Франконе очень обрадовался, обнаружив в краденой сумочке 253 доллара. Он заплатил таксисту десятку, а остальную наличность распихал по карманам.

Ночь предстояло провести в вонючем клоповнике. Франконе оставил на стойке портье двадцать долларов в счет уплаты за местные телефонные переговоры.

Как только Франконе остался один, он начал названивать Энтони Рицци в отель «Сизар пэлас». Он надеялся, что богатый придурок по-прежнему ошивается в Лас-Вегасе. Рицци должен был пополнить их запасы наличных. На Рицци была вся надежда – как подозревал Франконе, единственная. Только с помощью Рицци можно будет убраться из Лас-Вегаса.

Забрав свои вещи из мотеля на окраине Лас-Вегаса, Бо Кэритан двинул по 95-й федеральной трассе на юг. Он и не думал, что дело зайдет настолько далеко. Он не собирался убивать женщину, которая укрывала у себя его беглянку жену. Он даже не собирался ее насиловать.

Но Саманта Коул вроде бы отвечала на его авансы, как только очухалась от хлороформа. Как заложницы в дешевых боевиках, которые читал Бо. Саманте как будто нравилось то, что он с ней делал. Он готов был поклясться, что она тоже возбудилась. Он был уверен, что слышал, как она прошептала: «Да».

Теперь Бо стремился как можно скорее скрыться – если его схватят, то ему грозит крупный срок за проникновение в чужое жилище, побои, попытку изнасилования и покушение на убийство. Увидев вывеску дешевого мотеля, он съехал с шоссе. Снял комнату на сутки. Почему все пошло наперекосяк? Расплачиваясь, Бо вспомнил, что еще украл из сумки Саманты деньги и кредитные карточки. К списку его преступлений добавилась еще и кража.

Вдруг он сообразил, что оставил в доме Саманты Коул «беретту», которую на восемнадцатилетие подарил ему отец.

Ему нужно как можно скорее выбираться из Невады. Бо был уверен, что у полиции штата имеется описание его машины. Возможно, кто-то даже запомнил его номерные знаки или сфотографировал машину. Он выглянул в окно и решил, что табличку с номерными знаками можно свинтить с какой-нибудь другой машины, припаркованной на стоянке мотеля.

Бо раскрыл телефонный справочник и стал выписывать адреса станций техобслуживания и автосалонов, торгующих подержанными машинами. До ближайшего городка под названием Лофлин ехать было меньше часа. Он разложил на кровати карту Невады и стал прикидывать, как лучше добраться до этого горного курорта.

Из носа на карту капнула капля крови. Бо потрогал себя за кончик носа и поморщился.

Чарли так и не решился навестить Саманту. Два раза он подходил к ее палате и оба раза, постояв у порога, возвращался. Потом он решил наведаться к жене.

– Все как-то сразу обрушилось, – сказал он, стоя у ее кровати. – Я тогда решил, что ты пошла по магазинам.

Лиза попыталась улыбнуться, несмотря на швы.

– Чувствую себя ужасно, – прошептала она. – По-прежнему.

Чарли промолчал. Да и что тут скажешь? Он впервые видел жену с тех пор, как она ушла от него к другому. За несколько дней столько всего случилось! Их обоих избили. Оба они успели пострадать. Каждый из них, сам того не желая, подверг опасности жизнь невинных людей. Обоим было неприятно, что они выставили себя в таком жалком, неприглядном виде.

– Как ты? – спросила Лиза.

Чарли с трудом удалось улыбнуться. Жена еще не знала о том, что в его жизни появилась другая женщина.

– Я в порядке, – ответил он.

– Как же мы… будем жить дальше?

– Как хочешь. Заполним все документы, необходимые для развода. Нам с тобой вроде нечего делить, – произнес он полуутвердительно, полувопросительно.

Лиза покачала головой.

– Не успеешь оглянуться, как все кончится, – сказал Чарли.

Лиза показала на свое лицо.

– А как насчет этого?

– По-моему, все позади, – сказал Чарли. – Твой приятель Джон очень мне помог. – Он замолчал, потому что понятия не имел, о чем еще с ней говорить. Он даже не знал, известно ли Лизе о том, что произошло. – По-моему, Джон тебя очень любит, – добавил он.

