— Ты не должна ехать завтра на Охоту.

— Почему?

— Охота будет очень опасной. Как для невест, так и для заговорщиков. Ты должна подождать.

— Чего?

— После Охоты у Белого списка будут перестановки и освободится одно место. Ты поднимешься вверх и станешь невестой.

— Чье место освободится? — жадно подалась вперед жрица.

Паук перебирая лапками по камню, смущенно признался:

— Не знаю.

— Как это? — удивилась женщина. — Ты Зеркало Всевиденья и Предвиденья.

— Завтра будет очень странный день. В этой Охоте будет столько событий, что я не могу охватить их все. Именно поэтому тебе на Охоте лучше не появляться.

— Хорошо. Но нужна причина!

— Ее тебе предоставят.

— Ладно, — жрица улыбнулась. — Поверю тебе на слово. Предвидишь ли ты в будущем невестой меня? — неожиданно уточнила женщина.

Паучок подумал.

— Есть два равновероятных события. Ты умрешь или ты станешь невестой.

По губам жрица скользнула ухмылка.

— Я стану невестой! И постараюсь сделать так, что Владыка будет моим! Тем более, что у меня есть козырь! Я его первая любовь! А она так просто не забывается!

Поклонившись пауку, Жрица торопливо покинула комнату.

Посмотрев ей вслед, Дух Зеркало странно вздохнул и полез вниз. В будущем на свадьбе Владыки, ее — Золотой жрицы не было.

Темно. Тихо. Спокойно.

Легкие покачивания на волнах темницы, меня убаюкивали. Спать уже не хотелось. Но в душе, если допустить, что у нас есть душа, царил покой.

Вчера вечером случилось то, ожидание чего сводило меня с ума. Стенки темницы исчезли… я стал свободен.

Моя темница больше не держала меня в своих объятиях. Я свободен и могу хоть сейчас выскользнуть и взлететь в небо… но я не хочу. У моего спасителя или спасительницы такое странное состояние… что я решил подождать.

Порталы. Порталы. Как я не любил перемещаться с их помощью, обычно просто распахивал крылья и летел сквозь пространства.

Кто я? Года заточения сказались на мне, без доступа к миру я начинаю забывать прошлое, в том числе и свое. У меня остались всего крупицы силы. И один-единственный дар, которым мой народ никогда не отличался.

Я могу видеть будущее. Не очень далеко, всего лет сто, может двести. А еще могу это будущее менять. В тех рамках, которые заставляли бы более гармонично звенеть вселенную.

Кто я? Кто мой народ? Я уже не помню этого. И когда я выйду из своего убежища, в которое превратилась моя темница, я попрошу того, кто меня спас, сделать мне второй дар — дать мне имя.

Но это будет чуть позже. Для начала мне надо будет найти знания, чтобы понять, что случилось за время моего заточения.

Нырнув в заросли местной травы, я прижалась к Земле и облегченно вздохнула. Несколько минут короткого затишья — это такое счастье!

Мне пришлось, чтобы никто не знал о моем появлении на Охоте, перемещаться в дальний конец Загона и уже оттуда двигаться навстречу Охоте.

И все бы ничего, я уже была бы рядом с лесом, если бы не одно «но», причем очень глобальное «но». Не знаю, кто подбирал дичь, но это делал явно псих!

Над широкой полосой степи патрулировали воздух виверны! Мерзкие длинные твари, которые очень любят мясо и желательно для них, чтобы его было побольше!

Из-за этих гадов, мне и Маринэ пришлось не столько бежать, сколько ползти по траве! Я не могла ввязываться в бой… Время от времени над лесом звучал Рог Победы — кто-то выбивал Дичь, но куда чаще звучали барабаны. Из Охоты демоны вылетали один за другим.

Насколько я могла судить, и Кашихан, и с Данарием все было пока в порядке, но недоброе предчувствие, свившее себе гнездо где-то в груди, то и дело вынуждало меня торопиться.

Маринэ с неодобрением косилась на виверн, потом на меня. Она точно знала, что я могу снять этих «птичек» очень быстро и не могла понять, почему я ползу! Но смирившись с такой несправедливостью, пантера ползла дальше, не поднимая морды от Земли.

