— Что за «Серая Леди»?

— Это проклятый корабль, плывущий в ночи, его мачты и такелаж светятся странным и жутким зеленоватым огнем, а призрачная команда обречена на вечное скитание.

— Ужасно, Бодер. Но как такое могло случиться?

— Поговаривают, что корабль не всегда назывался «Серая Леди». Но никто не знает его изначального имени, все это случилось очень давно. Тем не менее он до сих пор плавает в районе Серебряного мыса с единственным пассажиром на борту — сыном колдуньи.

— А кто такие колдуньи, Бодер?

— Ну, скажем, это женщина—маг.

— Как Эйлис? Бодер выпучил глаза:

— Ну нет, Джиннарин. Эйлис — настоящая леди, в то время как колдунья вовсе даже не леди, и она всегда злая.

— В таком случае она похожа на черного мага?

— Пожалуй.

— Я перебила тебя, Бодер. — Джиннарин подняла вверх ладонь. — Пожалуйста, продолжай свою историю.

Бодер слегка повернул руль.

— Как я уже говорил, судно огибало Серебряный мыс и на его борту был один—единственный пассажир. Мыс труден для судоходства в любое время года. Шторма возникают неожиданно даже в спокойные дни. Но дело происходило осенью, когда появление штормов наиболее вероятно. Капитан предупредил об этом пассажира и сказал, чтобы тот не выходил на палубу, если начнет подниматься ветер, иначе его может смыть волной.

Они вышли из своего родного порта Алкабар в Гирее и, держа курс на юг, подходили к водам, омывающим Серебряный мыс. Всю неделю стояла тихая погода, но как только они вошли в пролив — на судно накинулись громадные седобородые волны и стали бросать его из стороны в сторону, вверх и вниз, вперед и назад.

Пассажир стал кричать, вопить и звать на помощь. Но когда он увидел, что вода просачивается под дверь его каюты, он открыл дверь. Волны прокатывались взад и вперед по коридору снаружи каюты. И он, глупец, подумал, что корабль тонет. Забыв про приказ капитана, он бросился на палубу. Не успел он подняться наверх, огромная волна прокатилась по палубе и унесла пассажира с собой.

Капитан был не в силах что—либо предпринять, и, когда двумя днями позже шторм утих, ему ничего не оставалось, как вернуться в Алкабар.

Узнав о гибели сына, колдунья разразилась пронзительными воплями и прокляла корабль и его команду. Они были обречены вечно плавать по морю и искать ее пропавшего сына. Теперь ты понимаешь, Джиннарин, почему «Серая Леди» — корабль—призрак — скитается в бесконечной ночи, а ее мачты и такелаж горят жутким зеленоватым огнем.

Но говорят, что хуже всего то, что призрак капитана не перестает звать пропавшего по имени. Поговаривают также, что, если вас угораздит услышать этот зов, вы окажетесь на борту «Серой Леди» и останетесь там навсегда.

Бодер замолчал и вновь слегка дотронулся до штурвала.

— Приходилось ли кому—нибудь видеть «Серую Леди»? — спросила Джиннарин. — Ты веришь в эту историю?

Бодер взглянул на пиксу:

— Те, кто мне ее рассказывал, клялись, что это чистая правда.

— То есть история о сыне коддуньи передается от моряка к моряку?

Бодер не возражал.

— И ты не знаешь никого, кто бы видел этот корабль?

— Нет. Но я не знаю и таких, кто бы сомневался в правдивости этой истории.

— Похоже на морскую байку, — прошептала Джинна—рин Руксу. — Что ты об этом думаешь?

«Эройен» продолжал двигаться на юго—восток. Ветер задувал с кормы по правому борту, пока они не вошли в экваториальную штилевую полосу Рака. Стало заметно теплее, ибо, двигаясь на юг, они постепенно переходили из зимы к весне.

Ранним утром в последних днях марта «Эройен» подошел к водам Мидлайн—Айронс. Ветер стих полностью, и паруса корабля эльфа безжизненно повисли. На воду были спущены гички и укомплектованы командой гребцов для буксировки судна. В знойном неподвижном воздухе слышались песни моряков. Команды гребцов менялись часто из—за тропической жары, и песни моряков чередовались с военными гимнами соратников Бокара. Солнце село, и наступила душная ночь. Гребцы продолжали работу не останавливаясь, пот струился с них градом, но судно упорно продвигалось на юг по раскаленным зеркальным водам.

