– Что он имел в виду? У вас есть какие-либо предположения?

– Никаких.

– Осмотрите его жилье.

Форд задумался.

– Хорошо. Сделаю это сегодня ночью.

Закончив разговор, Форд посмотрел на тополя за окном. Ложь, вынюхивания, ухищрения… А теперь еще и взлом с незаконным вторжением. Хорошо же он начинает жизнь за пределами монастыря!

Блю-Гэп можно было окинуть одним взглядом. Городишко лежал в пыльном углублении, окруженном зубчатыми скалами и скелетами засохших кедров, и представлял собой несколько построек да два перекрестка проселочных дорог, асфальтированных лишь на ярд в каждую сторону от пересечения. Рядом с бетонным зданием автозаправочной станции стоял магазинчик с треснутым окном. На ограде заправки хлопали на ветру пластиковые пакеты для продуктов. Чуть дальше располагалась средняя школа, опоясанная оградой из цепей. К северу и востоку от нее тянулись неровные ряды типовых хибар, возведенных по стандартному проекту департамента жилищного строительства и городского развития.

Пурпурная Ред-Меса, оставшаяся чуть в стороне, казалась художественным оформлением неприглядной сцены.

Джип въехал на асфальт и остановился.

– Итак, – произнесла Кейт. – Каков твой план?

– Заправиться.

– Заправиться? У нас еще полбака. К тому же мы получаем бензин бесплатно.

– Делай, что я скажу, договорились?

Форд приблизился к заправке, вышел, наполнил бак и постучал в окно, привлекая внимание Кейт.

– Деньги есть?

Она растерянно взглянула на него:

– Я не взяла кошелек.

– Прекрасно.

Они вошли в магазин. У кассы стояла высокая женщина-навахо. На товар, разложенный по полкам, глазели несколько других посетителей – все местные. Форд взял упаковку жвачки, банку колы, пакетик чипсов и «Навахо таймс», подошел к кассе и положил их перед продавщицей. Та пробила чек, включив в него и стоимость бензина.

Форд засунул руку в карман, скривил гримасу и принялся шарить по остальным карманам, делая вид, будто что-то ищет.

– Проклятие! Забыл бумажник. – Он взглянул на Мерсер: – У тебя есть деньги?

Она посмотрела на него с упреком:

– Знаешь ведь, что нет.

Форд развел руками и извинительно улыбнулся кассирше:

– Представляете, не взял бумажник!

Она строго глядела на него.

– Вы должны заплатить. Хотя бы за бензин.

– А сколько с меня?

– Восемнадцать пятьдесят.

Форд снова пустился разыгрывать сценку, обшаривая карманы. Остальные посетители с любопытством наблюдали за ним.

– Нет, это немыслимо! Не взял ни цента! Мне ужасно неудобно.

Последовало напряженное молчание.

– Мне положено взять с вас деньги, – произнесла кассирша.

– Пожалуйста, извините меня. Мне крайне неловко. Послушайте, давайте я съезжу домой, возьму бумажник и тут же вернусь. Обещаю. Черт! Надо же было так оплошать!

– Я не могу вас отпустить, пока вы не заплатите, – сказала женщина. – Это моя работа.

К кассе подошел щуплый высокий, нервного вида человек с черными как вороново крыло волосами по плечи, в тускло-серой ковбойской шляпе и мотоциклетных ботинках. Он достал из кармана джинсов видавший виды бумажник на цепочке и извлек из него двадцатку.

– Дорис? Вот возьми.

Форд повернулся к незнакомцу:

– Как великодушно с вашей стороны! Я верну вам эти деньги.

– Конечно, вернете, об этом даже не волнуйтесь. А когда приедете в следующий раз, сразу платите Дорис. Сейчас я вам помог, а в следующий раз вы меня выручите. – Индеец наклонил голову набок, подмигнул и указал на Форда пальцем.

– Само собой. – Форд протянул руку. – Уайман Форд.

– Уилли Бесенти. – Они обменялись рукопожатиями.

– Вы хороший человек, Уилли.

– Ваша правда! Хороший я, а, Дорис? Лучше всех в Блю-Гэпе!

Дорис подняла глаза к потолку.

– А это Кейт Мерсер, – сказал Форд.

– Привет, Кейт. Как дела? – Бесенти наклонил голову, схватил руку Кейт и поцеловал.

