Пока друг крепко спал под ветвями древнего платана в стороне от большой дороги, Джером молча сидел у костра наедине с ветром и огнем. Юноша знал, что новый сон уже ждет его. Воспаленное воображение порождает мучительные иллюзии, позволяющие лишь на время ощутить ту безграничную силу и могущество, которых Джерому никогда не достичь. Ответ напуганного, загнанного в тупик сознания на все вопросы. Ложь. Или нет?

Джером бросил взгляд на сумку, в которой лежал том, обнаруженный в окрестностях Иртвина — удивительная книга, принадлежавшая, по всей видимости, древинам. Джером потянулся к кожаному мешку и вытащил находку, осторожно поглядывая на Эллайена. Положив раскрытую книгу на колени, он пристроился за стволом дерева, под которым спал лучник. Джером тихо перелистывал пустые страницы, стараясь вспомнить их содержание. Карту Тритоса и древний финлорианский город Трак-Симбоз. Историю Алых Мечей и место погребения последнего из божественных клинков. И это сокровище лежало посреди грязной дороги под боком мертвой лошади, словно дожидаясь, пока он, отчаявшись разыскать такой же клад в иртвинской библиотеке, не проедет мимо.

Подозрения родились сразу, как только появилась книга. Поначалу Джером не упоминал о своих догадках, но теперь они настойчиво требовали внимания. Неужели легендарные древины замешаны в событиях последних дней? Странные сны, такие ясные и живые. Книга. Стоит ли за необычайными совпадениями нечто большее, чем бурная фантазия Джерома? Хотят ли древины, чтобы юноша из Дилна разыскал Меч? Может быть, за всем происходящим скрывается сила еще более могущественная? Судьба?

Итак, путь Джерома предопределен. Перед ним лежала одна дорога — на восток, через полные опасностей южные земли Парты к подножию Скуллмарских гор. Путь, ведущий к древнему городу и божественному талисману, похороненному в его руинах. Но если посольство к императору Деррегу обернулось бесполезной тратой времени, во что может вылиться новая авантюра?

Должен существовать другой ответ. Джером угадывал его, чувствовал всем своим существом. Истинный путь лежал не на юг в Куурию, не на север в Дилн, не на восток в Парту.

Тропинка шла где-то рядом, до поры прячась в высокой траве. Что толку от правителя, который хочет остаться неизвестным, просит аудиенции у императора и возвращается домой с пустыми руками. Или, того хуже, бросается исследовать белые пятна на карте в поисках древних руин. Какое деяние ему предназначено совершить? Что-то должно устранить противоречие, или по меньшей мере подсказать ответы, которые позволят…

Джером неожиданно замер перед чистым книжным листом, словно заметил то, что ускользало от него раньше. Решение очевидно. И как он сразу не догадался? Следовало задуматься раньше, тогда не пришлось бы целый день бессмысленно толкаться в толпе. Эллайен может возразить, но…

Джером поднял глаза к темному, усыпанному звездами небосводу. Воздушный океан, будто зеркало отразил ясность его мыслей — Джером улыбнулся давно забытому чувству.

Эллайена разбудила многоголосая песня: целая стая птиц укрылась в ветвях могучего платана. Он беспокойно поворочался под одеялом. Даже с закрытыми глазами охотник чувствовал, что утро еще не наступило, но невидимые певцы не давали покоя. В конце концов он уселся, недовольно потирая припухшие глаза.

Когда сон отступил и зрение немного прояснилось, охотник осмотрелся. Уже светало. Он решил разбудить Джерома и определиться с дорогой. Вечером он обещал поразмыслить, но мгновенно уснул, так что голова его наутро была совершенно пуста. Эллайен вздохнул. Может, Джером что-нибудь надумал.

Эллайен потянулся. Рядом тлели уголья, на западе журчал небольшой ручей, у которого друзья разбили лагерь. Сквозь редкие деревья Эллайен заметил свою лошадь. Привязанное к ветке животное тянуло за поводья, стараясь достать до выжженной солнцем травы под ногами. Эллайен равнодушно наблюдал за этой картиной, пока его не поразила одна мысль. Еще вчера рядом было вторая лошадь.

— Джером? — нахмурился Эллайен.

