— Твой план, Бокар, может быть, и хорош, но в нем есть одна слабость, на которую указала леди Джиннарин. Как мы сумеем подойти к Дарлоку, оставаясь незамеченными?

— У меня нет привычки падать в обморок, — сказала Эйлис, остановившись посредине каюты, которую они занимали с Араваном.

— К чему ты об этом говоришь, Oner an? Эйлис встряхнула головой:

— Понимаешь, раньше я никогда не теряла сознание, но теперь это начало входить в привычку.

Араван притянул Эйлис к себе:

— Ты вся дрожишь, Эйлис.

— Я боюсь, Араван, боюсь за отца.

— Ты хочешь мне что—то рассказать? — Он погладил ее по волосам.

Эйлис устало опустилась на кровать. Араван придвинул стул и уселся на нем верхом.

— Дарлок — черный маг, — начала Эйлис. — Они черпают силу из внешних источников, главным образом ими используются боль и страдания людей, их страхи и ужасы, все это способствует увеличению мощи заклинаний. А поскольку найти очередную жертву не трудно, энергия черных магов безгранична. Мой же отец для своих заклинаний использует собственную внутреннюю энергию. И ее у него, можно сказать, не осталось. И что самое ужасное, я ничем не могу ему помочь. Все, что я умею, — это читать прошлое и будущее, но в данный момент я блокирована. Я даже не могу передать ему часть своего огня, потому что не знаю, как это сделать. Вот почему я напугана, Араван, ибо, встреть мы Дарлока лицом к лицу, отец не покажет ему спину. Он истратит последний огонь и умрет. Так оно и будет.

Ветер продолжал меняться с юго—западного на южный и постепенно ослабевать. Воздух стал чуть теплее, но не намного. Все же здесь, на границе Уэстонского океана и громадного Северного моря, стояла глубокая зима. «Эрой—ен» продолжал идти на восток.

Утром капитан вышел на палубу, где уже собралась вся команда для участия в погребении жертвы Дарлока. Араван прочитал молитву, в которой просил Адона взять душу убитого к себе. Завернутое в парусину тело скользнуло в воду, холодные серые волны сомкнулись над ним.

Время шло. По небу ползло низкое зимнее солнце. Ветер продолжал стихать, «Эройен» ловил последние дуновения бриза и едва полз вперед.

— Какая у нас скорость, Бодер?

— Шесть узлов и продолжает падать, сэр.

В поисках Аравана на палубе появилась Эйлис:

— Мне, видимо, следует научить тебя произносить некоторые слова на магическом языке. Если тебе понадобится поместить огонь в темный кристалл, ты должен знать их.

Араван согласился, и они отправились на нос. Эйлис мягко произносила магические слова, Араван повторял.

А ветер продолжал ослабевать.

Когда Эльмар и Джиннарин с Руксом поднялись на палубу, Эйлис с Араваном еще продолжали занятия по изучению магического языка. Эльмар остановился и ненадолго прислушался:

— Хотел бы я знать, как у черных магов называются различные драгоценные камни.

— Как ты узнал их слово «огонь», отец?

— Руг? Это случилось во время дуэли с Дарлоком. Он выкрикнул его несколько раз, пытаясь поджечь меня, и в конце концов ему это удалось.

— Ты был в огне? — поразилась Джиннарин.

— Ну, собственно, не я, а всего лишь моя одежда.

— И что же ты сделал? Ты не обжегся?

— Вот так вопрос! — воскликнул Эльмар. — Конечно, я очень сильно обжегся, пикса. Невозможно находиться в охваченной пламенем одежде и не обжечься.

— И что же ты сделал?

— Как что? Поджег его одежду.

— Что ты сделал со своей горящей одеждой? — Джиннарин топнула ногой.

— Так бы сразу и спрашивала. Произнес соответствующее заклинание, и она улетучилась. Вот что я сделал. Закончил дуэль абсолютно голым.

— О боги!

Араван расхохотался, но, заметив на себе недовольный взгляд мага, стал извиняться:

— Прости меня, маг Эльмар, но я не в силах был сдержаться. Твое положение было, вне всякого сомнения, ужасным, но когда я представил себе тебя сначала в горящей одежде, а потом голым… это, должно быть, было чудо из чудес.

Эльмар раздраженно передернул плечами:

— Гореть в огне не так уж весело, как тебе кажется. — Он повернулся и стремительно вышел.

— Я извинюсь перед ним позже, Chieran, когда он немного поостынет.

