сводя взгляда с горящего дома.

Тигард смахнул с ресниц капли дождя. Он никак не мог сосредоточиться.

— Лейтенант! — крикнул Грейвенхольц в открытую подвальную дверь. — Ты меня разочаровал. Покинув пост, ты показал дурной пример. Кем бы мы были, если бы каждый устанавливал свои правила? — Собственное высказывание, казалось, развеселило его. Взгляд его упал на хромавшего к нему Тигарда с косой. — Ребята, смотрите, да это же сам дедушка-смерть.

У Билла вспыхнули волосы. Дождевые капли шипели, упав на него.

— В следующий раз думай, кого приглашаешь в свой дом, — сказал Грейвенхольц. — Такой человек, как лейтенант, не оправдавший доверие своих товарищей… кто знает, что бы он сделал с вами, не подоспей мы вовремя. Клянусь дьяволом и ржаным виски, ты должен поблагодарить меня, хотя бы из вежливости.

Тигард с трудом держался на ногах.

— Я знаю… знаю, кого приглашаю в дом… ты, сволочь.

Грейвенхольц бросил окурок ему в лицо.

Из подвала донеслись хлопки. Взрывались боеприпасы. Или консервированные персики Флоренс. Как бы то ни было, звуки привлекли внимание рыжеволосого. И не только его самого, но и подчиненных.

— Лейтенант, выходи! — крикнул он. — Угощу тебя сладким чаем.

Тигард собирался с силами. Опершись на здоровую ногу, он поднял глаза на Грейвенхольца. Ракким пытался молча подбодрить его. Зашептал молитву, глядя в озаренное пожаром ночное небо.

Билл выпрямился и взмахнул косой.

Его удар достиг цели. Лезвие скользнуло по груди налетчика. Силы фермера вполне хватало, чтобы разрубить Грейвенхольца пополам. Распороть по всей длине. Однако рыжеволосый остался жив. Он лишь заорал и попятился. Вылезшая из разреза на куртке подкладка пропиталась кровью. Ракким глазам своим не поверил: заместитель Полковника не носил под одеждой бронежилета, тем не менее заведомо смертельный удар скорее привел его в ярость, нежели причинил серьезное повреждение.

— Проклятье! Ты сделал мне больно, грязный крестьянин! — Рыжеволосый вырвал из рук фермера косу и сломал деревянное косовище, точно карандаш. — Говори, где лейтенант?

Билл стоял перед ним с опаленными волосами и бровями.

— Где он?

Тигард посмотрел на тела сыновей. На мертвую жену. Снова повернулся к нему.

— Лейтенант? Да в доме. С распоротым брюхом. Сходи глянь.

Грейвенхольц вонзил в грудь фермера деревянный обломок.

— Не указывай мне, что делать, деревенщина! — Рыжеволосый ударил ладонью по концу косовища, и оно проткнуло Билла насквозь.

Губы Тигарда беззвучно зашевелились.

— Что? — Командир налетчиков приложил ладонь к уху. — Я тебя не слышу.

Фермер опустился на колени, свернулся калачиком. Тело его сотряслось в конвульсиях, но вскоре замерло.

— Ройс, сажай птичку, — произнес Грейвенхольц в микрофон, осматривая куртку. — Этот сукин сын испортил мой лучший летный костюм. — Он повернул голову в сторону свинарника.

Ракким приник к огромной туше. Шаги раздавались все ближе и ближе. Бывший фидаин успокаивал животное, поглаживая его круглый бок. Грязь под ним вдруг сделалась теплой — свинья помочилась.

— Эй, свинка. — Поставив ногу на ограду, Грейвенхольц почмокал губами. — Иди сюда.

Ракким прижал лицо к земле и краем глаза наблюдал за рыжеволосым. Тот находился совсем рядом. Бывший фидаин видел царапины на его ботинках. Если этот подонок резко повернется или качнется на каблуках, значит, обнаружил кого-нибудь из них. У Раккима хватит времени отреагировать. Он успеет выпрыгнуть из загона и выпотрошить Грейвенхольца, прежде чем солдаты откроют огонь. Возможно даже, пока пули не сразили его самого, ему удастся полюбоваться, как рыжеволосый растерянно пытается запихнуть кишки обратно в брюхо. В конце концов, Аллах отличается милосердием.