Охотник окончательно проснулся. Его вещи лежали у ствола платана там, где он их оставил, но сумки Джерома пропали. Ни лошади, ни одеяла, ни самого Джерома нигде не было видно.

— Джером!

Сорик, король Олсона по праву перворожденного, расположился среди горы подушек на полу верхней залы королевской башни. Он сидел неподвижно с закрытыми глазами, скрестив руки и ноги. Колдуна окружало кольцо свечей, от которых поднимались струи разноцветного дыма. Он глубоко вдыхал тщательно подобранную смесь ароматов, погружаясь в себя в поисках энергий, внутренних и вселенских, и черпая в них силу. Сферы магии раскрывались перед Сориком одна задругой, предлагая гостю свои тайны, сулившие исполнение всех желаний.

«Малкут, сефира земли, сефира тела. Постоянство формы. Та, которую можно заставить дрожать и ломаться…»

Прошло двадцать лет, но казалось, лишь вчера Сорик произнес свое первое заклинание. Немудреный стишок, после чего он неделю провалялся без сознания и очнулся в луже рвоты на дне самого глубокого склепа башни, в которой жил с тех пор, как ужасный шторм погубил корабль. Работорговцы вместе с судном отправились на дно Олоронского моря, оставив юного принца на забытом, отрезанном от мира острове.

«Чилкут, сефира воды, сефира крови. Текучесть формы. Та, которую можно изменить…»

Он нашел заброшенную башню, оставшуюся с древних времен, когда человек решил раскрыть секреты Ха'Раша. Сорик понял, что тоже может владеть и повелевать энергиями, из которых создана вселенная и, пользуясь ими, править людьми. В подземельях древней крепости вместе с останками прежних обитателей принц обнаружил склеп и сокровищницу свитков и книг, талисманов и реликвий, хранивших вечное знание.

«Незва, сефира воздуха, сефира дыхания. Изменчивость формы. Та, которой можно придать форму…»

Годы ушли на перевод древних манускриптов и еще два десятилетия невыносимого одиночества — на оттачивание мастерства. И даже теперь колдуну многому оставалось научиться — тому, что скрывалось за элементарными сферами.

«Ретва, сефира огня, сефира духа. Сознание формы, сознание мысли и страсти. Та, которая идет к свету или падает во тьму, создает или разрушает…»

Но нестерпимые муки, душевные и физические, были не напрасны. Теперь он вернулся и забрал то, что по праву ему принадлежало. Земли. Свободу. Страх и уважение.

— А, Ксариус Тализар, — прошипел колдун.

Он открыл глаза. Тень бесшумно выплыла из темноты и скользнула через порог.

— Вы звали меня, — прошептал ветер.

Колдун усмехнулся. Тень ревностно охраняла свою тайну, отказываясь даже в присутствии повелителя выдать собственную внешность. Широкие одежды цвета ночи окутали фигуру. Капюшон прятал черты лица. Перчатки скрывали следы и запахи, которые могла оставить рука. Даже голос затаился за маской бестелесного шепота. Дом? Имущество? За исключением оружия Тализар не признавал никакой материальной собственности и оставался невидимым призраком.

Неплохая идея, если твоя работа — отнимать жизни у других.

— Выследи младшего сына Сорла и приведи его ко мне.

— Живым или мертвым? — Убийца сделал упор на последнем слове, выказав свое предпочтение.

— Живым, если получится. — Заподозрив ухмылку под черным капюшоном, колдун добавил: — Если это вообще возможно. Отряд солдат готов отправиться с тобой.

Ледяной ветер скользнул мимо ушей колдуна.

— Я работаю в одиночку.

— А я плачу, и приказы отдаю тоже я. Ступай. Ты должен быть в пути, пока роса еще на траве.

Тень кивнула и, словно туман, растворилась в темноте. Колдун вернулся к медитациям, не растрачивая более времени на своего таинственного собрата. Убийца выполнит все указания хозяина. Нет следопыта опытнее, чем Ксариус Тализар. Нет человека страшнее. Если Торин не обладает магическими способностями брата, ему не заметить Тени, пока нож не окажется у его горла. Словно сову, убийцу несли бесшумные крылья смерти…