И, наконец, самое дорогое лицо в многолюдной толпе — Мариша. Со своего места Джером ее не видел, но легко мог представить белоснежную кожу, ясные глаза и нежную улыбку. Еще недавно они были вместе в тихом уголке торгового кольца, где нашли временный приют многие из беженцев. День и ночь она помогала больным и раненым, не зная отдыха. Когда Джером пришел проведать девушку, она отвела его в сторону. Джером увидел тревогу в ее глазах.

— Ты в порядке? — спросил он. — Кажется, тебе не помешало бы выспаться.

— Не больше, чем тебе, — с едва заметной улыбкой отвечала Мариша.

Джером не возражал. Не нужно было обладать мастерством левеллинских целителей, чтобы понять — он отнюдь не наслаждался безмятежным сном всю ночь напролет.

— Я должна тебе кое-что рассказать, — смущенно призналась девушка. — Понимаешь, я поклялась молчать. Но это может оказаться важным в нашей войне.

Сбитый с толку, он все же поддержал собеседницу ободряющей улыбкой.

— Наверное, это не заслуживает внимания… Я надеялась, ты поможешь мне разгадать тайну. Я подумала, что ты знаешь больше других.

— Слушаю тебя, — сказал юноша, взяв Маришу за руки. Девушка была загадочна и прекрасна, такая же завораживающая, как луч света, пробившийся сквозь толщу грозовых туч.

Она еще некоторое время раздумывала, хмуря брови. Мариша встретилась взглядом с Джеромом, но их беседу прервало появление принца Девена и его свиты.

— Король Торин, — обратился принц. На лице его проступила мертвенная бледность. — Враг приближается. Отец повелел мне обратиться с речью к войскам. Имею честь просить вас сопровождать меня.

— Я присоединюсь к вам через мгновение, принц, — ответил Джером и снова обратился к Марише. — Что ты говорила?

Но Мариша, казалось, была только рада неожиданной помехе.

— Позже, когда все закончится. Тебе и так есть, о чем думать.

Джером смотрел на нее со смешанным чувством беспокойства и непонимания.

— Король Торин… — настойчиво повторил Девен.

— Слишком поздно, это нам больше не поможет, — заверила его Мариша. Голос ее звучал загадочно, обезоруживающе.

— Мы должны использовать каждый шанс.

— Нет, — ответила девушка, прильнула к Джерому, и на мгновение все его тревоги рассеялись. — Иди.

Джером ушел, чтобы принять участие в последнем собрании. Он протискивался между рядами солдат, поднимался на крепость, но не переставал думать о Марише. Удивительно, что такой заботливый и открытый человек уходил в себя, когда дело доходило до серьезных вопросов. Как же мало Джером знал о своей спутнице. Мариша росла в Феверруте с матерью, которая умерла несколько лет назад. И только теперь Джером узнал, что отец, на самом деле, никогда и не был частью ее жизни. А кроме этого, уверяла девушка, рассказывать было нечего. Обычные истории о детских приключениях и шалостях. Джером и не требовал от нее большего. Зато, если переживет этот день, потребует обязательно.

Порыв ветра горстью дождевых капель хлестнул Джерома по глазам. Он вновь обратил внимание на грохот надвигавшейся битвы.

— … и мы одержим триумфальную победу! — голосил Девен. — Ради себя и наших семей, ради всего человечества отразим мы гнусный сей бич и навсегда завоюем себе славное место в истории!

Толпа разразилась ликованием.

— Узрите собственными глазами милостивое участие богов в нашей борьбе. Перед вами беспредельное могущество и величие Алого Меча!

Настала очередь Джерома, и он заученным движением освободил из ножен талисман и поднял его над головой. Толпа ахнула, вздрогнула, и вновь взревела, когда он неторопливо взмахнул несколько раз Мечом для пущего впечатления. У Джерома все переворачивалось внутри от мысли, что он каким-то образом должен привести армию к победе, ведь на него полагались пятьсот тысяч человек за стенами Моритила. Одного этого было достаточно, чтобы Джером раз и навсегда пожалел, что вообще разыскал Меч.

