— Лейтенант приехал, — начал объяснять ей Чэннинг, — из-за того, что в туннеле сегодня вечером произошел несчастный случай.

— Несчастье, — подтвердил Финч, явно ожидая реакции Мэгги. — Я бы хотел кое о чем спросить…

— Несчастье? С нем? — взволнованно спросила она, вспомнив о том, чье имя услышала, подходя к кабинету, — с кем-то из наших?

— Слава Богу — нет, — ответил Чэннинг.

— Слава Богу, мистер Чэннинг? — повторил Финч, и на его лице отразилось недовольство. — По-вашему, человеческая жизнь, чья бы она ни была, ничего не стоит?

— Я всего лишь имел в виду, — спокойно объяснил Чэннинг, — что для нас с Маргарет люди, с которыми мы вместе работаем, не только сослуживцы, но и близкие друзья. Смерть любого человека, разумеется, — трагедия, но я просто хотел сказать, что мы не были лично знакомы с погибшим.

— То есть, если перефразировать, мистер Чэннинг, — не унимался лейтенант, — вы рады, что это не человек из вашего окружения.

Дирек взглянул на него с удивлением.

— Мне не кажется, что мои слова следует так толковать, точно так же как и подозревать во мне расиста.

Финча разозлил ответ Чэннинга.

Сердясь на то, что на нее не обращают внимания, Мэгги решила подать голос.

— Может быть, кто-то из вас объяснит мне, что именно произошло? — спросила она.

Первым заговорил Чэннинг.

— Вероятно, дети забрались в туннели, и один заблудился. Полиция полагает, что, пытаясь выбраться, мальчик схватился за неукрепленную доску и вызвал обвал.

— Ну, по крайней мере, так это выглядит, — добавил Финч.

Мэгги почувствовала, как от страшного предчувствия ее начинает мутить.

— А мальчик, который пострадал…

— Погиб, — поправил ее Финч.

— Что такое, Маргарет?

— Он был индеец? — спросила она, — подросток?

Она почувствовала, что Чэннинг насторожился, хотя и смотрела сейчас на полицейского.

Злорадство, которое она сразу же разглядела в глазах Финча, заставило ее сразу же пожалеть, что она задала этот вопрос.

— А почему вы спрашиваете? — тут же заинтересовался он.

Мэгги вспомнила, как Кливленд гнался сегодня за мальчишкой и как объяснял потом, что выполняет указание Чэннинга. Возможно, ее страхи напрасны и она сделала неверные выводы, не дослушав полицейского.

— Итак, — настаивал Финч, — почему вы спросили, был ли погибший индейцем?

— Я просто слышала от коллег, что это большая проблема…

— Какая?

— То, что дети залезают в туннели. — Мэгги собралась с силами и, подняв голову, посмотрела на него, чтобы он не заметил, что она дрожит. — Дети не понимают, как это опасно, если не соблюдать осторожности.

— Вот именно. Во всяком случае, погибший ребенок не понимал. — Мэгги показалось, что прошла вечность, пока он не заговорил снова. — А вы сами видели внизу детей, мисс Джонсон?

— Я? — переспросила Мэгги, будто не поняла вопроса.

— Индейцев, — уточнил полицейский. Мэгги ужасно хотелось посмотреть на Чэннинга, хотелось, чтобы он сам что-то сказал. Ей приходилось сейчас выбирать между правдой, которая навлечет на него подозрение в новом убийстве, и ложью, которая еще глубже скроет то, что случилось раньше.

Как будто не она, а кто-то другой произнес:

— Нет, не видела.

Мэгги стояла возле окна, глядя на дождь. По отражению в стекле она заметила, что Чэннинг вернулся еще до того, как он заговорил.

— Как вы? — спросил он.

— Он ушел?

— Пока да. — Чэннинг немного помолчал. — Могу я спросить вас, почему вы так поступили?

— Как?

— Я живу не в безвоздушном пространстве, Мэгги. Какой бы ни была ваша цель… — Он колебался, словно искал подходящее слово. — Это было не обязательно.

Мэгги взглянула ему в глаза.

— Скажите мне только одно, — попросила она.

Чэннинг улыбнулся.

— Не помню, чтобы вы хоть раз ограничились одним вопросом. Спрашивайте, сколько хотите.

