Царским указом от 4 сентября 1676 года повелевалось снести шалаши и прочие торговые строения на Красной площади, стоящие не в рядах, а на перекрестках улиц, запрещено было впредь их здесь ставить, «дабы от тех торговцев проезду утеснения не было».

В указе от 3 января 1683 года запрещалась езда по улицам «на вожжах и с кнутами». В нем «не очень ровно» писалось: «Многие стали ездить в санях на вожжах с бичами большими, чего никогда не повелось, и, едучи по улицам и по переулкам, небрежением людей побиваете, и впредь вам с сего времени в санях и на вожжах не ездить, а ездить с возницами по прежнему обычаю, чтобы от того никаким людям увечья не было».

В свое недолгое правление царь Федор Алексеевич издал указ, в котором было написано следующее: «…с сего времени впредь боярам, и окольничьим, и думным людям ездить в городе, или кто куды похочет, в летнее время в каретах, а в зимнее время в санях на двух лошадях. Боярам же в праздничные дни ездить в каретах и в санях на четырех лошадях, а где им доведется быть на зговорах, и на свадьбах, и им ездить и на шести лошадях. А спальникам, и вам стольникам, и стряпчим, и дворянам ездить в зимнее время в санях на одной лошади, а в летнее время верьхами. А в каретах и в санях на двух лошадях вам никому не ездить».

До самых реформ Петра I мужчины ездили по Москве верхом на лошадях, и только старики и женщины пользовались зимой санями, а летом — возками. Езда верхом определялась и как принадлежность высших классов к военному сословию, и из-за «невылазной грязи» на улицах Москвы.

В XVIII веке правительство позаботилось о регулировании уличного движения. Указом Елизаветы Петровны от 19 марта 1742 года в Москве запрещалось ездить по улицам на резвых лошадях, чтобы «людям утеснения и убийства не чинили». Если же кто нарушал указ, то полиция их ловила, отнимала резвых лошадей и отсылала животных на царскую конюшню.

25 января 1744 года по московским улицам была вовсе запрещена скорая езда и… произнесение бранных слов, так как «Его Императорскому Величеству известно учинилось, что в Москве на лошадях ездят весьма скоро, отчего попадающихся навстречу людей не точию бьют верховые плетьми, но и лошадями топчут безо всякого рассуждения и сожаления, и скверно бранятся». В наказание был установлен штраф.

В конце XIX — начале ХХ века торгово-промышленная жизнь города стала более заметной и весомой. Появился общественный транспорт. Сначала линейки, потом — конки, трамваи. Увеличилось количество извозчиков (легковых и ломовых). В связи с ростом численности городского населения по улицам целый день двигались толпы пешеходов.

При прежней ширине улиц (той же, что была еще с XVII и XVIII веков) дороги кое-как справлялись с людским потоком, чтобы вместить на себе всех участников уличного движения.

Московская городская дума за время своего существования (1862–1918) выработала ряд обязательных постановлений о пешем, конном и трамвайном движении по городу. Постановления проводились в жизнь строго, под угрозами штрафов и полицейских взысканий.

Московский генерал-губернатор 9 июля 1885 года издал постановление «О движении извозчикам по улицам». В нем говорилось о том, что все извозчики, кучера линеек, конок и собственных экипажей обязаны исполнять распоряжение полиции относительно направления движения, уменьшения скорости езды, а также незамедлительно останавливаться по первому требованию полиции. За нарушение полагался штраф до 500 рублей или арест до 3 месяцев.

В развитие этого постановления городская дума издала 1 июля 1886 года свое постановление, которым по улицам города запрещалась езда тройкой или четверкой в ряд, а также — в негодных экипажах. Не разрешалась стоянка на улицах в неуказанных местах. Требовалось держаться правой стороны, ездить умеренной рысью «не в перегонку».

По этому документу можно судить, что любители троек при подъезде к границам города должны были их оставлять и пересаживаться на другой транспорт.

Перед самой войной 1914 года в обязательных постановлениях городской думы были добавления к прежним правилам: о порядке перевоза по городу продуктов убоя и мелкого живого скота, о езде по городу на велосипедах, о порядке пользования городскими железными дорогами (трамваями) и другие.

Многие улицы Москвы были объявлены непроезжими для ломовых извозчиков. По некоторым другим и легковым-то разрешалось ездить только в одном направлении. Однако эти меры мало помогали движению. Количество несчастных случаев на улицах росло из года в год. И позднее статистика отмечала значительное их увеличение особенно в 1914 году, когда произошла замена опытных водителей трамваев на новичков в связи с мобилизацией первых на фронт.

Только в советское время для безопасности при уличном движении устроены простые цветовые и световые дорожные сигналы.

С 1924 года, по западноевропейскому примеру, на перекрестках работали милиционеры, которые стали регулировать уличное движение жезлом. В связи с этими мероприятиями число несчастных случаев на городских дорогах стало уменьшаться.

В ХХ веке начали создаваться более удобные условия для транспортного движения: расширялись улицы, перестраивались перекрестки, отводились «особые городские линии» для пешеходов, велосипедистов, экипажей, автомобилей, устанавливались в опасных местах световые и другие сигналы, также пункты регулировщиков-постовых, обращалось внимание на наземные переходы через улицы, строились подземные линии передвижения людей и транспорта.

Воспитанный человек в своей жизни всегда руководствуется аксиомой: он является истинно свободным, если способен ограничить собственные желания настолько, чтобы не мешать свободе других людей.

Вполне нормально и естественно желание каждого чувствовать себя менее стесненным. Однако, чтобы при этом быть воистину свободным, надо твердо усвоить простые правила поведения в общежитии. К сожалению, многие люди, в том числе родители и учителя, не могут объяснить ни себе, ни подопечным норм жизни и самых простых запретов в ней.

Издаются книги по этикету, поведению в определенных ситуациях. Немало доброго можно почерпнуть из кодексов церкви, из разговоров с верующими людьми.

В дореволюционной России (также и в первые годы советской власти, когда еще сильна была инерция предшествовавших общественных порядков) было много указаний на запреты, касавшиеся аспектов той повседневной жизни, ныне от нас очень далекой — потому многое из нее попросту позабылось. А ведь было бы неплохо отдельные правила московского общежития, прописанные в приказах городской полиции, перенести в нашу повседневную жизнь.

Жителям Москвы главным городским полицеймейстером воспрещалось «выбрасывать на улицу или тротуар всякого рода сор, выливать жидкости, вытрясать платье, ковры и тому подобные предметы, сваливать мусор, всякую нечистоту и грязь в реки, канавы и пруды».

Нельзя было мыть белье, посуду, экипажи на мостовой и у городских фонтанов. Также — вывешивать на улице белье и одежду. Строжайше запрещалось зарывать нечистоты и разный мусор в землю во дворах владений, в садах, на пустырях.

Воспрещалось на бульварах, скверах, в общественных садах, парках, рощах и на кладбищах: 1) ходить, сидеть и лежать на траве и газонах, 2) ломать деревья и сучья, рвать ветки и цветы, косить и рвать траву, 3) пасти домашний скот, привязывать к деревьям лошадей, водить собак без привязи, 4) ломать и портить надписями садовые скамейки, решетки, 5) сорить на дорожках, бросать бумагу, окурки, пустые коробки, шелуху от подсолнухов, скорлупу от орехов, косточки от ягод и прочее, 6) ездить по дорожкам для пешеходов на велосипедах, верхом или в экипажах, 7) устраивать игры, за исключением мест, специально для того отведенных, 8) ловить и уничтожать птиц и их гнезда, 9) купать в прудах животных.