Председатель комитета принц Ольденбургский подошел к членам семьи поэта и отдельно каждого поздравил. После этого принц, генерал-губернатор, управляющий Министерством народного просвещения А. А. Сабуров в сопровождении других высокопоставленных лиц и родные А. С. Пушкина торжественно обошли памятник. Затем к памятнику были возложены горы венков.

Когда участники церемонии поспешили на торжественный акт в университет, толпа буквально кинулась на оставленные венки. Каждый спешил сорвать цветок или листочек на память об этом дне. Вечером москвичи гуляли с этими сувенирами по центру города.

На литературно-музыкальном и драматическом вечере, данном от Общества любителей российской словесности в зале Благородного собрания, на котором присутствовало много известных писателей (в их числе Достоевский, Писемский, Островский, Тургенев, Анненков, Потехин, Григорович), все речи были просто замечательны. На необыкновенном творческом подъеме был Иван Сергеевич Тургенев, которого публика семь раз вызывала на bis. В его речи прозвучали и такие слова: «Физиономию народу дает только искусство, его душа, не умирающая и переживающая существование самого народа… Пушкин — наш Первый поэт. Поэтический гений Пушкина освободился и от подражания европейским образцам, и не подделывался под народный тон… Слава Богу, Россия не слаба и не порабощена… Оплакивать старое время, желать во что бы то ни стало повернуть общество к старому могут только близорукие люди. Общество идет вперед… Пускай сыновья народа будут сознательно произносить имя Пушкина, чтоб оно не было в устах пустым звуком и чтобы каждый, читая на памятнике надпись „Пушкину“, думал, что она значит — „Учителю“.

В те же дни в здании Политехнического музея проходили народные чтения, посвященные памяти поэта. В них рассказывалось о жизни А. С. Пушкина, были прочитаны его стихи, хор приказчиков чайного торговца Перлова исполнил гимны «Коль славен» и «Боже, царя храни!». Были показаны тематические теневые исторические картины.

8 июня стало днем пушкинского праздника, ознаменованным вторым торжественным заседанием Общества любителей российской словесности. В этот день с глубокой и блистательной речью выступил Ф. М. Достоевский. Впоследствии говорили, что весь зал духовно был преклонен перед словами писателя. Он увлек, растрогал, доставил счастье присутствовавшим. У многих мужчин были слезы на глазах, дамы, не стесняясь, рыдали от волнения. Крики восторга оглашали воздух. Какие-то молодые девушки подбежали к оратору с лавровым венком и увенчали его под бурные овации.

На этом вечере выступали А. Н. Плещеев, И. С. Аксаков, П. В. Анненков и другие. Но самой эффектной оказалась речь А. А. Потехина, в которой он обратил особое внимание Пушкина к таланту Гоголя: «Почтивши память Пушкина, нашего несравненного, любимейшего, великого поэта, нашей гордости и славы, мы ничем не утешим столько его великую тень, как положив в эти дни всенародного чествования его памяти начало всенародной подписки на памятник Гоголю. И пожелаем, господа, да будет Москва пантеоном русской литературы, да воздвигнется памятник Гоголю в центре России, Москве!» Когда публика расходилась, присутствовавшие проходили в боковые залы, где на столиках были положены листы для подписки на новый будущий шедевр. В несколько минут эти листы покрылись множеством подписей. Было собрано около трех тысяч рублей.

В 1880 году все чествования в России памяти Пушкина проходили в начале июня. И лишь в Святогорском монастыре, из-за задержки телеграммы о смерти 24 мая императрицы, в настоящий день рождения поэта (26 мая) собрались нарядные местные крестьяне. Они посетили могилу поэта, где была заказана панихида.

В 1891 году на наследника российского престола, будущего императора Николая II, в японском городе Отсу было совершено покушение.

Неудавшуюся попытку многие россияне называли «счастливым избавлением от руки злодея». И в память о том служились молебны, давались обеты о строительстве церквей, сооружении колоколен.

