— Неведение — не есть оправдание для смертных грехов, сын мой. Но не бойся, душа твоя очистится огнем и сможет обрести спасение. Что же до тела… тело человеческое суть источник греховных мыслей и желаний…

— Но мы не делали ничего грешного? Просто искали груз! Что в нем такого, что этим грузом самоличной Квестор занимается? Это… святыня? Реликвия? Может… артефакт? — говорит Альвизе. Тем временем к ним подходят трое в рясах. Они убрали арбалеты, в руках у них даже нее веревки а антимагические кандалы. Творить магию в таких очень трудно, практически невозможно. Лео протягивает руки вперед, оглядывается на Беатриче, которая стоит с каменным лицом. На счет три, думает он, самое время сейчас, чего Ал тянет? Эти трое убрали арбалеты, минус три болта, кроме того, они совсем рядом, загораживают обзор остальным. Остальные — два мага, вряд ли они ударят огненными шарами, когда рядом их товарищи… а ледяными иглами не попадут, если сместиться… или спрятаться за телом одного из инквизиторов. Еще — четверо с арбалетами, но они тоже не увидят… наконец один с длинным мечом на поясе, на вид самый опасный, стоит позади, держит эту девчонку из Змеев… его вообще можно игнорировать пока не разберемся с остальными…

— Излишнее любопытство тоже до добра не доведет, сын мой…

— Черт возьми, я просто хочу знать, что там! — не выдерживает Альвизе: — просто скажи и все! Вы же меня все равно на костер потащите, так я хотя бы знать буду за что!

— Довольно. Связать их. — повелительным жестом указывает Квестор. Инквизиторы с кандалами совсем рядом, вот один уже прикладывает холодный металл к его руке, примеряясь к замку… Лео отводит руку в сторону, мешая ему застегнуть кандалы, тот придерживает его… сука, где сигнал⁈

— Святой Августин говорил другое! Это — раз! — раздается голос Альвизе и Лео становится совершенно спокоен. Раз. Он услышал. Альвизе говорит что-то о том, что сам Патриарх трактует Святого Августина и его изречение «познаваша да будут блаженны, ибо их есть вера святая» скорее, как поощрение любознательности чем наоборот… но он больше не слушает. Он услышал «Раз» и этого ему достаточно. Он ведет влево, уводя ее из кандалов, мешая инквизитору закрыть замок. Тот нервничает и грубо хватает его за запястье. Лео тянет запястье к себе, разворачивая его в сторону всем телом, единым слитным движением… инквизитор вынужден следовать за рукой.

«Два». Трое тут, четверо подальше, плюс два мага. Ему нужно дать свободу действий Беатриче, чтобы та не отвлекалась хотя бы на двоих… он делает шаг назад, продолжая вести за собой инквизитора, который не отпускает его запястья…

— Ты куда дергаешься, урод! — рычит тот, пытаясь напрягаться, но Лео ведет его не руками, а разворотом тела и тот вынуждено покачивается, теряя равновесие и оказываясь рядом со своим коллегой, который только что хотел надеть кандалы на Беатриче…

«Три!». Все как будто замирает на секунду, никаких мыслей в голове, никаких лишних движений. Нож Лео втыкается в глотку первого инквизитора — снизу-вверх, под основание челюсти! Следующее движение — уход в сторону, оказавшись за спиной другого — схватить его сзади, дернуть вверх подбородок, воткнуть нож в горло сбоку, повести вперед, разрезая плоть. Выставить перед собой, услышать короткие «штууун!», тело дергается, он отпускает его, не обращая внимания на торчащие из груди арбалетные болты и в два прыжка оказывается среди арбалетчиков! Четверо… нет трое! Один уже оседает на пол, в его глазнице расцвел цветок рукояти метательного ножа Беатриче.

Он ныряет вниз, распарывает внутреннюю поверхность бедра, чувствуя, как лезвие скользит по кости, перекатывается, пинком в колено заставляет второго опустить взгляд вниз и… вскрывает ему предплечье, лезвие скользит не поперек, а вдоль, оставляя инквизитора хвататься за руку в тщетной попытке унять кровотечение. Остался только один!

