К январю 1996 г. группировка боевиков (до 4700 человек личного состава, в том числе около 280 наемников; 10–11 танков, 12–14 БМП (БТР), 15–16 орудий/минометов, 6–8 РСЗО, 11–13 ЗУ (ЗСУ), 19–22 ПЗРК) была сосредоточена в основном в четырех районах Чечни — восточном, южном, западном и центральном:

Западная группировка (Джаниев) — до 700 человек, в том числе до 100 наемников; 3 танка, 1 БМП (БТР), 4 орудия/миномета, 2 РСЗО, 3 ЗУ (ЗСУ), 2 ЛЗРК. Южная группировка (Р. Гелаев) — до 1000 человек, в том числе до 30 наемников; 2 танка, 2 БМП (БТР), 3 орудия/ миномета, 2 РСЗО, 2 ЗУ (ЗСУ), 4 ПЗРК. Центральная группировка-до 1200 человек, 3 БМП (БТР), 1 ЗУ 7 ПЗРК.

Восточная группировка (X. Исрапилов, основными отрядами командовали С. Гелисханов, Ш. Басаев, А. Хамзатов) — до 1600 человек, в том числе до 150 наемников; 5–6 танков, 7–8 БМП (БТР), 6 орудий/минометов, 4 РСЗО, 7 ЗУ (ЗСУ), 7–8 ПЗРК.[15]

15 февраля по приказу Д. Завгаева взрывами был уничтожен остов Президентского дворца — символ сопротивления дудаевских НВФ в Грозном. В начале февраля 1996 года федеральными силами был блокирован Новогрозненский, превращенный дудаевцами в опорный пункт, где находился главный штаб НВФ и ставка Масхадова. 16 февраля позиции российских войск были подвергнуты сильному минометному и артиллерийскому обстрелу, в результате которого погибло 10 военнослужащих. 8 было ранено. Спустя три дня, крупная бандитская группировка численностью до трехсот боевиков попыталась прорвать кольцо блокады (. 20 февраля началась операция по уничтожению боевиков. Хотя Паша Грачев и объявил о «большом успехе», на самом деле бандитов, потерявших при штурме около 20 ополченцев, просто выбили из Новогрозненского. (Новогрозненский полностью взят под контроль федеральных сил лишь к 1 марта.)

В то же самое время аналогичная ситуация сложилась в селении Серноводск, где, так же как и в Новогрозненском, группировке дудаевцев (численностью более шестисот человек) удалось, практически без потерь, выйти из окружения. 22–23 февраля колонна федеральных войск подверглась нападению на территории Ингушетии. Мотострелковый батальон 693-го мсп во время совершения марша через Ассиновское ущелье в сторону села Бамут подвергся нападению чеченцев у села Галашки, бой шел 2,5 часа. 23 февраля батальон снова был остановлен и вынужден вести бой в 3–4 км от села Аршты. Понеся значительные потери, батальон прекратил выдвижение. 26 февраля после энергичных протестов президента Республики Ингушетия Руслана Аушева начался отвод войск из Ассиновского ущелья. В конце февраля боевые действия велись также в Ве-денском районе. С 1 марта 1996 года российская армия начала бои за Бамут силами 19-й мед. К 3 марта были захвачены господствующие высоты под Бамутом, однако Бамутом овладеть не удалось. 3–4 марта отряд Ахмеда Закаева напал на федеральные части ВВ в Серноводске для отвлечения сил от Бамута. К 4 марта чеченцы были выбиты из села. После неудачного обходного маневра попытки штурма Бамута продолжались всю весну и сопровождались обстрелами и бомбардировками с воздуха. В это время основные силы дудаевских боевиков готовились к штурму Грозного.

