Трои прав — она должна быть осторожна.

Кора Маркар открыла входную дверь и приветствовала Мэгги так, словно после многолетней разлуки встретилась с родной племянницей.

— Как давно мы не виделись, дорогуша, — восклицала она, стискивая ее руку, и потом, обняв за талию, повела в гостиную. — Ну как вы?

Мэгги предпочла не уточнять, что они не виделись всего сутки.

— Какое чудное на вас платьице, — сделала она комплимент миниатюрной сухонькой хозяйке, так и не поняв после продолжительного обмена любезностями, Кора перед ней или Нора. — Оно новое?

— Это старье?! — Кора захихикала, разглаживая воображаемые морщинки на цветастом хлопке. — Я его донашиваю за Норой, ей оно мало.

То, что у близнецов разные размеры, было даже смешнее, чем появление в дверях Норы в точно таком же наряде.

— Надеюсь, что моя сестрица еще не успела прожужжать вам все уши, сказала Нора. — Все старухи ужасные болтуньи.

— Ну что вы, ни в коем случае, — возразила Мэгги.

— Слава Богу, — улыбнулась Нора. — Как вы поживаете, деточка? Мы так давно не виделись, правда?

Кора проследовала за ними в кабинет.

— Мы должны были пригласить вас позавтракать с нами, — начала она, что-то я не припомню, кажется, вы говорили, что обычно не завтракаете?

Не успела Мэгги открыть рот, как Нора сказала:

— Конечно, нам надо было договориться заранее, потому что сегодня мы уже наелись овсянки и у нас нет места.

Мэгги с трудом удержалась от смеха.

— Яйца мы едим не каждый день, — вступила в разговор Кора. — От них повышается холестерин, вы, разумеется, слышали. У Норы он сейчас выше, чем у меня, поэтому ей приходится каждый раз думать, прежде чем положить что-нибудь себе в рот.

— Доктор говорит, что у меня организм, как будто мне двадцать, огрызнулась Нора.

— Да, и, значит, тебе давно пора вернуть его той, кому он принадлежит, пока розыск не объявили.

Усадив Мэгги на бархатный диванчик, Нора прошептала ей на ухо:

— Не обращайте на нее внимания. Она немного не в себе. Разволновалась, потому что вы пришли к нам.

Откашлявшись, Мэгги решила приступить к делу.

— Может быть, мы вернемся к тому, о чем говорили вчера? Это было необыкновенно интересно.

— Да, да, очень, очень интересно, — закивала Кора, — о чем это мы вчера говорили?

Для начала Мэгги решила начать с того, что, как ей казалось, непременно подведет их к интересовавшей ее теме.

— Вы рассказывали мне о женщинах из порта, — напомнила она.

Нора недовольно поджала губы.

— Ax да, об этих безобразницах. Они вели себя ужасно неприлично.

Кора покачала головой.

— То, что ты говоришь, совсем не современно. Мэгги решит, что ты выжила из ума.

— Чепуха. У меня совершенно ясная голова. Кора захихикала.

— Только мозги давным-давно заржавели. Так о чем это вы спрашивали, милочка?

— Мое имя Мэгги, — осторожно поправила старушку Мэгги. — А говорили мы о женщинах из порта. — Она открыла свою тетрадку. — Я заметила, что на карте, которую вы мне показывали, их дома не указаны.

— Боже, конечно, нет, но неужели вы думаете, что это мешало мужчинам находить их? — удивилась Нора.

— Они открывали свои заведения там, где было удобнее всего находить клиентов, — объяснила Кора. — И потом, так им было проще, если понадобится поменять место.

— Значит, постоянно действующих публичных домов не было?

Нора покраснела, услыхав, как Мэгги употребила неприличные с ее точки зрения слова.

— Нет, несколько было. Например, один итальянский — как там звали хозяйку, Кора?

— Можно подумать, что я ее знала лично, — фыркнула Кора.

— А я и не говорю, что ты ее знала.

— Но ты намекаешь именно на это.

— Случайно не Ганнечини? — подсказала Мэгги, вспомнив историю Чэннинга про некую мадам, которую он рассказал, когда они впервые спускались под землю.

— Да-да, именно так, — подтвердила Кора, — она была красивая, я помню.

