Вскоре японцы перенесли огонь на «Ангару». Госпитальное судно имеет все атрибуты согласно положениям международного Красного Креста, но японцев это не остановило. Обозлённые отсутствием доступных целей они били туда, куда могли дотянуться. Несколько попаданий, и на судне начался пожар. Я видел, как организовали эвакуацию прямо под огнём. А вскоре судно легло на грунт, накренившись на правый борт, упёршимся в каменную набережную. Полностью затонуть ему не позволяла незначительная глубина. Полагаю, что и в прилив его остов будет торчать над водой.

— Аркадий Петрович, нужно будет выкопать щели. Много щелей. Так, чтобы в одной могли свободно укрыться не больше десятка человек. Я нарисую вам, какой формы и размеров они должны быть, и где именно их копать, — когда обстрел прекратился, произнёс я.

— Полагаете, что они станут нас обстреливать?

— Обстрел артиллерийского городка с мастерскими вы видели. Как и то, что они потопили госпитальное судно. Ваши мастерские, конечно, гражданское предприятие, но выпускают военную продукцию. То, что они ещё не накрыли вас, я могу отнести только к некоторой несогласованности между морскими артиллеристами и сухопутной разведкой. Но самураи быстро исправятся, даже не сомневайтесь.

— Я вас понял. Непременно этим озаботимся. Ч-чёрт, а если разобьют жилые бараки? Что мы будем делать?

— Рыть землянки или ставить палатки. Хотя я, наверное, посоветовал бы в этом случае озаботиться жильём в городе и самоходной баржей для перевозки людей.

— Баржа есть. Продукцию мы ведь вывозим. Но мы тут как бы уже обжились. В тесноте, да не в обиде. Опять же, дома стоят в стороне от производственных корпусов, может, и не достанут.

— Может, и так. Но лучше не надеяться на авось. Хм. А что, если изготовить несколько дымогенераторов. Мне тут на ум пришла одна мобильная конструкция, которую можно будет устанавливать с учётом направления ветра. А если озаботиться тонкостенными медными трубками, так ещё и прогреваться такой генератор будет куда быстрее обычного. Или использовать чугунные трубы и вагранки, которые у вас трудятся непрерывно. Идёмте к вам в конторку, прикинем, что и как.

Привет от старухи

— Нина Павловна, позвольте засвидетельствовать вам своё почтение. — Я резким кивком обозначил поклон.

— Ол-лег Николаевич? — растерянно ответила она, невольно принимая правила игры и протягивая ручку.

Я приложился к ней, ощутив, как пальцы вздрогнули. И нет, это не связано с желанием или волнующим трепетом. Мне явственно почувствовалось огорчение или даже досада. И понять её несложно. Ещё до моего отбытия между нею и Миротворцевым наметились какие-то проблески особых отношений, теперь же я знал точно, что они вместе.

— Нина Павловна, я попросил бы вас не думать дурного. И в мыслях не держу ничего подобного. Я просто пришёл навестить вас и Сергея Романовича, дабы засвидетельствовать своё почтение и ничего более, — тихой скороговоркой произнёс я, чуть подступившись к ней, чтобы не услышали посторонние.

— Правда? — с искренней надеждой спросила она.

— Верьте мне. Ведь до сегодняшнего дня я не давал вам повода сомневаться в моих словах и поступках. Скажу более того, я искренне рад за вас и всем сердцем желаю, чтобы у вас всё сложилось.

Зачем мне расшаркиваться перед своей бывшей содержанкой? Не перед ней. Мне нужен Миротворцев. Не просто гениальный хирург и будущий светила медицины, но ещё и человек с недюжинными организаторскими способностями. Я намерен приложить максимум усилий, чтобы удержать его тут, на Дальнем Востоке. А ночная кукушка, как известно, весьма убедительная птичка.

Мы отошли в сторонку, встав у торцевого окна длинного коридора. В госпитале хватало народу: раненые, медперсонал, военные. Одни на излечении, другие трудятся, третьи пришли навестить боевых товарищей. После отгремевших боёв пациентов тут предостаточно. И хотя в коридоре кроватей не видно, я не сомневался в том, что свободных коек тут нет.