Дудаев прекрасно понимал, что никак не сможет удержать город, и поэтому эта акция должна была носить чисто пропагандистский характер. Готовившиеся к наступлению на Грозный бандитские командиры передавали приказы по радио открытым текстом. Хотя о готовящемся нападении знали все, тем не менее со стороны руководства федеральных сил никаких действий предпринято не было. Столица Чечни, не глядя на достаточно условный контроль российских войск, всегда оставалась одной из основных опорных баз дудаевцев. По различным данным, в Грозном постоянно находились от 700 до 1500 боевиков структурно организованных в боевые подразделения. 6–8 марта 1996 года чеченские отряды под командованием Р. Гелаева и Ш. Басаева захватили часть Грозного. Непосредственное руководство операцией осуществлял Аслан Масхадов. В целом бои за город, начавшиеся 6 марта, длились 5 дней. Но значительная часть боевиков покинула город уже к 9-му числу. Командование федеральных войск проигнорировало этот факт, что привело к неоправданным жертвам в войсках, принимавших своих за врагов. По неофициальным данным, потери российских войск составили более 170 убитыми и 100 ранеными. Самые большие потери понесли внутренние войска. На блокпостах и КПП их потери превысили 60 % личного состава. За проявленное во время боев мужество пятеро военнослужащих внутренних войск были представлены к званию Герой России (47). Было уничтожено около 190 дудаевцев (хотя, по некоторым данным, их число превышало 300 убитых).

В этой главе сделано небольшое отступление от хронологического изложения событий и уделено внимание одному из важнейших факторов войны в Чечне, ее «черной крови» — нефти. Первую нефть в Чечне добыли еще в 1893 году. К началу второй мировой войны регион давал стране 4 миллиона тонн нефти. Наряду с бакинскими промыслами это был один из самых главных источников стратегического топлива СССР. Нефтедобыча в Чечне достигла пика в середине 1970-х, когда здесь выкачивалось больше 20 миллионов тонн нефти в год. Но с начала 1980-х объемы стали падать. К 1990- м республика подошла со стабильной добычей на уровне 4–5 миллионов. Чечено-Ингушская республика в составе СССР давала 6 % совокупного ВНП страны. После развала Советского Союза, в то время когда общий потенциал России уменьшился в 2–3 раза, удельный вес Чечни в ВНП Российской Федерации вырос до 10–12 %.

Качество грозненской нефти очень высоко ценилось на мировом рынке. Между тем говорить о стратегическом значении нефтяных месторождений этого региона не приходится: они составляют всего лишь около 0,5 % общероссийских запасов (при этом 50 % приходится на Ингушетию). Более важное значение имел большой Грозненский нефтеперерабатывающий комплекс (здесь, например, производилось около 96 % авиационных масел, причем характеристики некоторых марок были таковы, что их вполне могли закупать ведущие авиакомпании мира, включая военные), однако с разрушением города и фактическим исчезновением социального слоя профессионалов он также потерял свое значение. Те, кто грел на нем руки за счет перекачки сюда тюменской нефти, сделали это в 1992–1994 годы — еще до войны. Кроме того, по территории Чечни проходят важные нефтепроводы к портам Черного моря. Среди них и крупнейший в СНГ, являющийся веткой от Тенгизского нефтяного месторождения.

Три нитки можно назвать настоящими венами российской экономики. Это линия Грозный-Темрюк, откуда она переходит в главный нефтепровод страны «Дружба», линии Грозный-Махачкала-Баку и Грозный-Атырау-Тенгиз. Чечня, с ее запасами пусть и очень высококачественной нефти, тут важна не сама по себе, а как ключ одновременно и к Каспию (через Дагестан), и к Северному Кавказу, и к Закавказью (Грузия). В целом по территории Чечни проходит порядка 2000 километров магистральных трубопроводов. В 1990 году по ним было перекачано на экспорт более 58 миллионов тонн нефти.

В 1991 году «независимая Ичкерия» начиналась под аккомпанемент обещаний Джохара Дудаева, сулившего республике колоссальные богатства, которые даст ей нефть. Но буквально через два-три года чеченцы на митингах уже стали напоминать президенту о планах превращения Чечни в нефтяной Кувейт и «золотых водопроводных вранах» в каждом доме. Во времена Дудаева Чечня продавала только нефтепродукты, причем лицензии выписывал лично Джохар Дудаев. Схема получения доходов была проста: они складываются из разницы цен на бензин, мазут, дизельное топливо на внутреннем и внешнем рынках. К примеру, стоимость одной тонны бензина в Чечне составляла один доллар (5–6 рублей), а в Литве его покупали за 150 долларов. До середины 1992 года между республиками СНГ не было таможен и таможенных пошлин, и это обстоятельство превращало экспорт нефтепродуктов поистине в золотой бизнес. Большие надежды чеченцев на нефтяные богатства сменились общим разочарованием: уровень жизни в объявившей себя независимой республике продолжал снижаться, Москва перестала выплачивать зарплату бюджетникам, пенсии и пособия. Все шло к тому, что власть в Грозном должна была пасть — если бы не война.