В лесу я смогла выпрямиться, осторожно потянула силу во все стороны, пытаясь найти Охоту, и с ужасом поняла, что сама Охота проходит в цепи горных пещер, а в лесу, огороженном мощным куполом, был только лагерь, куда стекались выбывшие из Охоты.

Покрутившись рядом с выбывшими минут десять, я наслушалась такого, что волосы вставали дыбом.

Спускаясь в пещеры, по боковому лазу, я сделала твердый вывод — тот, кто поставлял дичь, явно задался целью убить и покалечить как можно больше демонов.

Паноптикум горных тварей, собранный в пещерах, мог вывести из строя даже подготовленного воина, что уж говорить о придворных Дамах, которые в Охоте участвовали, но выбывали из нее при первой же подозрительной тени.

Силу мне пришлось скрыть так, что даже Маринэ, вернувшаяся в ипостась человека, нервно ко мне начала приглядываться.

— Зачем? — тихо спросила она.

— Многие из тех, кто здесь временно обитает, стекается именно на шлейф силы. И чем шлейф больше, тем вкуснее его обладатель.

— Значит, самая большая опасность сейчас грозит Владыке и первым десяти?

— Да, — кивнула я, пробираясь через узкий лаз из одной пещеры в другую. — А теперь идем молча. Без моего приказа — никуда не палить и оружия не обнажать. Понятен приказ?

— Слушаюсь и выполняю!

Извилистый пещерный ход вел нас вниз. Я шла на запах беды, которая должна была разразиться. Шла не спеша, зная, что пока еще успеваю.

Несколько раз мы проходили мимо счастливых охотников, получивших в бою первые трофеи. Иногда мелькали боковые ходы. Один, например, хранил тепло и запах Владыки, но он сейчас был мне не нужен.

Беда приобрела конкретные очертания, и мы побежали. Нироэль и Кашихан. Им грозила одна беда на двоих. Одна беда с противником, заведомо их сильнее.

— О! — простонала принцесса, опуская натертые ноги в небольшую лужицу.

Пара Ниро и Хани успела уйти довольно далеко от поверхности и от остальных охотников. Обе девушки шли за каким-то странным существом, на ноге которого была золотая цепь. Немного тщеславная принцесса хотела обогнать брата, который забирал Золотую Дичь на протяжении последних охот. Но длительная погоня настолько утомила девушек, к таким марш-броскам все-таки непривычным, что как только встретился широкий зал с источником воды, принцесс и одна из невест буквально свалились на привал.

— Пойдем дальше? — спросила Ниро, прислонившись спиной к стене и закрыв глаза.

— А может, немного посидим? — предложила Хани. — Здесь так тихо… Никого нет рядом и можно уделить немного времени себе.

— Не стоит забывать, что мы не на прогулке, — тихо вздохнула леди Нироэль.

— Но я так соскучилась. Мы так давно с тобой не могли остаться вдвоем. Вот так… зная, что никого не принесет нелегкая.

— Хани, — пропела Нироэль. — Сейчас не время и не место, ни для таких разговоров, ни уж тем более для таких действий!

Принцесса вздохнула и наклонила голову.

— Может, ты и права, но я так устала.

Кашихан не договорила. Странный шелестящий звук привлек внимание обеих девушек. Магическое зрение не показало ничего, те же стены, те же сталактиты, в изобилии свисающие с потолка. Отключив магию, Ниро увидела в неверном свете факела, что стена, к которой она только что прислонялась, покрыта настоящим ковром каких-то мелких тварей, шелестящие звуки производили их тела, закованные в панцири при соприкосновении друг с другом.

Оглядевшись по сторонам, Леди Нироэль поняла, что стены везде покрыты этой гадостью. Повернувшись спиной к Кашихан, Ниро неожиданно услышала ее вскрик. Тут же оказавшись рядом с девушкой, Ниро коснулась плеча принцессы.

— Что случилось, Хани?

— Твоя спина, — прошептала с ужасом принцесса, прижимая к губам дрожащую руку.

— Что с моей спиной? — нахмурилась невеста, заводя ладонь за спину и проводя по голой коже. На пальцах осталась кровь. Рубашка, костюм и крепкая кожаная куртка были разъедены чем-то, напоминающим ядовитую слизь.