Лиза молчала и смотрела, как Чарли переминается с ноги на ногу. Вдруг она заплакала.

– Ты меня ненавидишь? – спросила она.

Дурацкий вопрос! Он ощущал гнев и досаду, но только не ненависть.

– С чего ты взяла?

– Значит, не ненавидишь?

– Конечно нет.

– Все так… странно… Не думала, что все так выйдет. Наверное, просто нервы подвели… Извини.

– Тебе не за что извиняться, – сказал Чарли. – Все кончено.

Лиза вытерла глаза платком.

– Подумай и о хорошем, – пошутил он. – Тебе больше не придется слушать оперы.

Лиза рассмеялась сквозь слезы и потянулась к его руке. Он пожал ее; как-то странно было держать жену за руку. Чарли показалось, что сейчас он каким-то образом предает Саманту. Он отпустил руку Лизы.

Через несколько минут Чарли стоял у двери палаты Саманты. Из-за двери доносился еще один женский голос – наверное, медсестры.

– После этого случая я перестану открывать дверь незнакомым людям, – сказала Саманта.

– Судя по всему, вам крупно повезло, – отвечала ее собеседница.

– Здорово он мне ногу повредил, – пожаловалась Саманта.

– Все можно прикрыть поясом для чулок, – успокоила ее женщина.

Саманта рассмеялась.

– Поясом для чулок? Одна моя подруга рассуждает точно так же, как вы.

Чарли прислонился к стене в коридоре. Он не мог заставить себя приблизиться к Саманте. Слова детектива не давали ему покоя.

– Хочешь, чтобы ее тоже убили? – спросил тогда Гоулд.

Он оттолкнулся от стены и пошел назад. Внизу его ждет детектив Яндолли.

– Возможно, для нее же лучше, если вы будете держаться от нее подальше, – посоветовал Яндолли.

– Я люблю ее, – сказал Чарли.

– По крайней мере, пока все не закончится, – продолжал Яндолли.

– А когда все закончится?

Яндолли промолчал. Да и что тут ответишь?

– По-моему, сейчас вы поступили правильно, – не сразу ответил он.

Дверцы лифта разъехались; в кабине стоял Гоулд. Яндолли и Чарли вошли к нему в кабину. Они молча спустились вниз, в вестибюль. Увидев Дентона, Чарли направился к нему. Детективы пошли к торговым автоматам.

Яндолли опустил доллар в автомат, торговавший газировкой, и нажал кнопку с надписью «Диетический „Спрайт“». Банка с грохотом выкатилась в лоток. Яндолли взял холодную банку и несколько секунд подержал у лба, прежде чем дернул за кольцо.

– Он против, – сказал Яндолли.

Гоулд поморщился.

– Пеллеккья?

– Сейчас он на взводе, – продолжал Яндолли. – Он ничего нам не расскажет, потому что боится за свою подружку.

– Ты не пробовал надавить на него?

– Что толку… А как у тебя прошел разговор с тем, вторым?

– С адвокатом-то? – переспросил Гоулд. – Даже не думай. Я пригрозил ему ФБР, но он прекрасно знает всю нашу кухню; его не обхитришь.

– Лано сфотографировал своих бывших дружков по собственной инициативе; у него наверняка имелись на то свои причины, – сказал Яндолли. – Мне кажется, они сделали три комплекта одинаковых фотографий. Наверное, думают, что пленка – своего рода страховка.

– Неужели эти два придурка надеются выйти сухими из воды? – удивился Гоулд.

– Тут еще один неожиданный поворот, – сказал Яндолли. – Кажется, Пеллеккья собирается остаться в Лас-Вегасе. Он влюблен.

Гоулд сдвинул брови.

– Кем он себя воображает, этот Пеллеккья? А если мы не хотим, чтобы он здесь оставался? Кем он себя воображает, мать его?!

Яндолли рассмеялся, что-то считая на пальцах.

– Парень приехал в Вегас в отпуск с женой. Его бросила жена – раз, избили – два, жену тоже избили – три. Потом он заводит подружку, и в нее стреляет маньяк, который гоняется за бывшей женой по всей стране. Представляешь, какими идиотами мы выглядим в глазах Пеллеккьи? Потому-то он и не хочет отвечать на наши вопросы.