Последний успевает перезарядить арбалет и теперь поднимает его, прицеливаясь! Лео понимает, что не успевает, что сейчас арбалетный болт воткнется в его грудь… он отпрыгивает в сторону в надежде что тот поспешит и выстрелит, но тщетно! Противник попался опытный, не поддался на финт и теперь…

— Аргх! — инквизитор вскрикивает от боли, болт уходит куда-то вверх, а он — заваливается назад, нелепо взмахнув руками. Лео выпрямляется. Во рту у него сухо. Оглядывается.

— Можешь не благодарить. — раздается голос сзади. Ну конечно, Беатриче Гримани. Значит… он сделал несколько шагов вперед и наклонился над телом. В глазнице торчит рукоять ее метательного ножа. Уперевшись ногой в лицо мертвеца он с трудом извлек нож. Вытер об одежду. Магические светильники продолжали освещать пространство залы, хотя оба мага лежали на полу с такими же украшениями в своих глазницах.

— Все-таки ты страшная баба, Беа. — говорит Лео, выпрямляясь: — правильно тебя на улицах Тарга опасаются.

— Завались, Штилл. — выдыхает та, садясь прямо на пол: — и добей уже своих, сил нет слушать.

— Зачем? — пожимает плечами Лео, переходя к следующему и вытаскивая нож у него из глазницы: — такое кровотечение не унять. Они обречены. Знаешь, когда из человека вот так хлещет кровь — у него остается не так много времени. И в теории каждый из них все еще опасен. В теории у каждого из них все еще есть силы чтобы взмахнуть клинком или выстрелить из арбалета… но… — он качает головой: — такого никогда не происходит. Они продолжают лежать, зажимая свои раны, так что у них белеют пальцы. Никто не в состоянии принять свою смерть…

— Все-таки ты псих, Штилл. — качает головой Беатриче, потом поворачивает голову к Альвизе: — эй! Ты чего так долго тянул с сигналом?

— Да я все пытался узнать, что в этом чертовом ящике с грузом. — разводит руками Альвизе: — думал, что святоша вот-вот проболтается… потом думал что живым его возьму, но ты смотри… — он опускает взгляд на лежащее перед ним тело: — вот всегда с вами двумя так. Куда не пойдешь — горы трупов.

— Знал кого нанимать. — хмыкает Беатриче и переводит взгляд на трясущуюся девушку-проводницу из Змей: — ну теперь-то можно ее убить? Скажем что не мы, что случайно…

— Я все расскажу!

Глава 6

Зал на третьем уровне городских Катакомб был огромен — потолок терялся где-то в темноте, куда не доставал свет магических огоньков, что висели в воздухе, медленно покачиваясь, словно светлячки над болотом. Их холодное голубоватое сияние выхватывало из мрака каменные стены, покрытые потёками влаги и белёсыми солевыми разводами, проступившими сквозь древнюю кладку за многие сотни лет.

Пол был вымощен грубо отёсанными плитами, потрескавшимися и неровными, кое-где между ними пробивалась какая-то бледная, безжизненная поросль пещерного мха. В самом центре зала возвышалась кладка колодца, сложенная из тёмного, гладкого камня. Края его были стёрты, а на одной стороне виднелись глубокие борозды — от веревок, которыми в свое время спускали тела сверху.

Вокруг колодца, раскинувшись в нелепых позах, лежали тела. Десять человек в чёрных рясах с алыми знамениями Триады — кто-то ничком, кто-то навзничь, кто-то скрючившись, будто пытался уползти.

В углу, вжавшись в стену, сидела девушка-провожатая из Змей, лицо у нее было серым… наверное она побледнела бы, не будь такой смуглой.

Воздух в зале был тяжёлым и спёртым, пахло кровью, старой пылью и чем-то сладковатым — то ли тленом, то ли благовониями, которыми Инквизиторы окуривали свои рясы. Где-то в глубине колодца едва слышно капала вода, и этот мерный звук — кап, кап, кап — был единственным, что нарушало мёртвую тишину.

— Интересно получается… — цедит сквозь зубы Альвизе задумчиво потирая подбородок и глядя на молодую Змейку-провожатую: — значит изначально святоши к Старому Чинатре обратились чтобы груз доставить… но почему же тогда Змеи сбросили груз в катакомбы, да не просто в катакомбы, но в каменный колодец?

— Я… я не знаю! Пожалуйста, уберите ее от меня!