От успеха операции зависела и карьера самого агента Томаса. Он понимал, что исход их игры в значительной степени дело случая. Его же задача – охранять жизнь и здоровье Николаса Кучча, по крайней мере до тех пор, пока он не даст в суде показания против дядюшки.

Дело осложнялось тем, что сотрудники особой группы ФБР по борьбе с организованной преступностью вот-вот собирались предъявить письменные обвинения нескольким ключевым людям в криминальном клане Виньери. ФБР и АБН не делились важной информацией – как правило, так и происходит во время долгосрочного совместного расследования. Иногда многолетние труды сотрудников оканчивались ничем, а миллионы долларов из бюджета вылетали в трубу из-за нескоординированности действий. Кроме того, представители различных организаций, занимающихся организованной преступностью, мягко говоря, не дружили между собой.

Руководство давило на Томаса и АБН в целом, требуя форсировать героиновую операцию – до того, как главарям мафии предъявят обвинения. Но ключевая фигура всей игры по неизвестным Томасу причинам вдруг пожелала вылететь в Лас-Вегас вслед за двоими подручными.

Томас подозревал, что лас-вегасский вояж имеет какое-то отношение к недавней драке, когда Кучча сломали челюсть. Но мафиозо подрался добрых десять дней назад, в ту ночь, когда Томас впервые за три недели взял выходной. Потом Кучча наврал, что упал с мотоцикла. Агент Томас прекрасно понимал, что его подопечный лжет.

О том, что произошло в ту ночь, когда Кучча сломали челюсть, знали сотрудники отдела полиции Нью-Йорка по борьбе с организованной преступностью. Но они информацией не делились.

Вот почему Томас сейчас находился в Лас-Вегасе, а не дома с женой. Он уже больше месяца не ночевал дома. Ему пришлось долго оправдываться, чтобы объяснить, что придется «пасти» мафиозо.

– Но почему? – спрашивала жена.

– Я не имею права спускать с него глаз. Пока все не кончится, я обязан возиться с ним, как нянька.

Томас говорил правду. Если вдуматься, он и был нянькой для этого придурка.

– А мне что прикажешь делать? – спрашивала жена. – Я тебя вообще не вижу. Когда ты бываешь дома?

Ему удалось снять номер в отеле «Белладжио» прямо напротив апартаментов Кучча. Прикрепив к двери Кучча миниатюрную камеру и подсоединив ее к телевизору в своем номере, Томас получил возможность вести за своим подопечным круглосуточное наблюдение. Даже беседуя с женой по телефону, он не отрывался от экрана.

– Алло! – сказала жена. – Ты меня слышишь, Маршалл?

– Да, да, – ответил Томас. – Я занят. Мне надо бежать.

Он поспешно нажал отбой, забыв даже попрощаться. Парень, в котором он опознал Джоуи Франконе, только что ввел в номер Кучча еще одного человека. Томас сел на кровать, чтобы не отвлекаться.

Детектив Яндолли рылся в папках с делами на стеллаже, занимавшем всю заднюю стену крошечного архива. Гоулд отлично знал Яндолли; восемь лет назад они вместе расследовали одно преступление. Кроме того, они были земляками: оба родом из Нью-Йорка.

Гоулд обратился к Яндолли потому, что решил: в отделе по борьбе с оргпреступностью могут что-то знать о недавнем избиении гостя города на стройплощадке отеля «Палермо». Яндолли не спеша поставил на место очередную папку и только потом заговорил.

– Парочка из Нью-Йорка, – сказал Гоулд. – Приехали в отпуск, но вместе не прожили и трех дней. Она сбежала от мужа к дружку. Оставила мужу записку, пока он играл в казино и напивался в баре. Чуть позже муж вышел на улицу; его затащили на стройку «Палермо», избили и бросили в канаву за макетом. Нападавших было двое.

Яндолли кивнул.

– А дальше происходит вот что. Сбежавшая жена и ее дружок поселяются в мотеле в районе Стрипа. На следующий день к ним заявляются двое молодчиков и избивают ее. Выбили ей зуб, – словно желая усилить впечатление от своего рассказа, Гоулд поднял палец, – и унесли с собой. Представляешь? Один из них специально вытащил выбитый зуб у нее изо рта.

– А что же ее дружок?

– Один из нападавших наставил на него пушку. Они забрали выбитый зуб и сразу ушли.