К примеру, в селе Копотни (Капотня) Московского уезда на заводе Г. Самгина был заказан к отлитию колокол в 428 пудов. Деньги для литейного чуда собрала местная церковь во главе со священником С. Парусниковым. В сборе участвовали и многие обеспеченные благотворители.

В 1893 году готовый колокол плыл от Москвы до села по Москве-реке на барке, которую подарил к этому случаю купец Г. Шлихтерман. Барку с колоколом остановили у берега реки напротив церкви 5 сентября.

В этот день местные жители, увидев произведение непростого искусства, возликовали. Абсолютно все сельское население вышло на встречу нового колокола. Священнослужители были облачены в праздничные рясы. Парусников держал в руках крест. Хор прихожан пел церковные песни.

Колокол перенесли на берег и подготовили к передвижению. После молебна и благословения священника мужчины за недолгое время доставили колокол к сельскому храму Рождества Богородицы.

8 сентября происходило торжественное поднятие колокола на звоницу. Уже через три с половиной часа после освящения, проведенного в 7 часов утра, поднятый колокол пробил свой звон в первый раз.

В красивом краснокирпичном доме № 13 на Тверской улице находится главное учреждение города — московская мэрия. На приличном расстоянии, в нескольких километрах от центра, расположился городской окраинный район — Братеево.

Госпожа История распорядилась так, что у здания на Тверской и этим районом в конце XIX века оказалась тесная связь, которой братеевцы очень долго гордились.

Старый деревянный храм в селе Братееве Царицынской волости Московского уезда к 1890 году сочли низким и ветхим. Казалось, что он был лишен яркого благолепия и богатого убранства. Алтарь представлялся настолько маленьким и неудобным, что в нем мог служить лишь один священник. Этот храм во имя Усекновения главы Иоанна Предтечи находился на откосе берега Москвы-реки. Откос постоянно подмывало водой. Церкви грозила перспектива сползания к реке и, естественно, разрушения. Говаривали, будто что-то особенное было в том храме, потому что в него в старые времена любили уединяться для молитвы последние русские патриархи.

Необходимость постройки нового храма стала очевидной.

Стараниями местного священника Владимира Кирьякова и церковного старосты П. В. Фадеева приход собрал немалые деньги, но их для дела было недостаточно. К обновлению церкви староста сумел привлечь практически всех окрестных жителей, многих священников и церковных старост из Москвы. Крестьянин Н. А. Дрожжин, например, вложил свои немалые сбережения — 2 тыс. рублей и сам потом лично всячески способствовал постройке нового храма. Он же взялся поставить на него и кресты. Общий сбор с других местных мужиков составил 700 рублей. В округе открыли народную подписку на храм. По ней собрали 3 тыс. рублей.

Интересен такой случай. Однажды по Курской железной дороге ехала обыкновенная старушка. В вагоне ее соседом оказался родственник братеевского священника отца Кирьякова. Как принято, в пути разговорились. Мужчина рассказал попутчице о проблемах постройки нового братеевского храма. Старушка приняла близко к сердцу сказанное и решила в обговоренный с пассажиром срок приехать на место, своими глазами посмотреть на начавший уже строиться храм. Ей так понравились братеевская местность и крестьяне за работой, что она прослезилась и тут же пожертвовала на богоугодное дело тысячу рублей (!). Между тем отец Кирьяков уже развернул бурную деятельность: он просил состоятельных благотворителей оказать помощь братеевцам.

«Москва слухом полнится». Батюшка случайно узнал, что московский генерал-губернатор великий князь Сергей Александрович перестраивает церковь во имя Александра Невского и преподобного Сергия в генерал-губернаторском доме. Сергей Александрович непременно хотел иметь в этой церкви древний иконостас, поиски которого долгое время не имели успеха. А ведь именно такой, расписанный еще в XVI веке, находился в старом храме Братеева! Отец Кирьяков сообщил о том своей пастве. В Братееве стали держать совет. Не предложить ли великому князю древний церковный иконостас, который был очень ветхим и требовал немалых средств для реставрации? В отдаленном, почти никому не ведомом селе драгоценный иконостас медленно погибал.