Собственно, обед готовить было лень, но выручил Николас, который вместе с Томасом и Феликсом пришёл к друзьям для того, чтобы выяснить кое-какие детали насчёт предстоящей охоты — Алина выпросила у него пару капель волшебного раствора, мгновенно превращающегося в гору еды. Только троица ушла — явился квартальный с магическим шаром. На связи опять был мистер Мортис. Узнав, что у Дашки был припадок, он тут же исчез. В компании появилось волнение: почему он так отреагировал на эту новость? У Дерика даже появилось предположение, что Мартин собирается утвердить закон, разрешающий казнь вампиров после первого убийства, в ответ на это высказывание Джейк и Саша стали наперебой уверять Дашку, что они её в лапы правосудия не отдадут, а Теона возмутилась, заявив, что молодые люди говорят глупости, потому что такой закон выглядит весьма нелепо. Дерик не остался в долгу, принявшись в ответ перечислять сестре все абсурдные законы, когда-либо существовавшие в королевстве, которые он помнил. Джейк с сарказмом произнёс, что в доме наконец-то царит семейный уют, но иллюзия скоро растворилась: Дерик замолчал. То ли он вспомнил всё, что знал, то ли не видел смысла вспоминать дальше, так как заподозрил по выражению лица Теоны, что длинный перечень нелепых законов ей ни о чём не говорит. Друзья накинулись на обед, и за столом никто не произнёс не слова: пустяковых тем для разговора ни у кого не было, а затрагивать что-либо серьёзное никто не решался: может такой спор начаться, что до вечера не остановишь.

Под вечер случилось событие: приехал мистер Мортис. Накинуться всей компанией на него не успели — он сам начал говорить:

— Могу вас обрадовать — скоро подпишут указ о том, что всех вампиров сразу после приступа будут отпускать домой на половину того времени, которое прошло между двумя последними нападениями.

Стены ветхого жилища сотряслись от восторженных возгласов.

— В вашем случае, Дарья, это неделя, — напомнил Мортис. — И все, кого отправили в Денаувер вместе с вами, тоже получают на это время свободу.

Ещё один залп радостных возгласов.

— Мистер Мортис, вы ведь здесь не только для того, чтобы сказать нам это лично? — опомнился Дерик. — У вас тут какое-то важное дело?

— Мне надо подготовить отчёт о поведении вампиров, которых сюда сослали после принятия закона о смертной казни для них. Мартин ведь надеется отменить этот закон и ищет поводы для этого. В отчёте надо предоставить данные о том, что в результате нападений смертельных случаев не было, тогда король будет вынужден сдаться.

— Но я ведь… — сникла Дашка.

— Во-первых, это пока единственный случай, когда жертва погибла, — стал спокойно объяснять Мортис, — во-вторых, я смогу доказать, что трагедия случилась из-за того, что девочке вовремя не оказали помощь, хотя возможность помочь своевременно была.

— С меня и Акиры Самери будет ответственность, да? — вздохнул Саша.

— Вряд ли, — улыбнулся Кеану. — Но если что, я вам помогу. А сейчас мне пора браться за отчёт. Со мной команда «зелёных мантий», они меня контролируют. Предполагалось за отчётом посылать их без меня, но такое им доверять нельзя. Так что я пошёл, вечером ещё загляну к вам.

— А у меня разве ничего для отчёта спрашивать не будете? — удивилась Дашка.

— Да что мне с вас взять? — весело сказал мистер Мортис. — Теоретически вы можете сказать всё, что угодно. А то, что попадает в отчёт, должно быть истиной, которая гарантируется, потому что людям, которых я буду допрашивать, дают сыворотку правды. А на вампиров это зелье не действует. Ладно, мне во всех кварталах надо побывать. Кажется, к настоящему моменту с принятия закона во всём Денаувере имели место шестнадцать нападений вампиров. Пожалуй, следует допросить вас, Алекс, но это — вечером. Всё равно сюда вернусь.

— Спасибо, — искренне поблагодарила Дашка, и это слово эхом повторил каждый, всё так же от сердца.

Компания простилась с Кеану до вечера.

Остаток дня пролетел в тихой, милой и почти уютной обстановке: каждый обнаружил, что за время жизни в Денаувере у него набралось достаточно того, о чём знают не все, но все узнали бы об этом с интересом, и друзья проговорили до вечера. Немного порадовались друг за друга, немного посмеялись, чуть-чуть погрустили, вспомнили дом — каждый свой, самую малость пожаловались на неудобства (всего лишь!) местной жизни и выразили полное удовлетворение тем фактом, что они пусть не в самый прекрасный день, но познакомились.

