— И ты, выходит, сразу после ухода Пэ-Пэ позвонил Слону?

— Ну, не сразу. Сначала его «официальные данные» прочитал. Потом подумал немножко… Не знаю, то ли он мне только часть показал, то ли СИАМИ слабо поработала. Ты бы такую информацию за день собрала, максимум за полтора.

— А ты говорил «бабьи сплетни»! — воскликнула я — и тут же прикусила язычок. Сам, по собственной инициативе похвалил, а я тут же с попреком, в другой раз подумает, стоит ли хвалить…

— Так вот, подумал я и решил, что надо Дубова в известность поставить. Сделал сводочку, какие материалы на него есть и какие сплетни ходят. Держи, в больничной тумбочке такое хранить совсем не нужно…

Я забрала у него несколько листков, мелко исписанных с обеих сторон. И впрямь, у меня в сумке им поуютнее будет…

— Значит, передать Слону?

— Ага, он согласился, что ему сюда лучше не ездить. Заберет бумаги у тебя сам, завтра или послезавтра. Позвонит в офис около десяти.

— Пусть звонит, меня в десять на работе не будет! Я к Надежде договорилась пойти. Ничего с ним не станется, подождет, перезвонит ещё раз.

— Ася, запомни: этот господин никого и ничего ждать не будет. Раз ты завтра занята чем-то другим, перезвони ему сегодня.

Я открыла было рот, но Дима оборвал меня:

— Перезвони сегодня и договорись. Это дело, тут личным симпатиям и антипатиям места нет.

— Димочка, противно же!

— Терпи, здоровье дороже. Дальше. Если у него что-то для нас есть, пусть передаст с тобой. И кстати, раз уж будешь у Нади, поспрошай про Дубова.

— А может, лучше у Стивенсов?

— Одно другого не исключает. Нам просто необходим третий комплект информации.

— Третий?

— Считай сама: первый мне сегодня Пэ-Пэ принес, второй Слон обещал. Третий, независимый, — чтобы проверить, кто где врет.

— Хорошо, о повелитель.

— Слушай, забери-ка ты у меня веник!

— Димыч, ты о чем?

— Да Петр Петрович от большого ума цветы мне принес. А они пахнут, сволочи, голова кружится.

Мы тихонько встали с лавочки и отправились на второй этаж. Я забрала цветы, поцеловала Диму на прощание и ушла домой.

Противно было — сил нет! Самой Слону звонить! Но Димка велел, значит, надо. Есть у него одна отвратительная черта — он всегда и во всем прав.

Но по дороге немного успокоилась. Решила, что раз встречи с Дубовым все равно не избежать, я назначу её после визита к Наде. Часа за два управлюсь… за два? Черта с два, клади все три… ладно, три, там же у дверей «Арахны» за минуту бумаги Слону передам и пойду спокойно работать. Может, даже подвезет до офиса. С паршивого слона хоть шерсти клок…

И только возле Дворца бракосочетания мне пришла в голову мысль, которую Димка выложил бы мгновенно: а что, Слону обязательно знать, что ты ходишь к Надежде в «Арахну»?

И не в том кайф, что на работу с утра не надо, а в том, что отчитываться не перед кем. Господина я о своих передвижениях предупредила, в офис позвонила и на автоответчик ценные указания для коллектива надиктовала. И все это не вылезая из халата и тапочек. Отличный у Димы район — до всего рукой подать. В смысле неторопливо ножками дойти. Раньше мне к Надежде приходилось ровно пятьдесят две минуты в интенсивном темпе добираться, если из дому. А теперь — четверть часика мимо базара, через скверик, мимо института электроники и прямо в двери любимой «Арахны».

Я нанесла на лицо последние штрихи молодости, сунула в сумку зонтик и заперла дверь. По дороге мысленно просмотрела свое расписание на сегодня: до двенадцати у Нади, потом Слон подъедет за документами. В три девочка Саша должна привести комплексного клиента, в пять ненадолго заскочит Виталик из ОВИРа. Вроде сегодня должна успеть в больницу к шести.