– Мы ищем главу правления, – сказал Форд. – Хотели бы с ним побеседовать.

– Не с ним, а с ней, – поправил его индеец. – Ее зовут Мария Атситти. Ступайте вниз по дороге и поверните направо там, где кончается асфальт. Возле водонапорной башни увидите старое деревянное здание с жестяной крышей. Передайте Марии привет от меня.

По дороге Форд объяснил Кейт:

– С навахо этот номер проходит всегда. Они самые щедрые люди в мире.

– За цинизм и артистичность ставлю тебе пять с плюсом.

– Я преследую благородные цели.

– А он и сам очень смахивает на жулика. Как ты думаешь, зачем он это сделал?

Они свернули на стоянку возле здания местного правления и остановились рядом с несколькими пыльными пикапами. К парадной двери кто-то прикрепил одну из листовок Бегея с призывом устроить демонстрацию. Второй такой же лист трепетал на ближайшем телефонном столбе.

Форд и Кейт вошли внутрь и спросили, можно ли увидеться с главой правления. Ею оказалась опрятная полная женщина в бирюзовой блузке и коричневых брюках. Форд и Кейт обменялись с ней рукопожатиями и приветственными фразами.

– Уилли Бесенти передает вам привет.

– Вы знакомы с Уилли? – Атситти удивилась и как будто обрадовалась.

– В некотором смысле – да. – Форд виновато усмехнулся. – Он одолжил мне двадцать долларов.

Мария Атситти покачала головой:

– Эх, Уилли, Уилли! Отдаст последнюю двадцатку неизвестно кому, а потом вломится в магазин, чтобы возместить убытки. Входите, выпейте кофе.

Форд и Кейт подошли к столу, где стоял кофейник, получили по чашке жидкого кофе и проследовали за предводительницей в тесный кабинетик, битком набитый бумагами.

– Итак, чем могу быть полезна? – спросила она, широко улыбаясь.

– Наверное, вам будет не очень приятно услышать, но мы с горы Ред-Меса.

Улыбка растаяла на губах Атситти.

– Понятно.

– Кейт – заместитель руководителя проекта «Изабелла», а я присоединился к ним только что. Моя задача – наладить контакт с местными жителями.

Атситти не ответила.

– Мне известно, что ваши люди хотят знать о ходе наших дел, – сказал Форд.

– Совершенно верно.

– Нам нужна ваша помощь. Если вы соберете жителей здесь, в здании правления, – допустим, как-нибудь вечером, на этой неделе, – тогда я приеду с Грегори Нортом Хазелиусом. Он лично ответит на все вопросы и объяснит, чем мы занимаемся.

Атситти долго молчала, потом нехотя произнесла:

– На этой неделе не получится. Давайте на следующей. В среду.

– Отлично. Все переменится, обещаю. С сегодняшнего дня мы станем приезжать сюда и в Раф-Рок за продуктами и прочими покупками, будем заправлять у вас машины.

– Уайман, по-моему, мы не… – начала было Кейт, но Форд мягко опустил руку ей на плечо.

– Что ж, это совсем другой разговор, – сказала Атситти.

Они встали и обменялись рукопожатиями.

Джип, сопровождаемый тучей пыли, выехал из Блю-Гэпа. Мерсер повернулась к Форду:

– В среду на следующей неделе – это слишком поздно. Значит, демонстрации не избежать.

– А я и не намереваюсь предотвращать ее.

– Если ты полагаешь, что мы станем закупаться в их магазинах и есть на ужин «Доритос», баранину и консервированную фасоль, значит, ты просто сумасшедший.

– Тут тебе не Нью-Йорк и не Вашингтон, – сказал Форд. – А сельская местность, Аризона. Эти люди – наши соседи. Следует показаться им, убедить их в том, что мы не кучка чокнутых ученых, задумавших уничтожить мир. Заодно принесем им какую-никакую прибыль.

Мерсер покачала головой.

– Кейт, – произнес Форд, – куда подевались твои прогрессивные взгляды? Что сталось с твоим сочувствием бедным и угнетенным?

– Только не читай мне нотаций.

– Прости, – сказал Форд, – но в данном случае без них не обойтись. Ты принимаешь участие в крупной программе, которая на всех наводит ужас, и даже не знаешь об этом. – Он беспечно засмеялся, стараясь обернуть свои слова в шутку, но понял, – увы, слишком поздно, – что оскорбил чувства Кейт.