Вечером Кеану, как и обещал, вернулся. Уже весь квартал был в курсе, что мистер Мортис знает компанию, а компания для себя открыла, что некоторые ссыльные тоже знакомы с ним, и имеют об этом человеке очень хорошее мнение. Как выяснилось, знал его и Томас: мистер Мортис когда-то преподавал в Магической Академии, где учился молодой человек. Эрик рассказал, что несколько лет назад входил в один из тех отрядов, которые по всему королевству организовывал Мортис для борьбы с нежитью (как раз в такой не приняли из-за возраста Джессику), и министр лично хвалил его за выдающиеся успехи. Сообщив эту часть своей биографии, парень заверил всех, что не принадлежит к числу тех, кто готов истреблять вампиров только лишь за то, что они ими являются, поэтому Дашку он ни за что не тронет, даже если она нападёт на него.

Сашу допросили быстро. Ему дали сыворотки правды (оказалось — жуткая гадость) и попросили подробно объяснить, как он и Акира Самери собирались предотвратить беду, но ошибочно подумали, что беде места не будет, и бросили Дашку. Всё, что говорил Саша, сохранялось в магическом шаре, заполняющимся белым дымом: точно таким же образом Ричард Стоун из Управления сохранял данные о том, что такого-то числа в такое-то время в таком-то месте представители правопорядка схватили Дашку. Никакого магического воздействия зелья Саша на себе не ощущал, вероятно, он просто и не собирался врать. После этого расспросили Кеану насчёт того, что творится дома, а он их — о том, как им живётся здесь. Перед тем, как уезжать, Мортис захотел поговорить с Дашкой наедине, что, впрочем, уже никого не удивило. Дерик махнул рукой на дверь: ну, ступайте на улицу. Они вышли.

Кеану сел на ступеньку крыльца, Дашке, очевидно, предлагалось сделать то же самое. Вампирша устроилась рядом. Мистер Мортис пока молчал: о чём-то задумался. Было больше похоже, что он не знает, с чего начать, но такое предположение смотрелось как-то странно. Дашка для мистера Мортиса ничего особенного не представляет. Если глядеть на это с долей цинизма, так молодая вампирша для него — часть работы.

— Нормально себя чувствуешь? — вдруг спросил он.

Всё ясно. Мистер Мортис просто переутомился.

— Сейчас намного лучше, — Дашка, прищурившись, посмотрела на него, даже не стараясь скрыть любопытство. Похоже, несчастный деятель так вымотался, что у него из головы уплыло всё, что он собирался мне сказать.

— Знаете, мистер Мортис, если вам трудно вспомнить то, что хотели, то не утруждайте меня. Мне Марика говорит всё, что нужно. Как себя вести, как с собой бороться. Я с её помощью сама справлюсь, — произнесла Дашка.

— Тебе не стоит полагаться на мисс Новиш, — Кеану, изучающий звёздное небо за пеленой тумана, развернулся, чтобы смотреть на вампиршу, прямо ей в глаза. — Марика, безусловно, держится великолепно, обходится свежей кровью только раз в месяц, а то и реже. Но эта леди является вампиршей чуть менее двух столетий, у неё всё уже по-иному происходит, все процессы, заставляющие убивать людей. Вряд ли мисс Новиш с точностью вспомнит, каково ей приходилось почти два века назад. Не всё, что она применяет к себе, может помогать и тебе.

На лице Кеану появилась тревога. У Дашки его трепетное отношение к ней вызывало усмешку. Она продолжала присматриваться к Мортису. Да уж, красив, занимает хорошую должность, умён — охотниц на него, соответственно, тьма. Причём очень даже вероятно, что среди них весомую долю составляют безумные мамаши, желающие выгодно продать своих дочерей. А ему это всё надоело, и он хочет себе какую-нибудь серую мышку. Нашёл себе защиту, сообразительный какой. Я не вещь, чтобы мной прикрываться. Или ему просто для поддержания тонуса надо дурить головы наивным дурочкам. Если приглядеться повнимательней — есть у него на лице такое мерзкое аристократическое высокомерие, иногда меняющееся на ещё более мерзкое снисхождение. Всё это перетекает друг в друга в бесстыжих ярко-синих глазах. Выражение лица покрыто инеем изящной отрешённости. Получается мощное орудие для выбивания опоры из-под любого существа женского пола в возрасте от пятнадцати до двадцати пяти. Ну и гадость. Ты не представляешь, Мортис, как мне сейчас это отлично видно, когда ты сидишь в пяти сантиметрах от меня. И вообще, возвращаясь к гипотезе о серых мышках — где ты мышку видишь? Я ею быть не собираюсь. Ну, больше не собираюсь. Точка. Жирная. Решено. Не мышка, а кошка. Своенравная кошка. Дашка вспомнила свой сон: там ей в новом умопомрачительном образе было вполне удобно. Из хорошенькой, симпатичной превратилась в однозначно красивую. Надо воспринимать как руководство к действию.