Через несколько секунд в трубке раздались статические помехи, сменившиеся холодным голосом диспетчера. Маркус коротко, без лишних эмоций, доложил ситуацию: контакт с «Гаммой» подтверждён, группа понесла потери, противник использует тактику «живого щита». Личность лидера подтверждена — это Траоре.

— Нам нужно подкрепление, — отрезал Маркус, глядя на догорающий трактир. — Запрашиваю переброску группы «Сигма» и две «вертушки» с серебряным БК. Нам нужно закрыть периметр каменоломен до рассвета. Да, ответственность беру на себя. Конец связи.

Он захлопнул крышку телефона и обернулся к группе. Коул тем временем уже разложил на капоте помятого «Хайлакса» ударопрочный кейс. Три угольно-чёрных дрона-разведчика, похожих на хищных насекомых, один за другим сорвались с пусковых площадок. Тихий, звенящий гул роторов на мгновение перекрыл шум ветра.

— Пошли, птички, ищите мясо, — прошептал Коул, не отрывая взгляда от планшета, закреплённого на предплечье.

На экране замигали тепловизионные сетки. Дроны расходились веером, сканируя лесной массив. Мир в окуляре камер окрасился в холодные синие и ядовито-оранжевые тона. Тепловые следы от недавних взрывов всё ещё горели на картинке яркими белыми пятнами, мешая обзору.

— Переключаю на дельта-фильтр, отсекаю остаточное тепло, — Коул сосредоточенно двигал джойстиком. — Если эти твари зарылись в землю или используют термонакидки Отдела, я вычислю их по градиенту температуры почвы.

Пьер подошёл к Коулу, тяжело опираясь на борт машины. Его лицо, всё ещё бледное после адреналинового шока, было сосредоточенным.

— Смотри севернее, — сипло проговорил Шрам, указывая на гряду скал. — Там старые шахты. Идеальное место для лёжки такого размера. Траоре знает эти горы не хуже нас.

— Есть движение! — внезапно выдохнул Коул. — Сектор 4-Г. Видите? Группа тепловых сигнатур, движутся в сторону ущелья. Слишком ровный шаг для зверей. Это они.

Маркус подошёл ближе, всматриваясь в зернистое изображение на мониторе. На экране, среди синей мглы леса, двигались чёткие белые точки. Ликаны «Гаммы» уходили вглубь скал, таща за собой ящики со снаряжением.

— Вот ты и попался, Адама, — Маркус хищно оскалился. — Коул, держи их на мушке камер. Жанна, Пьер — грузимся. Мы не будем ждать «Сигму», чтобы начать охоту. Мы просто не дадим им запереться внутри.

Группа начала быстро грузить оставшееся серебро в багажник. Гул дронов над головой казался предвестником неминуемой расправы. Охотники наконец увидели свою дичь, и теперь ни густой туман, ни древние скалы не могли скрыть малийского демона от их гнева.

«Хайлакс» летел по разбитой колее, как взбесившийся зверь. Маркус вцепился в поручень, а Пьер вдавливал педаль газа в пол, не обращая внимания на то, как подвеску сотрясают удары о камни. Двигатель ревел на пределе, выплевывая сизый дым в холодный утренний воздух. Они не просто ехали — они атаковали пространство, стремясь настичь врага до того, как скалы окончательно поглотят его след.

Внедорожник с визгом затормозил у самого зева ущелья, подняв тучу пыли и мелкого гравия.

— Вон они! — рявкнул Коул, указывая в сторону нагромождения валунов.

В ПНВ и через линзы оптики мир казался застывшим, но там, в густой тени расщелины, мелькнуло движение. Пьер выскочил из машины еще до того, как она полностью остановилась. Он увидел их. Десятки янтарных точек вспыхнули в темноте — глаза ликанов, светившиеся холодным, торжествующим огнем. Твари не бежали в панике. Они отступали неспешно, почти вальяжно, и в этом движении читалось ехидство. Один из ветеранов «Гаммы» на мгновение замер на выступе, обернувшись. Его янтарный взгляд буквально сверлил Пьера, словно насмехаясь над его бессильной яростью.

— Смеешься, сука? — прошипел Пьер. Его голос был подозрительно тихим, предвещающим бурю.

Он не стал брать «Ультиму» или «Вектор». Он рванул заднюю дверь пикапа и выхватил тяжелый, угловатый силуэт **Barrett M82**. Громоздкая винтовка легла на капот «Хайлакса», как на алтарь грядущей расправы. Пьер припал к окуляру прицела, игнорируя пульсирующую боль в раненом плече.

