683. Г.А. Потемкин — Екатерине II
Всемилостивейшая Государыня!
Построенный в Херсоне корабль, имянуемый «Слава Екатерины», о шестидесяти шести пушках, сего месяца 16-го дня благополучно спущен на воду, о чем всеподданнейше донося Вашему Императорскому Величеству, прилагаю я теперь всемерное старание о скорейшем выведении оного в море.
Вашего Императорского Величества
верноподданнейший раб
Князь Потемкин
Сентября 23 дня 1783 году. Нежин
684. Екатерина II — Г.А. Потемкину
Сент[ября] 26 ч., 1783 г. Из С[анкт]-Петер[бурга]
С днем имянин твоих, любезный друг, сим я тебя поздравляю и от всего сердца желаю слышать наискорее о твоем совершенном выздоровлении. Последнее полученное от тебя письмо было от 8 сентября1, следовательно, сегодня 18 ден, как об тебе ничего не знаю, ни о состоянии Крымской и Херсонской язвы. Здесь ее описывают свирепствующей, наипаче между корпусами твоими и Репнина, но как от тебя и от Репнина ничего о том не имею, то почитаю те вести увеличенными. Однако о сем грущу.
Увидишь из сообщенных бумаг твердый ответ Цесарского двора Французскому2. Теперь ожидаю с час на час объявления войны по интригам французов и пруссаков. Adieu, mon cher Ami, portes-Vous bien. Саша тебе кланяется.
685. Екатерина II — Г.А. Потемкину
Из Петербурга. Сент[ября] 28, 1783 г.
Сейчас получила я твои письмы, любезный мой друг, из Нежина от 23 числа, кои меня все крайне отревожили1, ибо вместо того, что думала, что тебе есть легче, вижу я, что ты слабее пуще прежнего. Бога прошу, да сохранить дни твои и даст тебе силы душевные и телесные. Мне чрезвычайно печально твое состояние. Je serais dans des inquietudes mortelles si Vous me laissies longtems sans nouvelles. Adieu, mon cher Ami, portes-Vous bien, quand Vous Vous porteres bien, tout le reste ira.[282]
Ничему так не дивлюсь, как в крайней болезни скачешь. Тем болезни умножаешь. Больному покой нужен.
686. Екатерина II — Г.А. Потемкину
Из Петер[бурга]. Октября 3 ч., 1783
Письмо твое от 27 сентября из Нежина, любезный мой друг, тем наипаче мне нужно было, что в крайней печали погружена была по причине опасного состояния твоей болезни. Мои безпокойства, однако, инако не пройдут, как тогда, когда узнаю о совершенном твоем выздоровлении. Дай Боже скорее о том узнать. Много в том сам можешь способствовать en soignant Votre convalescence.[283]
Мне пришло на ум, естьли Шагин-Гирей еще шалить станет, то приводить ему на память, что Портою смененные ханы по двести тысяч пенсии никогда не получали2.
Французы посылают Шуазеля Гуфиер послом в Цареград. Это тот, который «Вояж питореск де ла Грек» выдал и к оному предисловие, где предлагает из Греции составить республику.
Je crois que Vous connoisses cela, si non je Vous prie de lire la preface dans le livre; il est fort anime contre nous et decrit notre guerre avec les Turks avec la plus grande animosite.[284]
Прощай, мой любезный друг, Бога молю, да возстановит твое здоровье, мне столь нужное, скорее.
687. Екатерина II — Г.А. Потемкину
Октября 16 ч., 1783
Письмы твои, любезный мой друг, от 6 и 7 сего месяца я получила1, и хотя ты меня уверяешь, что тебе есть луче, но мое безпокойство продолжается и продолжаться будет, дондеже узнаю, что ты совсем оправился, понеже знаю, каков ты, когда болен. На меня же — черный год: на сей неделе умер Фельд[маршал] Кн[язь] Алек[сандр] Мих[айлович] Голицын, и мне кажется, кто Рожерсону ни попадется в руки, тот уже мертвый человек.
Слышу я, что Соммерса нет с тобою, и то меня безпокоит. Дай Боже, чтоб ты скорее выздоровел и сюда возвратился. Ей, ей, я без тебя, как без рук весьма часто. Паче всего, зделай милость — побереги себя. О делах не пишу, увидишь из сообщений и из прочих моих писем. Кажется, в течение зимы по Крымским делам мир или война решится. Adieu, mon Ami, опасаюсь долгим чтением тебя обезпокоивать.
Принц Вирт[ембергский] к тестю писал, что он одну часть Херсона от язвы охранил, а другую не мог, но он с корпусом своим в числе 28 000 в целости остался. C'est a Vous d'apprecier la verite du fait, du moins cela peut-il Vous faire une idee de l'homme.[285]
К сестре же и к жене он о сем не писал.
688. Екатерина II — Г.А. Потемкину
Из Петерб[урга]. Октяб[ря] 19 ч., 1783
Сего утра получила я твое письмо, любезный мой друг, от 13 сего месяца1. Богу благодарение за то приношу, что ты выздоровляешь. Не могу тебе описать, в каком я была безпокойстве до сегодняшнего дня по причине тяжкой твоей болезни. Знатно и Фельд[маршал] Румянцев оной испуган был, ибо пишет ко мне, что по причине настоящего кризиса о мире или войне надлежит наивящще все иметь в готовности2 для снабдения войск чрез зиму всем потребным, и просит меня, чтоб я ему наставление давала и сообщить приказала известие и о корпусах Кубанских и прочих, кои вступить могут или будут в его команде по объявлению войны. Касательно снабдения войск всем потребным чрез зиму, я надеюсь, что места и люди, коим оное вверено, не упустят время приличного к тому. Надеюсь, что ты, мой друг, понудишь кого надлежит, а касательно расположения корпусов, кажется, Его Сия[тельству] заботиться также излишне, ибо слышу, что нужное ему и от тебя сообщается.
Вадковский, под[полковник] Семе[новский] на сих днях умер, и в Сенате, паки по департаментам, пусто становится, ибо и больных по городу много. Не знаю, за кого взяться: армейских требовать не сметь; по губерниям — или молоды, или трогать не сметь же. Заглянула в придворных, прошу смотреть, кому по старшинству следует в Тайные Советники, право, тут выбрать немного. Знаю, что в Сенате иногда bouche-trous[286] с имянами быть могут, но признаюсь, что дельных людей луче бы хотела. Буде кого знаешь, скажи мне. Adieu, mon cher Ami, portes-Vous bien.
Саша кланяется.
689. Г.А. Потемкин — Екатерине II
Матушка Государыня! Я час от часу благодаря Бога лутче теперь. Выезжаю из Чернигова в Кричев и, тамо совсем оправясь, поеду к моей матушке родной на малое время. От турков никакого движения на границах не видать. Прости меня, кормилица.
Твой вернейший раб
Князь Потемкин
Александру Дмитричу кланяюсь.
Октября 22 дня 1783 году. Чернигов.
690. Екатерина II — Г.А. Потемкину
[1783]
Si Vous voules envoyer Votre Adjoint au moins faut-il dire avec quoi.[287] Никто проворнее Самойловича1 из лекарей не поскачет. И естьли Вы сие апробуете, то только что запечатать осталось приложенные письмы.