Проходя через базарчик, накупила для Димы фруктов. И ещё йогуртов ореховых. В общем, привела себя в нормальное сумчатое состояние. И уже на пороге Надиной фирмы сообразила, что можно было все покупки к Диме домой занести, а не таскать с собой — всего-то перекресток перейти…

Сказать, что совещание прошло нормально — значит, ничего не сказать. Девчонки не виделись друг с другом давно, недели три. А Свету Левченко я вообще с Нового года не встречала. Поэтому с полчаса мы просто сплетничали — мужья, дети, работа… Наконец Пална взяла разговор в свои руки. И мы за час расписали меню, кто что берет. Кто кого подвозит. И вообще… Все-таки два дня на природе — многое предусмотреть надо. Хотя, честно говоря, от дачи до города на машине всего минут двадцать… Но собирались мы как на Северный полюс — в смысле ничего не забыть.

Я вышла из офиса и посмотрела на часы… Ни два, ни полтора. До рандеву со Слоном двадцать пять минут. Что, явиться заранее? Много чести. Можно к Димке домой сумки занести, но тогда как бы не опоздать… Ничего, подождет! Я дама или что?

Но на всякий случай шаг ускорила. Сумки занесла и почти не опаздывая (минуты четыре, делов-то!), появилась у «Калинки».

«Вольво» Дубова уже стояло на месте. Импозантная фигура хозяина заполняла (и даже слегка переполняла) пассажирское сиденье рядом с водителем, уже известным мне Антоном. Кстати, все шестерки у него на «А» Алексей, Анатолий, Антон — зато всегда на «вы» и всегда только полным именем. Вроде бы подчеркивает уважение, но больше похоже, что не желают их сиятельство унижаться до фамильярности.

Антон меня заметил, выскочил из машины, заднюю дверцу распахнул — и все с улыбкой. Школа! Я опустилась на сиденье и приготовилась передавать Слону бумаги.

А он таким барственным движением рукой повел:

— Не торопитесь, Анна Георгиевна.

— Почему?

— Я столик в «Лесном» заказал. Вы же ещё не обедали?

— Да рановато вроде.

Обед для меня — это где-то часов в восемь вечера. А все остальное перекусоны разной степени легкости.

— Час дня. Самое время. Поехали. А документами позже обменяемся…

Не выскакивать же из машины на ходу! Я откинулась на спинку и бездумно уставилась в окошко.

Мы направились к выезду из города на север по Половецкому шоссе. Ехали недолго — минут десять. Прямо на развилке трассы стоит знаменитый кабак кафе «Лесное». Раньше его «Домик лесника» называли, потом ещё как-то… Однако знаменито это место своей кухней, а вовсе не названием. Поэтому сюда вся местная круть из города приезжает.

А столик, значит, Слон заранее заказал. Ладно, на шару и покутить можно. До нас пока американская эмансипация не дошла, за себя платить не придется.

Под изобильный обед (и слоны любят простые радости жизни) мы обменялись документами. Я отдала Дубову Димин манускрипт, а он мне несколько листков, отпечатанных на принтере. Я сделала вид, что мне эта тема совершенно не интересна — пусть Вэ-А разбирается.

Беседа шла на нейтральные темы — вроде погоды, урожая яблок и прочих благословенных плодов. Слон меня то по ручке похлопает, то за локоток возьмет… Старается обаять, одним словом. Или снимает, что то же самое… Изящно так, по-слоновьи.

Тут уж я свое вузовское прошлое вспомнила. Нас в группе всего шесть девчонок было, а мальчишек — двадцать штук. Поэтому я научилась и кокетничать, ничего не обещая, и самые зверские ругательства выслушивать, не моргнув глазом.

Пригодился опыт — сижу невозмутимая, как статуя, улыбаюсь. Деловито улыбаюсь. На часы поглядываю, хоть на самом деле и не тороплюсь никуда.

А он не видит. Или делает вид, что не видит. Беседу продолжает. И, паршивец такой, расспрашивает меня о прошлом, да как я с Димой познакомилась, да как в «Татьяне» работала.

Смотрю я, а глазоньки у Слона внима-ательные, а вопросики целеустремленные и настойчивые. Ну погоди, Слоняра! Я тебя сейчас сведениями так завалю, за неделю не выплывешь. И начала я ему всякие истории из своей бурной карьеры свахи сливать. За все два года. Подробно и со вкусом. А память у меня профессиональная.

Терпит, слушает. В ударных местах улыбается.

Так до самого кофе и добеседовались. Я на часы уже не демонстративно, а беспокойно поглядываю — время-то к половине третьего подбирается, мне ещё в офис попасть надо, а он разливается соловьем… Слоновейчик…