– Но наша ситуация…

– Я не собираюсь спать в комнате для гостей, Меган. Или я занимаю эту комнату, или вообще не ночую у вас. Ну как?

– Вы ужасны! – Она сжала руки в кулаки. – Вы плохо воспитаны, неучтивы, вы… – Мег замолчала, вспомнив, что час назад она и мечтать не могла о такой возможности. Сейчас же, когда он заявляет, что хочет жить в соседней комнате, она всячески противится этому. «Что с тобой? Ты же этого хотела».

– Ладно, – неожиданно сказала она, – я согласна.

Не показывая своего удивления, Джефф спокойно заметил:

– Я рад, что вы приняли мои условия.

– Мне вообще все равно, где вы будете спать.

– Вот и хорошо. Тогда я пошел раскладывать вещи.

Плотно закрыв за собой дверь, мужчина прислонился к ней спиной и стал размышлять. «К чему это все? Сперва она говорит, что не хочет, чтобы я здесь жил, затем ей все равно… женщины, женщины! Умру, а так и не пойму вас». Он подошел к кровати, сгреб вещи и запихал их на полку. Странно, но его не радует эта маленькая победа. Может быть, это никакая не победа?

За ужином они почти не разговаривали. Джефф с большим аппетитом налегал на еду, а Мег бессмысленно ковыряла вилкой в тарелке и с нетерпением ждала, когда она сможет уединиться в спальне.

– Я не собираюсь каждый вечер проводить дома, – обрывая тишину, громко сказал Джефф.

– Да?

– Да… – И, неожиданно отыскав вариант, позволяющий ему не разыгрывать покорного мужа все семь дней в неделю, продолжил: – Я буду приходить только на уик-энд.

– Почему?

– Ну… в течение всей недели мы начинаем работу с рассветом, а заканчиваем лишь на закате. Какой смысл тратить время на дорогу, чтобы только переночевать у вас?

– Но как же Джордж Фарнзворт? Ведь он начнет сомневаться… Ему это покажется… покажется…

– Нет, не покажется, – оборвал Джеффри. – Фарнзворт хорошо знает, сколько я работаю с моими лесорубами. Скорее ему покажется странным, если я буду приезжать к вам каждый вечер.

– О да! – вспылила Мег. – Он решит, что вы так сильно любите свою жену, что и вечера не можете прожить без нее. А это-то нам и нужно!

– Ради Бога, прекратите. – Джефф швырнул салфетку на стол. – Я не хочу спускаться каждый вечер с горы только затем, чтобы Фарнзворт думал, что мы занимаемся сексом.

Теперь был ее черед швырнуть салфетку. «Никогда настоящий джентльмен не скажет этого слова в присутствии леди!»

– Простите, но вы не должны говорить такие грубые слова в моем присутствии.

– Какие грубые слова? – неподдельно удивился Джефф.

– Вы сами знаете, о чем я говорю.

– «Секс», что ли?

– Джеффри, предупреждаю вас, если вы еще раз произнесете это слово, я не знаю, что сделаю с вами.

От его громкого смеха Мег совсем растерялась.

– Над чем вы смеетесь?

– Над вами.

– Почему?

– Потому что вы непредсказуемы.

– Почему?

– Все очень просто. Сначала вы поднялись на гору и потребовали, чтобы я женился на вас, потом настояли, чтобы я переехал к вам. Все это создавало о вас впечатление как о довольно смелой, даже отчаянной девушке. Но вдруг вы предстаете совсем в другом свете. Сперва вы расстраиваетесь, потому что я решил спать в соседней комнате, затем обижаетесь, что произношу слово «секс». Я и подозревать не мог, что вы такая пуританка.

– Вы не правы, – разгорячившись, запротестовала она. – Просто леди и джентльмены не говорят о…

– Сексе? – насмешливо подсказал он.

– Вы ужасны!

– Знаю, знаю. Никакой учтивости, никакого воспитания. Все это я и раньше слышал.

– Но это же правда.

– Может быть, но кого вы надеялись встретить, отправившись искать мужа в лагерь лесорубов? – спросил Джефф и с нетерпением стал ждать ответа.

– Надеялась найти самого красивого и самого влиятельного мужчину трех округов, – едко проговорила Мег. – Я надеялась найти там Джеффри Уэлсли.