Вертолет приземлился на лугу возле свинарника. Сел аккуратно и тихо, словно пушинка или парашютик одуванчика. Двое налетчиков затащили тело убитого товарища в задний отсек. Один, отстав от остальных, принялся стягивать кольцо с пальца Флоренс.

— Иди сюда, свинка, — умело подманивал животных Грейвенхольц. Наконец они, захрюкав, приблизились к нему. — Хорошая свинка. — Резко наклонившись, он схватил за шею ближайшего поросенка и вытащил наружу.

Раздался истошный визг.

С довольным смехом сунув добычу под мышку, рыжеволосый направился к летающей машине.

— Боже всемогущий, как я люблю свежую поросятину! — Он махнул рукой, и все его подчиненные заспешили на посадку. — Вперед, Нельсон. Шевелитесь, ребята, залезайте в птичку. Завтрак с меня.

Ракким следил за бойцами, садившимися в вертолет. Они хлопали друг друга по спинам, а потоки горячего воздуха странным образом искажали их лица. Машина оторвалась от земли.

— Не высовывайся! — крикнул бывший фидаин Лео.

Вертолет на мгновение завис на месте. В ночном небе мелькнула ракета, и дом взлетел на воздух. Свиньи с визгом заметались по загону, разбрызгивая грязь, а горящие обломки, вскоре начавшие падать сверху, лишь усилили панику, Ракким крепко прижался к свиноматке, чтобы не оказаться затоптанным. Сделав разворот над его головой, летающая машина выпустила по свинарнику пулеметную очередь. Куски мяса полетели во все стороны.

Выждав несколько секунд, Ракким поднял голову. Вертолет на полной скорости уходил в северном направлении. Не на запад. Значит, Грейвенхольца не интересовал тот, кому звонил Лео, он прилетал только за звонившим. Лейтенантом, как полагал сам рыжеволосый. Или что-нибудь случилось в горах Теннесси, и заместитель Полковника поспешил туда. В любом случае, Аннабел и Лиэнн опасность пока не грозила. Ракким поднялся, весь избитый, заляпанный грязью и забрызганный кровью. Он даже не мог сказать с уверенностью, его эта кровь или нет.

Лео кашлял, стоя на четвереньках. Хотя нет, юноша рыдал.

Бывший фидаин подошел к корыту и принялся отмываться. Холодная вода уносила грязь с одежды и тела, но не могла забрать с собой гнев и чувство бессилия. Он ополоснул лицо, хотя на самом деле ему хотелось вырвать себе волосы. Перед глазами все еще стоял горящий Тигард, а в ушах звучали его слова. Он знал, кого приглашать в свой дом. Слова умирающего человека. И Ракким, хоть убей, не понимал, говорил ли Билл правду!

Лео медленно поднялся на ноги.

— Почему… почему они остановились? Почему перестали стрелять по нам?

— Они не знали, что мы здесь. — Бывший фидаин не мог заставить себя смотреть на него. — Если бы знали, мы давно бы стали покойниками.

— Значит, в свиней они стреляли ради забавы? — Лео поморщился, когда рухнули горящие стропила. — Ты… ты считаешь, что это я во всем виноват?

Ракким промолчал.

— Я… я разговаривал с Лиэнн. Мы говорили несколько часов, сказали друг другу все, что можно сказать, и никак не могли наговориться. Я люблю ее. Тебе, скорее всего, это кажется нелепым…

Бывший фидаин подошел к Биллу. Кожу обдало жаром, исходящим от объятого пламенем дома.

— Я проверил устройства слежения! — крикнул Лео. — Вытащил два чипа. Больше не было. — У него дрожал голос. — Не хотел звонить по телефону мистера Тигарда. Боялся, что так звонок отследят. Я пытался всех защитить!