На следующий день, поздним знойным утром, на восточном горизонте стали собираться тучи. Тьма медленно нарастала, двигаясь в их сторону.

— Поднять гички, — отдал команду Араван.

В самом центре сгустившейся тьмы сверкали молнии. Ветер набирал силу.

— Держи на юг, Редью, — раздался голос капитана.

Боцман подал сигнал, и команда принялась ставить паруса, рулевой повернул штурвал. С приближением шторма ветер задул в полную силу, корабль окунулся во тьму, пошел проливной холодный дождь. Лини были подтянуты и закреплены, паруса ловили ветер, «Эройен» бежал на юг. Сверкали молнии, в воздухе раздавались удары грома.

Насквозь промокший Эльмар направлялся к себе в каюту.

— Ну не чудо ли! — заметив его, радостно воскликнула Джиннарин, подставляя лицо под холодный дождь.

— Что за непроходимая глупость! — раздраженно бросил старик. Его внимание привлек спешащий к дверям каюты лис. — Из вас двоих, пикса, по—моему, лишь Руке сохранил чувство здравого смысла. — Эльмар затопал дальше, Джиннарин проводила его заливистым смехом, но не тронулась с места.

Корабль эльфа шел на юг, покидая район Мидлайн—Айронс; он быстро летел сквозь тьму, сопровождаемый громовыми раскатами и проливным дождем. Фортуна благоволила кораблю эльфа, унося его на юг на крыльях штормового ветра.

Молнии одна за другой сверкали в ночном небе. Осененный внезапной догадкой, Эльмар поднялся на постели и воскликнул:

— Ага! Так вот оно в чем дело!

Очередная вспышка молнии разорвала тьму ночи, свет проник через иллюминатор, и с возвращением темноты огненные блики еще долго плясали в глазах мага.

Эльмар выбрался из постели. Подойдя по качающемуся полу к подкоечному жилищу Джиннарин, он заколотил по маленькой двери:

— Пикса! Просыпайся!

Затем он отыскал висящий на стене фонарь и с трудом зажег его. Желтый мерцающий свет наполнил каюту.

— Пикса! Я сказал: проснись! — завопил Эльмар и для пущего эффекта пнул маленькую дверь ногой. — Вай! — вскрикнул он от боли и, хромая, проковылял к стулу и плюхнулся в него.

Пока он тер ушибленные пальцы, дверка открылась и, протирая глаза, появилась Джиннарин. За ней следовал Рукс.

— В чем дело, Эльмар? — позевывая, спросила пикса. Ночную мглу осветила еще одна молния.

— Смотри! — выкрикнул Эльмар, указывая на иллюминатор.

— Куда смотреть? В окно? — Джиннарин вновь зевнула. — Ты разбудил меня, чтобы я посмотрела в окно?

В небе прогремел гром, и послышалась барабанная дробь дождя.

— Смотри наружу! — рявкнул Эльмар.

— Ну дождь. — Джиннарин медленно стряхивала с себя остатки сна.

— Что у тебя в голове, пикса? Солома?

— Если ты собираешься оскорблять меня, — уже окончательно проснувшись, отчеканила Джиннарин, — то я иду спать.

Она повернулась, чтобы уйти, Рукс, опередив ее, исчез под койкой.

Промелькнула еще одна молния, на этот раз совсем близко.

— Молния! — воскликнул Эльмар под очередной раскат грома.

Джиннарин стояла и смотрела на мага, склонив голову набок:

— Молния? Ты боишься молнии, Эльмар?

Маг негодующе заскрипел зубами и сквозь сжатые челюсти тихо произнес:

— Молнии и потоки — это одно и то же.

— О чем ты, Эльмар? Объясни, пожалуйста. Эльмар раздраженно взмахнул руками и сказал:

— Объяснить? Да это так же очевидно, как нос на твоем лице.

— Что? — взвизгнула Джиннарин. — Чем тебе не нравится мой нос? — Она скрестила глаза на кончике носа.

— Если бы ты могла себя сейчас видеть, пикса! — обрадовался Эльмар. Затем маг и сам скрестил глаза. — Ты выглядела примерно вот так.

Джиннарин топнула ногой, но от смеха удержаться не смогла.

Еще одна огненная стрела промчалась за окном. Эльмар, улыбаясь, подошел к иллюминатору:

— В мачты корабля из твоего сна, то есть, я хочу сказать, послания, молнии ударяют?