Джефф расплылся в улыбке.

– И вместо этого нашли неотесанного дровосека, верно?

– Да… нет… ой, я не знаю. Только все вышло не так, как я хотела.

С кривой улыбкой на лице Джефф подошел к девушке, наклонился и, едва касаясь, провел пальцем по ее щеке.

– Не всегда выходит так, как мы того хотим, госпожа Уэлсли. Не всегда, понимаете?

Мег повернулась на бок и с силой ударила рукой по подушке. «Что теперь делать? – печально думала она. – Смогу ли я когда-нибудь соблазнить его после того, как сказала, что и слышать не желаю этого слова «секс»?

Конечно, конечно, не следовало бы реагировать подобным образом, но как можно было иначе? Люди из высших слоев общества никогда не затрагивали этой ужасной темы и уж тем более не произносили этого слова вслух! А он просто взял и сказал, будто говорил о чем-то естественном, совсем пустяковом. Да, сказал, но ведь Джеффри Уэлсли не такой, как остальные.

«Нет, – размышляла она, с улыбкой разглядывая потолок, – он не был неучтивым, плохо воспитанным дровосеком. Грубоват? Да. Шокирующе откровенен? Без сомнения. Но сегодня вечером, когда он провел пальцем по моей щеке, обнаружилось еще одно так удачно скрываемое под грубой внешностью качество – нежность». Ощутив вновь нежно-чуткое прикосновение, Мег вздрогнула. «Он такой красивый, такой большой, сильный, такой… будто из золота».

– Я сама себе не верю, что завтра… – Не договорив, девушка откинула одеяло, поднялась и зажгла свечу.

Она не сможет этого сделать. Просто знала, что не сможет. Но ведь как-то должна, чтобы по-настоящему оказаться в безопасности от Джорджа Фарнзворта. Утром у церкви тот ясно дал понять, что ни перед чем не остановится, приложит все свои силы и добьется ее свадьбы с Питером. Нет, она должна стать беременной. А чтобы сделать это, нужно обольстить Джеффри Уэлсли. Но как?

– Осторожно и искусно, – прошептала Мег, – ты должна быть искусной и осторожной, иначе он рассмеется тебе в лицо и язвительно объяснит, что настоящей леди следует и чего не следует делать. Если бы только знать, к каким намекам прибегают женщины, когда они хотят… заниматься любовью.

– Джинни! – воскликнула она. – Конечно, ты и только ты спасешь меня!

Однако воцарившемуся спокойствию суждено было просуществовать совсем недолго. Как только за стеной Мег услышала скрип кровати, ее сердце сжалось, по коже пробежали мурашки. Она с головой укрылась одеялом, но потом быстро отбросила его в сторону.

– Да это же всего лишь Джеффри, – тихо проговорила она и опять погрузилась в свои мысли. Интересно, а что он надевает на ночь? Ее отец всегда носил льняную ночную рубашку, но что-то трудно представить Джеффри в таком одеянии. Но если не ночную рубашку, то что? – Прекрати думать о такой чепухе. Леди не подобает интересоваться этим. – Вопреки строгому напоминанию, ее предательское воображение принялось вырисовывать фигуру Джеффри с его широкой и… голой грудью. «Стой! – приказала себе Мег. – Он обязательно что-нибудь надевает, когда ложится спать. Никто не спит… голым!» Сию же секунду девушка потушила свечу, забралась под одеяло и стукнула себя по щеке. Конечно, он надевает что-нибудь. Допустим, когда Джефф один или на улице очень тепло, он и спит нагишом, но ведь с ней он обязательно что-то наденет… ведь так? Мег еще долго лежала, удрученно уставившись в потолок, то и дело мысленно раздевая Джеффа, оценивающе рассматривая, потом надевая на него пижаму, снимая ее и накидывая ночную рубашку.

– Можно же как-то узнать, в чем он спит. Пока я не узнаю этого, не успокоюсь, – решительно сказала она и закрыла глаза.

Завтра… может, завтра, когда Джефф уедет в лагерь, она зайдет в комнату и только одним глазком заглянет в ящик. Если бы месяц назад ей кто-нибудь сказал, что она потеряет сон из-за ночной одежды Джеффри Уэлсли, она подумала бы, что этот человек сошел с ума. Но теперь все было по-другому.