Говорили мы обо всём и ни о чём конкретно. Мне, по сути, хотелось встретиться с Миротворцевым. Никаких конкретных дел к нему нет, просто навестить, пообщаться как с добрым знакомым, чтобы упрочить связь. Задел на будущее и не более.

— Олег Николаевич, рад вашему возвращению, — приветствовал меня подошедший хирург.

— Здравствуйте, Сергей Романович, — ответил я на его рукопожатие. — А я рад видеть вас в добром здравии. И как понимаю, полного сил на дальнейшие свершения.

— Ну, не такие уж и свершения. Просто делаю свою работу в меру сил и способностей, — пожав плечами, возразил он.

А ведь нервничает. Вон и быстрый обеспокоенный взгляд на Нину бросил. Я сделал вид, что ничего не заметил. Да и плевать. Мне не нужно смущение Миротворцева, и соперника я в нём не вижу, потому что не считаю Нину своей.

— Полагаете, что спасение жизней нельзя назвать свершением? Я так не считаю. Скольких вы вытащили с того света? Сотню? Две? Но даже если одного, это уже свершение, — покачав головой, возразил я.

— Тружусь в госпитале далеко не только я один, и это просто работа.

— Ну, как скажете, — легко согласился я. И спросил: — А вообще дела с ранеными как обстоят?

— Памятуя о боях в Зелёных горах, думал, будет хуже. Японцы всерьёз навалились на наши позиции и снарядов не жалеют, и себя не щадят. Но реальность серьёзно удивила. Поток раненых оказался не столь уж и велик. Я даже подумал было, что в наш госпиталь отправляют по остаточному принципу, но ничего подобного, картина схожая и в других госпиталях. Из разговоров с офицерами узнал, что столь низкие потери связаны с несколькими факторами. Но самый главный — это довольно широкое использование на передовой линии касок, которыми продолжают снабжать и сейчас.

— Насколько мне известно, касок в войска поставили чуть больше десяти тысяч. Их изготовление, конечно, продолжается, но это едва ли покрывает четверть от потребного, — возразил я.

— Мне доподлинно известно, что многие из них имеют уже по несколько осколочных и пулевых отметин. Да и камни частенько прилетают. А это прямой путь либо в госпиталь, либо на тот свет. Так что польза несомненна. А ещё в контратаках в основе своей участвуют специально сформированные и обученные штурмовые роты, экипированные бронежилетами и касками. И это уже всё ваши свершения, Олег Николаевич. — Миротворцев указал на меня пальцем.

— Я не придумал ничего нового. Всего лишь немного видоизменил то, что уже давно известно. И потом я ведь не просто так это предложил, а имею свой интерес. Все эти каски, бронежилеты, миномёты, пулемёты, снаряды делаются в литейно-механической мастерской Горского, где я имею треть с доходов, — с хитринкой возразил я.

— И что с того, что вы имеете с этого выгоду. Уж людей-то ваши задумки спасли куда больше, чем мои умения. Одно то, что Роман Исидорович избежал гибели вашими стараниями, дорогого стоит. Он ведь поистине является душой обороны Артура. А записки, переданные вами мне, и рецепты мазей на основе мёда. Благодаря первым хирургам удаётся вытащить прежде безнадёжных раненых. А второе позволяет чуть не в полтора раза быстрее поставить их на ноги. Даже не представляю, как подобное знание о мёде могло быть утрачено.

— Сам в шоке, Сергей Романович. Кстати, а мёд-то вам контрабандисты поставляют?

— Да. Причём в достаточном количестве. Правда, и дерут за него втридорога. Командование даже поднимало вопрос о прекращении закупок, но спасибо Кондратенко и Белому, не остались в стороне и отстояли необходимость закупок даже по грабительским ценам.

— Что же, это радует. Кстати, а я ведь не просто так пришёл. Позвольте пригласить вас на просмотр синематографа.

— Вы сняли новый игровой фильм?

— Увы. С игровым кино ничего не получается. Служба. В Артуре было попроще. С одной стороны, я находился на излечении, с другой, катер в ремонте. А во Владивостоке оно как-то не сложилось. Меня ведь ещё и в матросы успели разжаловать.