Джонатан невольно вздохнул.

– Час назад я был не в состоянии трезво мыслить. Я желал тебя… И мог думать только об этом.

Селия невольно рассмеялась.

– Что ж, ты добился своего и получил меня. Но это совершенно ничего не меняет. Я по-прежнему намерена выбрать свой собственный путь в жизни. И не пытайся что-то придумать для меня. Нас с тобой, как и прежде, ничего не связывает. А то, что между нами произошло, – это всего лишь случайный эпизод, не более того.

Джонатан молча пожал плечами. Он прекрасно знал: большинство мужчин были бы рады подобной близости, ни к чему не обязывающей. Да он и сам в прошлом частенько радовался в подобных ситуациях. Но сейчас ему очень хотелось поспорить с Селией и объяснить ей, что она ошибается. Да, он нисколько не сомневался: произошедшее между ними – вовсе не случайность. Более того, он чувствовал, что будет и продолжение…

Селия же, удовлетворившись тем, что заявила о своей независимости и своем твердом намерении выбрать «собственный путь», внезапно улыбнулась и проговорила:

– Интересно, будет ли Мэриан ругать меня?

Джонатан снова пожал плечами:

– Может, и будет, если ей покажется, что ты поступила опрометчиво.

– По крайней мере она не станет говорить о грехе. А насчет опрометчивости… Знаешь, я бы назвала это по-другому.

– Храбрость?

– Полагаю, это подойдет. – Она придвинулась к нему поближе. – Но мне кажется, можно придумать еще какое-нибудь слово, более подходящее.

Джонатан обнял ее за плечи и с улыбкой сказал:

– Соблазнительная – вот самое подходящее слово. Ты была необычайно соблазнительной.

– Кажется, ты забыл, кто кого соблазнил, – пробурчала Селия.

Он со смехом покачал головой:

– Нет, я ничего не забыл. Ты с самого начала была на редкость соблазнительной. Поэтому получается, что мы друг друга соблазнили, согласна?

Немного подумав, Селия кивнула:

– Хорошо, согласна. – Она вдруг тоже засмеялась.

– Обычно я не лишаюсь здравомыслия из-за женщин, – продолжал Джонатан. – Но с тобой все вышло по-другому. Потому что ты была не только соблазнительной, но и восхитительной, блистательной… Так что нет ничего удивительного в том, что я не удержался. Меня влекло к тебе совсем не так, как прежде к другим женщинам.

Селия вдруг покраснела и пробормотана:

– Ты назвал меня блистательной?… Какое странное слово…

– Очень подходящее. Так можно сказать не только о внешности женщины, но и ее уме.

– О, благодарю, Джонатан. Звучит очень поэтично.

Казалось, Селия была искренне тронута его словами, а ведь никто и никогда не признавал в нем поэтическую натуру. Она какое-то время внимательно смотрела на него, потом вдруг провела кончиками пальцев по его щеке и тихонько вздохнула.

– О чем ты думаешь? – спросил Джонатан.

– Просто хочу убедиться, что все как следует запомню. Запомню, как ты сейчас выглядишь и что я чувствую в эти минуты. Я хочу сохранить в памяти все то, что происходило у нас этой ночью, – добавила она с грустью в голосе.

Ему очень не понравились эти ее слова и эта грусть; казалось, она давала понять, что между ними больше никогда ничего подобного не будет. Но что же она задумала? И куда пойдет, если ей действительно придется покинуть этот дом?

Джонатан привлек ее к себе и поцеловал в губы. Отстранившись, сказал:

– А теперь мне пора уходить. Иначе я могу потом уснуть, а утром меня здесь обнаружат Мэриан с Беллой.

Она кивнула:

– Да, конечно… – И вдруг добавила: – Но если захочешь, то можешь прийти и следующей ночью.

О Боже, конечно же, он хотел! Он хотел прямо сейчас, снова хотел, – но это было бы неблагоразумно. А вот следующей ночью… Пожалуй, это было бы очень даже неплохо.

По-прежнему лежа на постели, Селия наблюдала, как Джонатан одевался. И она даже не прикрылась одеялом – ей не было стыдно за свою наготу. А ее любовник время от времени поглядывал на нее, и она чувствовала, что ему ужасно хочется остаться.