— Вы действительно просили, чтобы этого мальчишку поймали?

— Поймали да, но не убили.

— Почему?

— А как вам кажется?

Мэгги начинала снова злить его манера отвечать вопросом на вопрос.

— У мальчишки оказались часы, на которых выгравировано имя моего отца, напомнила она ему. — Вы знали об этом?

— Услышал впервые от Финча.

— Мне кажется, это не просто совпадение.

— Мне тоже, — согласился Чэннинг, — тем более, я не помню, чтобы Клейтон вообще носил часы, и в тот день, когда произошел несчастный случай, тоже.

«Несчастный случай» — слова больно резанули слух, снова напомнив о годах подозрений. Мэгги и сама не знала, как у нее хватило мужества возразить ему.

— Убийство, — сказала она, — я всегда была уверена, что это именно убийство?

Чэннинг двинулся к ней, держа руки в карманах джинсов, но в нескольких шагах остановился.

— И вы по-прежнему полагаете, что я в нем замешан?

Холодок побежал по спине Мэгги.

— Пока вы думаете, что ответить, я бы хотел узнать кое-что еще.

— Что именно?

— Зачем вам понадобилось сегодня меня выгораживать?

Взглянув друг на друга, оба они уже знали ответ.

Мэгги второй раз шла к нему в комнату, хотя Чэннинг думал, что первый.

Впрочем, возможно, он знал. Знал, как знал обо всем, но прощал.

Столько загадок остались неразгаданными, и только одно было ей сейчас яснее ясного — все попытки выбросить его из своего сердца кончились тем, что ни для кого другого там не осталось места.

— Может быть, пойдем к тебе? — прошептал он ей в затылок, когда они остановились возле двери.

— Все в порядке, — ответила Мэгги, тоже очень тихо, боясь, что порыв, толкнувший их друг к другу, снова окажется лишь мгновенным.

— Уверена?

Мэгги накрыла своей ладонью его руку, которая уже легла на дверную ручку, и они вошли.

Беспокойство Чэннинга о том, как она будет чувствовать себя в его комнате, еще раз убедило Мэгги, что перед ней человек, сложнее которого она еще не встречала. Всего лишь сутки назад они стояли возле другой двери и говорили совсем другие слова, слова, которые заставили его тогда уйти. Возможно, несмотря на все преграды, судьба распорядилась по-своему.

«Эта ночь принадлежит нам», — сказала себе она, решив забыть обо всех сомнениях, подозрениях, обо всем, кроме его поцелуев и рук, которые крепко обнимали ее.

Отчего-то, вопреки здравому смыслу, ей хотелось сейчас верить, что еще ни одна женщина не переступала порога комнаты Дирека Чэннинга на Линкс-Бэй. Продолжать и дальше закрывать глаза на то, что оба они ощущали с момента первой встречи, было бессмысленно. Ей хотелось задать ему уйму вопросов, после того, как ушел полицейский, но она вдруг обо всем забыла.

Сделал первое движение навстречу Чэннинг или она сама, — теперь, когда он, закрыв дверь спальни, заключил ее в свои объятия, не имело значения. Руки Мэгги сомкнулись у него за спиной, она ощущала, как напряглись его сильные мышцы под тонкой тканью рубашки.

— И давно тебе этого хотелось? — еле слышно спросила она, чувствуя, как его пальцы нащупывают пуговицы на ее блузке.

— Лет семьсот, не больше, — прошептал он, расстегивая блузку до самого низа и проникая под ее шелковую короткую рубашку.

— А на вид ты не такой старый, — ответила Мэгги, чувствуя, как ее пьянит его запах, его прикосновения, его сила. — Или ты хочешь сказать, что это было в другой жизни?

— Не знаю насчет другой, — пробормотал он, снимая с нее рубашку, — но уверен, что провел бы остаток этой, разыскивая тебя, если бы мы не встретились.

Лихорадочно, как бывает лишь в первый раз, он приник к ее обнаженной груди, заставляя ее ощутить слабость. Мэгги застонала, когда его язык коснулся по очереди ее сосков. Она почувствовала, как он медленно опускается на колени, зная, что последует дальше, и в нетерпении ожидая этого.

— Обрати внимание, я уже снял часы, — и они оба рассмеялись.