Людей охватило всеобщее ликование. Внимание же Джерома было приковано к северному горизонту. Никто не заметил, как с потемневших небес стремительно спустилась тень. Джером поднял глаза, посмотрел на Меч, но было уже поздно. Над ним парила сама королева демонов верхом на гигантском крылатом льве. Она зловеще улыбнулась, показав острые зубы, и поток света с треском вырвался из ее протянутой руки.

Издевательский смех Спитахеры заглушил все панические крики. Императорские стражники в страхе разбежались. Джером остался на месте и инстинктивно поднял Меч, укрывшись под сияющим клинком. В следующее мгновение вся жизнь пронеслась у него перед глазами.

Молнии ударили, но вместо боли по телу разлилось приятное и нежное чувство. Он продолжал слышать приглушенные звуки — крики ужаса обратились в изумленные возгласы, молнии трещали, ревел огонь…

Джером открыл глаза, и увидел, что его тело, будто кокон, окутало пламя Меча. Жар наполнил его жилы, но не трогал кожи. Молнии яростно трещали, отскакивая от стены огня, и не могли достать его.

Стоя среди пожара, Джером едва верил собственным глазам. Меч по собственной воле противостоял королеве и защищал своего хозяина. Огни Меча метнулись вперед по следам молний, пожирая их, будто пролитое масло, и устремились к источнику. Спитахера в страхе отступила. Колдовские энергии погасли, а вместе с ними и алое пламя растворилось в воздухе. Джером спокойно рассматривал королеву демонов, которая кружила у него над головой на безопасном расстоянии.

Оглушительный смех потряс темные небеса.

— Узри свою силу! — кричала королева. — Ты достоин большего!

Джером твердо сжимал в руках Меч.

— Посмотри на мусор, который ты защищаешь, на мерзких тварей, которым ты взялся служить.

Джером не сводил с королевы глаз, но чувствовал, как поднимаются на ноги те, кто был рядом с ним.

— Не будь пленником ничтожеств. Пойдем со мной, и я подарю тебе неземные наслаждения! — Королеву окутывали клубы развивающегося шелка, а прекрасное тело обтягивали узкие кожаные одежды. Даже издалека красота ее была несомненна. Убийца, но все же прекрасная, как сама жизнь.

— Покорись сейчас, пока еще не поздно. Пощади тех, кого ты любишь. Или сражайся и тогда ты увидишь, как погибнет все, что тебе дорого.

После этих слов крылатый зверь взмыл и растворился в небесах. Джером глядел вслед и изумленно понимал, что ее не в чем винить. Такому существу люди должны казаться насекомыми, которых терпишь, когда они на что-нибудь годятся, а обычно просто давишь.

Через мгновения от Спитахеры остался лишь смех, катившийся по небу, будто раскаты грома.

— Боится вступить в открытую битву, да?

Джером обернулся и заметил рядом с собой хранителя Лоррона.

— Будем надеяться, — ответил Джером. Несмотря на исход столкновения, он был не на шутку встревожен такой дерзостью. К черту древинов с их советами. Они решили, что Спитахера не посмеет бросить вызов. В чем еще они ошиблись?

Вновь послышались торжествующие возгласы, сначала тихо и нестройно, а потом уверенно и громко. Джером еще раз поднял Меч под оглушительные крики солдат. Император не мог пожелать более впечатляющего зрелища. Один вид могущественного Меча, изгоняющего прочь врага, глубоко тронул солдатские сердца.

Однако радость длилась недолго. Бойцы разошлись и заняли свои позиции. Грохот наступающего войска становился все громче, предвещая грозную опасность. Армия двигалась без барабанов и рогов, без фанфар или труб. Ни единого знамени или штандарта не пестрело в черном море. В них не было необходимости. Земля стонала под стальными когтями, а шипение и вой ящеров наполняли сердца ужасом. Забыв, кущ ему идти, Джером остановился на вершине крепости и в оцепенении следил за приближением врага.

— С тобой все в порядке?

Невик внимательно взглянул на Джерома.

Джером встрепенулся.

— Да.

— Ты неважно выглядишь.

Джером кивнул. При других обстоятельствах он бы улыбнулся.

— Ты научился управлять огнем, — заметил Невик, осторожно поглядывая на Меч. — Думаю, это хорошо.