Яндолли недоверчиво поморщился.

– Вот именно, – кивнул Гоулд. – В мотель ездил я. Снял показания с ее дружка. Сначала я решил, что за всем стоит муж. Стал пробивать его по нашей базе, и тут выяснилось, что мужа недавно тоже избили. Только отвезли в другую больницу, не в ту, где сейчас жена. На него напали за день до жены, только он не пожелал заявлять в полицию. Я послал двоих ребят потолковать с мужем, но они вернулись ни с чем. Они попробовали было надавить на него, но он не поддался.

– «Палермо» – территория Джерри Леркази.

– Это всем известно. – Гоулд зевнул и прикрыл рот рукой. – Кроме того, там круглосуточная охрана. Как же тот тип, муж, оказался в канаве за макетом?

– Паршиво выглядишь, – заметил Яндолли. – Ты когда последний раз спал?

– Два-три дня назад. Ну, что скажешь?

– Хороший вопрос. На стройплощадку «Палермо» без пропуска не попадешь.

Гоулд сунул в рот подушечку жевательной резинки «Чиклетс».

– Может, они сбежали от кого-то в Нью-Йорке? Я вообще-то за этим к тебе и пришел.

– Заговор ширится.

– Что ты имеешь в виду?

Яндолли протянул руку.

– Дай жвачку, – попросил он.

Гоулд дал Яндолли маленькую красную коробочку «Чиклетс».

– Ко мне тут приходил федерал, – сообщил Яндолли, закинув в рот две подушечки и интенсивно работая челюстями. – Все выспрашивал о каких-то двух типах, которые прилетели из Нью-Йорка. Они мафиози; следом за ними сюда заявился и их босс.

– ФБР?

– АБН. По-моему, один хрен, они только мешают друг другу. В общем, стал выспрашивать о двух парнях из Нью-Йорка. Я позвонил в Нью-Йорк. Да, действительно, наши гости – их клиенты. Все трое, во главе с боссом. Они из клана Виньери. Не знаю, чего хочет от них АБН, и вообще мне на них наплевать. Но ставлю восемь к одному, наш местный крестный отец понятия не имеет, что на его объекте избили человека.

– Джерри Леркази?

– Значит, кому-то скоро не поздоровится.

– Слышал, недавно нашли труп одного букмекера – Бенни Бенсоньо? Может, это он?

– Нет, Бенсоньо просто присвоил часть выручки, – покачал головой Яндолли. – А ту парочку избили не наши; видимо, они действовали через какого-то приближенного Леркази. Например, через Аллена Фейна, хотя я не понимаю, зачем этому плюгавому извращенцу лезть в разборки.

– Может быть, хочет показать свою власть.

– Может быть.

Гоулд откинулся на спинку стула. Получается, избиение супругов Пеллеккья – не обычное хулиганство, а работа мафии. Плохо, очень плохо!

– Возможно, тут совпадение или еще какое дерьмо, – сказал он. – Допустим, у дружка жены есть приятели, которые позаботились о муженьке, а тот отомстил. Обычный случай.

– Натяжка. Особенно если учесть, что один из них юрист.

– Ты прав, тем более что жена тоже юрист. А может, «реальные пацаны» с Востока действовали на свой страх и риск?

– В таком случае им пришлось бы обязательно связаться с нашими бандитами, попросить разрешения поработать на их территории. Во-первых, им надо было как-то пробраться на стройплощадку – я о «Палермо» говорю. В общем, они обязаны были доложить о своем приезде человеку, который связан с Леркази. У бандитов свои правила, которые они не нарушают. – Яндолли несколько раз сжал и разжал пальцы. – Они обязаны проявлять уважение к местному боссу, когда ступают на его территорию.

– А нашим мафиози они такое дело не доверят?

– А ты бы на их месте доверил?

Гоулд вспомнил другую причину, по какой он сюда явился.

– Знаешь сына Джека Джентри? Мой напарник. Его всего несколько дней назад назначили детективом.

– Знавал я Джека Джентри, – ответил Яндолли. – Кажется, он умер в прошлом году?

Гоулд кивнул.

– Так что с его сыном?

– Есть у тебя знакомые в отделе нравов? Пусть приглядят за ним. Я буду тебе очень благодарен. Он только что узнал, что жена ему изменяет.