Мир сузился до перекрестия сетки. Тварь на выступе всё еще смотрела на них, уверенная в своей недосягаемости и густом тумане. Янтарный глаз горел в прицеле, как крошечная, наглая звезда.

— Улыбнись, — прошептал Пьер.

Палец плавно выжал спуск. Грохот пятидесятого калибра в тесноте ущелья прозвучал как удар молота о наковальню бога. Дульный тормоз выплюнул столб пламени, а тяжелая пуля с серебряным сердечником за долю секунды преодолела расстояние, разделяющее охотника и дичь.

В окуляре Пьер увидел, как янтарный огонек мгновенно погас. Пуля Barrett не просто попала — она дезинтегрировала голову ликана. Череп твари разлетелся на тысячи осколков, а тело, лишенное управления, безвольно рухнуло с обрыва, исчезая в туманной пропасти.

Остальные глаза в темноте мгновенно исчезли. Ехидство сменилось первобытным страхом перед мощью, способной достать их даже в сердце скал.

Пьер медленно выдохнул дым, потянулся к затвору и с металлическим звоном выкинул огромную, дымящуюся гильзу. Она упала на камни с тяжелым, окончательным звуком.

— Кто еще хочет поиграть в гляделки? — Пьер обернулся к Маркусу, и в его собственных глазах сейчас было гораздо больше опасного блеска, чем в любом зверином взгляде.

Маркус только коротко кивнул. Сомнений не осталось: они не просто шли по следу — они выжигали его. И следующая остановка была уже за порогом логова Траоре.

Маркус шагнул вперёд и тяжёлой ладонью накрыл раскалённый ствол «Барретта», заставляя Пьера опустить винтовку. Звон от выстрела всё ещё вибрировал в тесноте ущелья, но командир смотрел не в сторону скал, а прямо в расширенные зрачки Шрама.

— Хватит, Пьер. Остынь, — голос Маркуса прозвучал сухо и властно, не терпя возражений.

— Они там, Маркус! — Пьер попытался стряхнуть руку командира, его челюсти были сжаты так, что желваки ходили ходуном. — Если мы сейчас нажмём, мы вскроем это логово раньше, чем они успеют расставить растяжки!

— Мы уже опоздали, — отрезал Кёлер, кивнув в сторону тёмного зева пещеры, где только что исчезли последние янтарные искры. — Траоре не бежит, он заманивает. Ты только что пристрелил дозорного, но там, в глубине шахт, их десятки. И они знают каждый сантиметр этих туннелей. Идти туда втроём сейчас — это не храбрость, это подарок для Адамы. Он ждёт, когда ты ворвёшься туда на адреналине, чтобы закрыть за тобой дверь.

Маркус обернулся к Ахмеду, который уже разворачивал дополнительную антенну связи.

— «Сигма» будет здесь через сорок минут. «Вертушки» уже вышли из зоны подскока. Мы дождёмся их, Пьер. Мы заблокируем все выходы, пустим вперёд дронов с «серебряным туманом» и зачистим эту дыру сектор за сектором. По уставу. Без героизма.

Пьер тяжело дышал, чувствуя, как адреналиновая дрожь в руках сменяется свинцовой усталостью. Он посмотрел на свою ладонь — она всё ещё была перепачкана кровью ликана из трактира.

— Ты же знаешь, что он сделает с деревней, если мы дадим ему хоть шанс выбраться? — тихо спросил Пьер.

— Именно поэтому мы сделаем всё правильно, — Маркус сильнее сжал его плечо. — Ты сделал своё дело, Шрам. Ты показал им, что мы можем их достать. Теперь дай спецуре сделать остальное. Набей магазины, проверь раны. Нам нужны твои мозги, а не твой труп в первой же ловушке.

Пьер долго смотрел в темноту ущелья, словно пытаясь разглядеть там лицо малийца. Наконец, он медленно кивнул и с металлическим лязгом отсоединил пустой магазин «Барретта».

— Сорок минут, Маркус. Если через сорок минут их не будет — я иду внутрь. С вами или без вас.

— Какой же ты идиот… Пьер, — Маркус посмотрел на часы. — Уж поверь, Траоре сегодня не заснёт. Мы устроим ему такой рассвет, какого он ещё не видел.

Группа начала отходить к «Хайлаксу», занимая круговую оборону. Над горами послышался далёкий, пока ещё едва различимый стрёкот вертолётных винтов — подкрепление было близко. Охота временно сменилась осадой.