Одевшись, он шагнул к кровати и, наклонившись, поцеловал ее в губы. А потом долго смотрел ей в глаза. И в тот момент, когда Селии показалось, что он передумал, что он все-таки решил остаться, Джонатан вдруг резко развернулся и направился к двери. Проводив его взглядом, она тихонько вздохнула и прошептала:

– Только бы он пришел и следующей ночью.

Оказалось, что Мэриан все знала.

Потому что на следующее утро она принесла Селии завтрак в постель, чего никогда прежде не делала. С бесстрастным лицом она поставила поднос на столик, затем, окинув комнату взглядом, кивнула на стул, где лежали атласные платья Селии.

– Хорошенькие вещицы, – заметила она, внимательно разглядывая наряды. – И похоже, очень дорогие. Но почему же они здесь, а не в шкафу?

– Просто я рассматривала их, – ответила Селия. – Решила, что их, возможно, надо переделать. А потом вдруг… – Девушка покраснела. – В общем, я не успела убрать их в гардероб.

– Вы немного отвлеклись, не так ли? – с серьезнейшим видом спросила Мэриан.

– Да, я отвлеклась.

– Хм… как странно… Должно быть, погода какая-то не та. Мистер Олбрайтон этим утром тоже выглядит… очень рассеянным, – с лукавой улыбкой добавила Мэриан.

Почувствовав, что снова краснеет, Селия пробормотала:

– Да, действительно странно…

Тут Мэриан подняла с пола халат девушки и, снова улыбнувшись, сообщила:

– Так вот, мистер Олбрайтон сейчас принимает ванну на кухне. А потом мы с Беллой согреем воду для тебя. – Положив халат на край кровати, Мэриан тут же вышла из комнаты.

Селия вздохнула с облегчением. Она была очень рада, что ей не пришлось притворяться и придумывать для Мэриан какую-нибудь ложь. Через некоторое время, позавтракав, она спустилась вниз. И оказалось, что все в доме сегодня выглядело как-то иначе, не так, как прежде. Даже с освещением что-то случилось, потому что все предметы выглядели по-другому. Но больше всего изменилась она сама – и походка у нее была какая-то другая.

Селия прекрасно понимала, что все дело в ней самой – да, именно она изменилась, а дом-то остался прежним. Конечно, из рассказов матери она и прежде знала, что девушка, ставшая настоящей женщиной, неизбежно меняется, но она не знала, что до такой степени.

Когда Селия приблизилась к кухонной двери, кто-то схватил ее за плечи и потащил в дальний угол за лестницей. Сильные руки прижали ее к стене, и только тут она сообразила, что это Джонатан. Посмотрев по сторонам, он принялся целовать ее, и поцелуи его были такими страстными, что сразу стало ясно: прошедшая ночь нисколько не утолила его желания.

– Ты выглядишь… восхитительно, – пробормотал Джонатан между поцелуями. – И знаешь, я очень одобряю твою ночную сорочку, – добавил он с лукавой улыбкой.

– Но ее трудно назвать привлекательной, – ответила Селия со смехом. – Да и халат не очень-то…

Чуть отстранившись и окинув ее взглядом, Джонатан заявил:

– Будь я проклят, ты права! Давай снова снимем все это. А впрочем… ведь здесь нельзя. Мэриан и Белла… Ох, ну почему они здесь поселились?

Селия снова засмеялась.

– Потому что я их сюда пригласила. Но ведь ночью они нам не мешали, верно? – Она поцеловала Джонатана и добавила: – А теперь я должна принять ванну.

– Да-да, конечно. Хочешь, я помогу тебе?

– Ни в коем случае. Ты займешься сегодня своими делами, а я – своими.

Джонатан с улыбкой покачал головой:

– Нет, дорогая. Я сегодня не способен заниматься делами. Знаешь, отправь их куда-нибудь, и мы с тобой проведем весь день в постели.

– Но сегодня прибывает фургон с растениями. Неужели ты хочешь, чтобы Дафна застала нас в постели? Между прочим, у нее есть пистолет…

Джонатан опять ее поцеловал, потом отступил на шаг и со вздохом пробормотал:

– Что ж, тогда отправляйся в ванну, а затем – к своим делам. А я как-нибудь переживу… Постараюсь не думать о тебе хотя бы несколько минут. – Шагнув к лестнице. Джонатан стал подниматься наверх, в свою комнату.