— Джиннарин, попробуй, пожалуйста, как—нибудь умилостивить его? Несмотря на его манеры, он обожает тебя, — попросила Эйлис.

Джиннарин вздохнула и собралась уходить. Сделав два шага, она обернулась и, улыбаясь, сказала:

— Ты знаешь, я тоже его обожаю, несмотря ни на что. Да, кстати, сегодня утром я опять видела ночной кошмар. Теперь он приходит ко мне каждые три—четыре дня. — Джиннарин бросилась догонять Эльмара.

— Теперь, когда Джиннарин укладывается спать утром после бессонной ночи, ее сон можно называть дневным кошмаром, — заметил Араван после ухода пиксы.

Ветер окончательно стих сразу после заката, паруса «Эройена» безжизненно повисли на реях.

— Капитан, будем спускать гички? — обратился Фри—зиан к Аравану.

Араван посмотрел на звезды:

— Мы не дошли до места несколько лиг, Фризиан. Слишком далеко грести и буксировать корабль. Оставь гички на борту.

— Крак! — выругался Бокар. — Мы опять не догоним Дарлока.

К Аравану подбежал Бодер:

— Капитан, на море образуется туман. Араван и Бокар с Фризианом подошли к борту.

— Ух ты! — воскликнул Фризиан. — Теплый воздух над ледяной водой. Известно, что от южного ветра добра не жди. Ночью будет туман, капитан.

— Если туман будет достаточно плотный и подольше продержится, черный маг не увидит северного сияния, — обрадовался Бокар.

Араван повернулся к Бокару:

— Командир, если Дарлок действительно идет за потоками, то, возможно, ты прав и туман расстроит его планы. Но учти: сейчас зима, мы находимся на границе Северного моря и туман покроет «Эройен» льдом.

Туман медленно поднимался от поверхности воды, постепенно обволакивая «Эройен».

Фризиан и Редью созвали команду, и моряки осторожно карабкались по линям, тонкий слой льда уже покрывал ячейки веревочных лестниц. Паруса были убраны, и корабль лег в дрейф. Туман поднимался все выше и выше, постепенно закрывая звездное небо. Палубы стали настолько скользкими, что передвигаться по ним было опасно. Все, кроме наблюдателей на мачтах, спустились в жилые отсеки.

Миновала полночь. Туман продолжал усиливаться, наслаивая лед на дрейфующий корабль. Вахтенные моряки едва могли разглядеть что—либо в футе или двух перед собой. Тем не менее наблюдатели «Эройена» оставались на своих местах, внимательно прислушиваясь к приглушенному плеску волн. Сейчас слух заменял им зрение.

Удар был неожиданным. Араван мгновенно проснулся и схватился за висящий на шее синий амулет. Протирая заспанные глаза, поднялась Эйлис.

— Что это?..

— Одевайся! — резко скомандовал Араван. — Опасность!

Лобби наклонил голову. Ему показалось, что кроме звуков бьющихся о борт волн он слышит какие—то посторонние всплески. «Правый борт», — подумал он и, держась за палубный линь, перешел на правую сторону, перегнулся через леер и внимательно прислушался. Всплеск, затем еще один, затем еще несколько, и неожиданно в темноте перед ним неясно вырисовалось что—то огромное…

— Айсберг! — крикнул Лобби, но его вопль потерялся в треске шпангоутов.

Большая черная масса, рассекая волны по сторонам, придвинулась вплотную. Корпус «Эройена» был пробит. От удара Лобби перебросило через леер, но моряк сумел ухватиться за покрытый льдом пиллерс. Он повис и завопил о помощи, руки в перчатках скользили. Лобби держался из последних сил, как вдруг кто—то схватил его за шиворот, поднял и перебросил через вельс. Джату оттащил его на безопасное место. Слышались звуки расщепляющихся бимсов, удары барабана и сильные всплески.

Корабль подбрасывало и встряхивало. Лобби уцепился за перила и встал на ноги.

— Айсберг! — вновь закричал он, указывая в темноту по траверзу. Но даже когда он кричал, то уже знал, что это не так.

Бум… бум… бум… раздавались удары барабана. Темная масса медленно отодвинулась от расщепленной обшивки корпуса. Корабль эльфа дрожал, словно заяц в зубах свирепой собаки. Неожиданно «Эройен» вновь стал свободно покачиваться на волнах, темная масса отошла от борта и исчезла в тумане. Под крики людей и гномов корабль стал тонуть, корпус его был пробит, ледяная вода хлынула в трюм.