«Прощанье на вокзале…» Прощанье на вокзале, Прощальные цветы. — Зачем вы не сказали? Ведь я простить могла, Ведь я не помню зла… — Не надо расставаться, Двенадцать, нет — тринадцать Минут еще осталось И можно все решить… — Мне больно. Я устала, И времени так, мало, Так трудно говорить… Широкая перчатка, Дорожное пальто. …В Берлине пересадка… Ах, это все не то! Осталось восемь, семь… И нет минут совсем И все-же надо жить… Свисток И говор шведский… Навек твой, профиль детский, Навек твой детский рот… «Из счастия не вышло ничего…» Из счастия не вышло ничего – Мы елки не зажгли под Рождество, Не встретили мы вместе Новый Год, На лыжах мы не бегали. И вот На счастие поставить надо крест… Как театрально суетлив отъезд! Опять разлука. О, в который раз Мужские слезы из холодных глаз! В который раз «навеки», «навсегда»! Слова, как ветер, слезы, как вода. – Так до весны, не забывай… Свисток. Летает голубем в руке платок. Все кончено. И все же надо жить. Сесть у окна. На столик положить Свой похоронно-свадебный букет. …Ни прошлого, ни будущего нет… «Ни дни, ни часы, а столетья…» Ни дни, ни часы, а столетья В разлуке до тла сгорев… И вот наконец Венеция, Дворцы и Крылатый лев. Стеклянные воды канала, Голубизна голубей. Ты плакала: — «Мне этого мало. Убей меня лучше. Убей!..» Казалось, что даже и смертью Ничем уж тебе не помочь. Не в первую, нет, а в третью Венецианскую ночь… — Послушай, поедем в Венецию!.. «Весной в лесу таинственном…» Весной в лесу таинственном, Булонском, восхитительном… О, этот день таинственный, Блаженный, светлый, длительный. Трубит труба победная, Труба автомобильная. Весна такая бледная, Бессильная, холодная. А платье очень бедное, (На медные гроши), И сумочка не модная Чулки не хороши И даже шляпка пыльная. В Лоншане скачут лошади, Конечно — страшно нравится, До одури, до зависти… О, только бы прославиться, Чтобы на круглой площади Мне памятник стоял! — Но разве можно выиграть? — Попробуй. Ведь игра. Теперь как раз пора Побить удачу козырем. С победой по пути И в дом над белым озером Хозяйкою войти. Женою? Нет, вдовою, С влюбленностью, с тоскою (Пока шумит гроза), И слабою рукою Закрыть ему глаза… «Все на земле кончается…»
Все на земле кончается, Теряется, находится… Волна с волной встречается, Волна с волной расходится… На мачте флаг качается, А в трюме крысы водятся. Растрепанная, шумная Душа по горю треплется, Высоко в небе теплется Звезда зелено-думная. Бессонница… Несносица… Соленый бром… Истерика… Тоски разноголосица. Ни отдыха, ни сна. А сердце в омут просится… — Привет тебе, Америка, Чужая сторона! Но если в волны броситься, Не доплывешь до берега И не достанешь дна… «Под лампой электрической…» Под лампой электрической, С улыбкой истерической, В подушку толовой. По полю, под луной, Летит стрелой лисица… Нет, это только снится. Нет, это скверный сон — И казино, и Ницца, И лунный Пантеон. И все ж юна гордится Богатством и собой И горькою судьбой. Она такая странная, Прелестная и пьяная, И — вдребезги стакан… — Вы из далеких стран? Вам хочется любить? Вам хочется пожить На маленькой земле В печали и тепле?… «В аллеях бродят сумерки…» В аллеях бродят сумерки Тоскливо, будто умер кто-то. Жасмин под ветром ежится И сыплятся цветы. Опять мелькает рожица Несбыточной мечты. Как за решеткой пленника Горит звезда изменница, И в радио-приемнике Любовь зовет и пенится. Истасканное, пошлое Хрипит чужое прошлое, Любви мешая петь, – Про встречи и разлуки, – О, перестань храпеть! Про плечи, губи, руки, О сладостном грехе И прочей чепухе. Но зябнущее сердце Уже попалось в сеть. О, только бы согреться, Согреться и сгореть. |