— Ты только что сказала, что не была с ней знакома, — напомнила Нора.

— Но я слышала о ней. О ней говорил весь Сиэтл. По-моему, она преуспевала, хотя занятие у нее было малопочтенное.

— Но почему власти не мешали ей, раз ее было легко найти? — спросила Мэгги.

— О, у нее были связи, — объяснила Нора, — такие, как она, занимались своим ремеслом столько, сколько хотели.

— Если есть связи, — пояснила Кора, — можно совершить убийство или устроить любой скандал…

Мэгги от волнения сжала кулаки.

— Я вспомнила… — начала она.

— О чем, дорогая?

— О том скандале в Линкс-Бэй. Вы говорили… Помните? Ну, когда там… Мэгги сделала вид, что ищет подходящее слово. — Ну, как это сказать? Так и вертится на языке…

— Об адюльтере? — подсказала Кора и тут же смутилась.

— Если бы тут сейчас была мама, — резко сказала Нора, — она бы заставила тебя прополоскать рот водой с мылом.

Вдохновленная тем, что наконец-то навела их на нужный след, Мэгги осторожно продолжала:

— Конечно, не зная подробностей… Нельзя ни о чем судить однобоко.

— Вы правы, — согласилась Нора, — но вы можете представить, что за чудовище был этот человек, если с ним не могла жить его собственная жена!

— Не уверена, что я смогла бы жить на острове.

Крутом одна вода. Чувствуешь себя как в тюрьме. И куда же она ушла? спросила Мэгги.

— К своим, — ответила Нора. — Он, конечно, не желал отпускать ее просто так. Буквально тянул за волосы обратно.

— Нора преувеличивает, — вступила в разговор Кора. — Я слышала, что он вел себя очень прилично, как джентльмен.

Нора тяжело вздохнула.

— Жалко только ребенка. Бедняжка. Вот уж где настоящее преступление.

Мэгги от удивления застыла с полуоткрытым ртом:

— А при чем же здесь ребенок?

Кора посмотрела на нее с подозрением.

— Но я думала, что вы знаете.

— У меня голова лопается от фактов и цифр, которые стали мне известны с тех пор, как я занимаюсь моим исследованием. — Иногда бывает трудно свести все воедино, вот я и запуталась.

— Бывает, со всеми бывает, хотя с некоторыми чаще, чем с остальными. Легкий кивок в Норину сторону означал, что более всего это относится именно к ней.

— Я бы ни за что не хотела оказаться на месте мальчика, — пробормотала Кора, — разрывается между двумя…

— Нельзя не пожалеть малыша, — сказала Мэгги, надеясь, что загадочный мальчик пребывал в том возрасте, когда его еще можно было так назвать.

— Мальчик много понимал, — сказала Кора, — куда больше, чем полагали взрослые. Недаром он столько времени держался на расстоянии от отца…

— Нельзя сказать, что он очень уж любил мать, — вмешалась Нора. — Я лишена предрассудков, но когда женщина пренебрегает своим долгом и убегает с каким-то…

Нора покачала головой:

— Плохо, когда люди не могут сесть и спокойно все обсудить, правда?

— Ну, бывают случаи, когда это совершенно исключено, — ответила Мэгги, сама удивляясь тому, как ей удается поддерживать беседу, не имея даже малейшего представления, о чем идет речь.

— Разумеется, в наше время, — сказала Кора, — никому и в голову не придет осуждать подобное поведение. Да, теперь все иначе — все.

— Времена меняются, верно? — Мэгги попыталась нащупать след, чтобы уточнить, о каком времени идет речь. — Дайте-ка вспомнить, это должно было быть примерно…

— Хотите какао, детка? — предложила Кора. — Мы можем повспоминать еще о бесстыдницах из порта.

— Мы уже пили какао, — сказала Нора, — но у нас есть чудесный «Эрл Грей». Вы любите чай, Эта?

— Мэгги, начинается на «М», бестолковая, — поправила сестру Кора. — Будет просто прекрасно, если ты заваришь нам чайку, Нора, раз ты все равно бездельничаешь.

Оставшись ненадолго с одной из сестер, Мэгги снова заговорила о скандале в Линкс-Бэй.

— Он, наверное, очень тяжело переживал уход жены, — заметила она.