Поясним эту мысль. Вот, например, в любой самой демократической стране существует такой государственный институт, как армия. Возможна ли в ней демократия? Ясно, что нет. Если ее ввести, то армия перестанет быть боеспособной.

Любая страна характеризуется своим климатом, размерами, определенным экономическим развитием. Эти параметры задают граничные условия, в которых функционирует государство и живут его граждане. Подобно тому, как закрепленная с двух сторон струна может издавать звуки не любой частоты, так и при определенных граничных условиях далеко не любой общественный строй может существовать в конкретной стране.

Давайте посмотрим, например, на шесть самых больших по площади стран мира. Первое место в этом списке занимает Россия. Ее территория чуть больше 17 млн. кв. км. Она конституирована как федерация и формально считается президентско-парламентской республикой. (На самом деле мы потихоньку скатываемся к режиму еще худшему, чем был во времена Брежнева.)

На втором месте находится Канада, – 9,98 млн. кв. км.; её территория почти в два раза меньше России. Тоже федерация. А вот форма правления – конституционная монархия. Глава – английская королева, от её имени правит генерал-губернатор.

Далее идет Китай, – 9,6 млн. кв. км. Высший орган государственной власти – Всекитайское собрание народных представителей, но реально власть у верхушки коммунистической партии.

За Китаем следуют США, – 9,4 млн. кв. км. Федеративная республика. Глава государства и правительства – президент. Пятое место занимает Бразилия, – 8,5 млн. кв. км. Федерация. Глава государства и правительства – президент. Шестой страной в списке самых больших стран мира является Австралия, – 7,7 млн. кв. км. Федерация. А управление такое же, как и в Канаде, – конституционная монархия.

Ни одного случая парламентской республики! Вывод, который можно сделать из этого, следующий. Управлять большой страной, при минимальных свободах и самостоятельности регионов, нельзя с помощью «говорильни», пусть даже самой наидемократической. А если пытаться «вводить демократию», следует сначала дать свободу и самостоятельность регионам. Например, в США каждый штат имеет свою конституцию, систему органов власти и управления. А не имей отдельные штаты США достаточной самостоятельности и свободы, была ли бы эта страна «оплотом демократии»?

Приведем пример. В 1917 году в России пытались ввести демократию с парламентской формой правления. Результат – полный развал страны, после которого сильная центральная власть, действуя жестоко и без всякой демократии, навела порядок.

Итак, в большой стране степень демократичности связана, прежде всего, со степенью региональных свобод. Не менее важны для введения демократии природные условия страны. Например, что было бы с производством и снабжением, демократией и моралью в США, если бы она вся состояла из территории, по климату подобной Аляске?

Россиянину, а тем более иностранцу, трудно себе представить, что такое российское государство с точки зрения природных условий. На большей части ее территории, даже в самых южных местах Сибири, средняя январская температура ниже минус 20 градусов. И это при том, что половина нашей земли находится вообще в приполярных и заполярных широтах. Это, считай, по площади больше, чем вся Западная Европа. А известно, что мороз не слишком способствует демократии. Пока будешь голосованием решать, чем топить – мазутом или дровами, все вымерзнут.

Давайте еще раз посмотрим на США и Канаду. Канада, вроде бы, тоже северная страна. Но основное население живет не севернее широты Южного Урала, а в основном на широте Киева и в еще более южных и теплых местах. В Ванкувере, например, средняя январская температура 2 градуса тепла, а вот в Иркутске, расположенном примерно на той же широте, около тридцати холода. Как говорится: «Почувствуйте разницу!» А США лежат южнее Канады, здешний север – это наши Краснодарский и Ставропольский края, то есть самый юг России, самые ее плодородные территории. Остальная территория Соединенных Штатов расположена еще южнее.

Аляска – самый большой штат США, а живет в нем всего 500 тысяч человек, почти половина из которых проживает в районе города Анкориджа. А в нашем Петербурге, находящемся на той же широте, людей живет в двадцать раз больше – 5 миллионов.

Во всем мире в Приполярье и Заполярье проживает 12 миллионов человек. Так вот, из них более 11 миллионов – в России. Причем, эти миллионы в основном жители городов. И надо иметь в виду, что их обслуживание раз в сто дороже, чем обслуживание такого же города в средней полосе.

А как положение страны влияет на ее экономику, например, на сельское хозяйство, мы уже говорили. Половина всей нашей территории лежит севернее 60-го градуса с. ш. Здесь возможно лишь оленеводство и возделывание мелких огородов. В средней полосе активные сельскохозяйственные работы идут с мая по октябрь. А на юге Европы они длятся фактически круглый год. В результате, там семья из 4-х человек свободно может прокормиться с 5 га пашни, а российская семья, с трудом, с территории в 4 – 6 раз большей. Только при взаимопомощи во время пахоты, уборки и продажи урожая можно как-то выкрутиться. Вот одна из причин «индивидуализма» Запада и «коллективизма» России!

С упорством, достойным лучшего применения, нам талдычат, что без свободного фермера мы не добьемся демократии, что сельскохозяйственная община – опора авторитарного режима. Это, конечно, тезис спорный. Но его приверженцы даже не понимают того, что перейти к фермерскому типу ведения хозяйства нам климат не позволяет. Он диктует некие коллективные и кооперативные формы организации. Не учитывать этого нельзя и при решении вопроса о купле и продажи земли.

Один из важнейших элементов демократии – развитые средства коммуникации. Без надежной связи демократии НЕ БЫВАЕТ! И в этом вопросе климат и размеры страны тоже имеют первостепенное значение. Например, по-прежнему в России очень худо с шоссейными дорогами и железными дорогами. С европейской частью России всю Сибирь и Дальний Восток фактически связывает только построенная еще в конце ХIХ – начале ХХ века транссибирская магистраль и построенная севернее, параллельно Транссибу, ветка БАМа. При этом БАМ до сих пор как целое не действует, работают только отдельные участки. Так вот, строителям демократии этого показалось мало. Они взвинтили транспортные тарифы до небывалых высот. Если же говорить о связи, то Россия, имея преимущества в освоении космоса, не может развивать спутниковую связь!

Подведем некоторые итоги. Во-первых, мы никогда не слышали о влиянии, которое оказывают география и климат на демократию, ни от наших доморощенных демократоров, ни от их западных учителей. Следовательно, все эти господа слабо понимают, что такое демократия и от чего она зависит. Тут и лежит причина неудач пересадки «западных моделей» на российскую почву: просто на Западе «здоровые и богатые» не слишком хорошо разбираются в тех социо-политических категориях, которые с маниакальным упорством всюду насаждают, а потом обижаются, что ничего не получается.

Во-вторых, учитывая наши природно-климатические реалии, всё-таки можно выработать схему пути, коль скоро мы хотим двигаться к демократии. Ограничимся самыми общими рассуждениями.

Не нужно форсировать время перехода к демократии. Торопливость здесь не только бесполезна, но и вредна. Демократии надо УЧИТЬСЯ, начиная с выборов самой мелкой местной власти. Необходимо срочно решать вопрос развития средств коммуникаций (пока всё не порушено необратимо): это один из первостепенных вопросов. Нужно радикально менять схему распределения полномочий между Центром и регионами, уменьшить количество вопросов ведения Центра, передав многие из полномочий на региональный уровень. Тогда рядовой избиратель получит больше возможностей для влияния на жизненно важные вопросы, хотя бы потому, что если вопросы решает меньшее количество людей, то голос каждого становится более значимым. А общефедеральные выборы станут менее важны и по степени влияния на них рядового избирателя, и по значимости решаемых ими вопросов.