24 Тогда он увидел среди сокровищ орудие славное, меч победный, во многих битвах он был испытан, клинок — наследие древних гигантов; 1560 несоразмерный, он был для смертного излишне тяжек в игре сражений, но ухватился герой за черен, посланец Скильдинга, страха не знающий, сплеча ударил и снес ей голову, — шею рассекши, разбив хребтину, пронзило лезвие плоть зломерзостную; тварь издохла; клинок окровавился» И тут победный меч изнутри озарился светом 1570 так ранним утром горит на тверди свеча небесная. Вдоль стен по залу прошел воитель, кипящий яростью дружинник Хигелака, держа оружие наизготове, — тот меч герою еще был нужен! — воздать он задумал, как должно, Гренделю за то, что чудовищный ходил еженощно войной на данов и не единожды, но многократно крал из Хеорота родичей Хродгара, 1580 спящих дружинников губил без жалости — пятнадцать сожрал он мужей датских, без счета прочих ему досталось людей в поживу; за те злодейства он поплатился! — сыскал отмститель труп Гренделя в зале, плоть изувеченную, — таким, спасаясь, бежал враг из Хеорота, с места схватки; далеко отпрянула мертвая туша, когда от тулова отъяло лезвие огромную голову. 1590 Тогда-то ратники из дружины Хродгара, [96]на страже ставшие, дозором над заводью, увидели воины, как воды вспучились, покрылись зыби кровавой пеной; тогда же старцы седоголовые совет держали, решили мудрейшие, что не вернется дерзкий воитель, вновь не явится перед владыкой: победу празднует — так рассудили — пучин волчица; и в час девятый 1600 всеславный Скильдинг, златодаритель, ушел с дружиной домой, а на взморье одня остались гауты, гости, скорбели и ждали и не надеялись в живых увидеть вождя любимого. И тут меч, смоченный в крови зломерзких, клинок, как ледышка, в руках стал таять — то было чудо: железо плавилось, подобно льдинам, когда оковы зимы на море крушит Создатель, 1610 Судеб Владыка, Повелитель Времени. Из всех сокровищ, какие видел гаутский воин в подводном доме, лишь вражью голову да еще самоцветный взял чудо-черен, меча огарок (истлила лезвие, сожгла железо кровь ядовитая врагов человеческих); и в путь обратный он, невредимый чудищеборец, пустился в пучинах; и были чисты бурные воды, 1620 пустынны хляби, где прежде властила тварь злотворная, в схватке сгибнувшая. Добродоблестный к спасительной суше выплыл воин и вынес на берег добычу победы, дань битвы; а там уж встретила вождя дружина, Господу в радости благодарствующая за спасение витязя, в живых возвращенного; и от бремени шлема свободили его, от нагрудника тяжкого; и тогда успокоились 1630 воды в том омуте окровавленном. От скал приморских тропой знакомой, дорогой хоженой шли дружинники, в сердце радуясь, и несли с побережия неподъемную мертвую голову, череп чудища, отягчавший им плечи, сильным, всем по очереди, — так, по четверо, волокли с трудом на древках копий голову Гренделя к золотому чертогу; все четырнадцать 1640 выступали в ряд, впереди же всех по лугам шагал вождь могучий, из них сильнейший. И явились в хоромину; и направился он, достославный, отважный в битве, предводитель их, прямо к Хродгару, к престолу конунга, а за ним внесли притороченную за волосы к древкам ясеневым голову Гренделя в зал для пиршеств на страх пирующим, и хозяйке-владычице напоказ чудо-голову. 1650 вернуться …герой возрадовался! — Беовульф вновь оказался победителем, но эта победа далеко не так блистательна, как предыдущая: ему не помогли ни Хрунтинг, всегда верой и правдой служивший в битвах, ни сила рук, погубившая Гренделя. Он с трудом сбросил чудовище со своей груди, и лишь гигантский меч, на который ему указал Господь, решил исход дела (ср. прим. к ст. 2702 след.). вернуться За обеими схватками Беовульфа наблюдают люди, способные судить о происходящем лишь по косвенным свидетельствам: в первый раз это даны, слышащие грохот в Хеороте, теперь — воины на берегу. Реакция зрителей — как бы эхо событий; благодаря ей, описание делается более разносторонним и достоверным. |
