Жена.Хорош аскет — истинный разбойник! Помогите, Лю Цзюнь-цзо хочет меня убить!
Лю
(поет)
Перестань вопить и метаться,
раз уж попала впросак!
Не станем спорить о законах страны,
о смысле имперских бумаг,
Поговорим о законах,
что диктует домашний очаг!
Жена.Лю Цзюнь-цзо, ты же ушел от мира, тебе полагается читать сутры и славить Будду, а ты убивать задумал!
Лю
(поет)
Разве цветная ряса на мне
и подрясник черный, как мрак? —
Разве стрижен я золотым ножом,
разве расторгнут наш брак?
Оставь свои увертки,
не думай, что я дурак.
Перестань молоть чепуху
и не тверди лжеприсяг.
Я твой супруг, ты моя жена, —
разве не так?!
Я не буду убивать тебя. Скажи, где любовник?
Жена.Сам ищи! (Уходит.)
Монах за пологом чихает.
Лю.Вот он, оказывается, где прячется! Ну, держись!
(Поет.)
На мотив "Красная гортензия"
Ухвачу-ка его за пояс,
осилю одной рукой!
Не думай прятаться и соседей
воплями не беспокой!
Монах.Лю Цзюнь-цзо, терпи!
Лю
(видит монаха, продолжает петь)
Предо мною монах, отлучивший меня
от суеты мирской!
В испуге руки мои дрожат,
душу пронзило тоской.
Все же надо бы лезвие в сердце вонзить
жене за грех такой!
Монах.Лю Цзюнь-цзо, какой получится знак, если над "сердцем" поместить "лезвие"?
Лю (задумывается). Над "сердцем" поместить "лезвие"?
(Продолжает петь.)
Опять заладил, снова бубнит
про символ свой колдовской!
Я едва не схватил сластолюбца,
смутившего мой покой,
Но исчез он за краем неба,
пропал за далью морской!
Вот чудеса! Я думал схватить прелюбодея, а там оказался наставник.
(Поет.)
На мотив "Лянчжоуская песнь о бодхисаттве"
Два носа на одном лице,
совсем различную стать
В одном и том же человеке
мне довелось увидать.
Спешу, поклон отбив перед ним,
почтенье ему воздать.
Бодхисаттва-спаситель, ты вновь явил
мне свою благодать,
Ибо мне до совершенья убийства
оставалась едва ли пядь!
Мне нужно подумать, как сбросить с плеч
свою мирскую кладь,
Решить, как узы чувства и долга
навсегда разорвать,
Связующие ныне меня с женой,
будто с лезвием — рукоять.
Дозволь, учитель, все это мне
подробно обмозговать!
Монах.Лю Цзюнь-цзо, оставь жену, брось детей, иди за мной в монахи!
Лю.Он велит мне оставить жену и детей…
(Продолжает петь.)
Все равно отговорку какую-нибудь
выдумаю опять!
Монах.Лю Цзюнь-цзо, я велел тебе терпеть, а ты не захотел терпеть, на человека с ножом набросился. Жить монахом в своем доме ты не сумел, иди же, не медля, со мной в монастырь!
Лю.Наставник! Я всей душой рад бы пойти в монастырь, да некому смотреть за моим добром, нежной женой и малыми детьми. Когда такой человек отыщется, я пойду за вами, учитель.
Монах.Значит, мы договорились: как только отыщется человек, чтобы смотреть за твоим имуществом, ты уйдешь со мной в монастырь.
Лю Цзюнь-ю (входит). Брат, я ездил собирать долги и только что вернулся.
Лю.Лучше бы ты вернулся позднее!
Монах.Лю Цзюнь-цзо, вот и человек, который может смотреть за твоим добром. Пойдем в монастырь!
Лю.Братец, как дела с долгами?
Лю Цзюнь-ю.Я собрал все сполна.
Лю.Молодец, недаром тебя зовут рачительным работником. А можно мне, братец, спросить тебя кое о чем?
Монах.Лю Цзюнь-цзо, терпи и повторяй имя Будды.
Лю.Конечно, конечно. Намо Эмитофо!..
(Поет.)
На мотив "Застава пастуха"
Сколько денег сумел ты собрать,
полноценен ли вес монет?
Лю Цзюнь-ю.Разный: кто отдал десять лянов, кто полляна.
Лю
(продолжает петь)
Ну, а золото и серебро —
настоящие или нет?
Лю Цэюнь-ю.Сплошь червонное золото и белое серебро.
Лю
(продолжает петь)
Все ли долг возвращали по доброй воле,
дай ответ!
Лю Цзюнь-ю.Все отдали по доброй воле. А кто не хотел отдавать, у тех я забирал все добро, даже котел для риса.
Лю.Верно говорят, что добряк не бывает ростовщиком. Намо Эмитофо! Братец, дай-ка мне взглянуть!
Лю Цзюнь-ю (передавая слитки). Братец, вы только посмотрите, как блестит серебро — будто снег!
Лю (берет серебро и с испугом замечает на нем знак "терпение").
(Продолжает петь.)
Только монет коснулся я,
белых, как солнечный свет,
Немедля на них появился знак,
словно немой запрет.
Не было здесь печатной доски:
и ни от кого не секрет,
Что тушью никто на монетах этих
не ставил подобных мет!
Монах.Этот знак призывает к терпению!
Лю
(продолжает петь)
Снова и снова терпеть —
наставник дает совет!
Лю Цзюнь-ю.Вот еще хорошая монета.
Лю
(продолжает петь)
Убери ее! Я и взял бы, конечно,
да не смею нарушить обет!
Монах.Лю Цзюнь-цзо, управляющий твоим имуществом нашелся, иди за мной в монастырь! Слушай гатху:
Не стоит любить полновесное
золото и серебро,
Ни к чему ублажать и холить
собственное нутро,
Даже если Северный ковш
[147]деньгами наполнишь ты,
Заявится смерть — и другим отдашь
накопленное добро.
