— Хм. Оставь ее, Гримани.

— Да какого черта! — Беатриче выпрямляется и убирает нож в кармашек на своей перевязи через плечо: — вы что совсем размякли что ли? Эта змеиная потаскушка обманывала нас!

— Все еще не собираюсь ссориться с Чинатрой… — замечает Альвизе: — да и толку от нее мертвой никакой, кроме твоего личного глубокого чувства удовлетворения.

— Даже если и так!

— А это я тебя нанял, Гримани, я — тебя, а не ты меня. Ты на меня работаешь и это твоя задача — чтобы я глубоко удовлетворенным остался, а не наоборот. — Альвизе поворачивается к Лео, который деловито обшаривает лежащих: — нашел что-нибудь?

— Хорошие арбалеты. — Лео поднял один из них, взвесил в руке, проверил натяжение тетивы. — Гильдейская работа, не дешевка из рабочих кварталов что на коленке собирают. Такие в оружейных лавках по пять золотых за штуку идут, если без наценки. Четыре штуки, все целые. Болтов к ним — по дюжине на каждого, в кожаных подсумках. Наконечники калёные, не ржавые. Кто-то следил за снаряжением. — он пожимает плечами: — конечно им не помогло, но все равно молодцы.

Он отложил арбалет и перешёл к следующему телу, деловито обшаривая карманы и пояс: — Неплохой меч. — он вытащил клинок из ножен, повертел, поднял к свету магического светильника, разглядывая клеймо на лезвии: — альберийская кованая сталь, судя по клейму — мастерская какого-то Готфрида, не слышал про такого, но сталь хорошая. Заточка верная, хороший угол по всей длине, у солдатских мечей такое в редкость. Рукоять обмотана акульей кожей, гарда простая, но добротная. Такой лет двадцать прослужит, если не ронять на камни и точить вовремя. Ножны тоже хорошие, пусть даже с медной оковкой. Добротный рабочий инструмент. Такой бы я себе оставил.

— Из твоей доли вычтем. — говорит Альвизе: — что там дальше?

Лео аккуратно положил меч рядом с арбалетами и продолжил обыск: — Деньги… — он высыпал на ладонь содержимое нескольких кошельков. — Почти двадцать золотом, если всё вместе сложить. У рядовых — по паре серебряных монет и медная мелочь, видать на еду и ночлег выдавали. А вот у старших… — он подкинул на ладони увесистый кошелёк тёмной кожи с вытисненным на нём знаком Триады. — Тут одних флоринов на дюжину, да ещё дукаты имперские, четыре штуки. Квестор при деньгах был.

Он отложил кошельки в сторону и склонился над телом самого Квестора. За то время, что Лео знал Альвизе он давно уже смирился с тем, что полуэльф никогда тела не обыскивает, считая это ниже своего достоинства, следуя максиме «благородные не работают» и утверждению что «де Маркетти не сеют и не пашут!». Почему это не мешало ему участвовать в разделении найденной добычи — загадка.

— У Квестора — приметный перстень. — продолжил Лео и стянул с негнущегося пальца массивное кольцо с чёрным камнем в серебряной оправе. — Оникс, если не ошибаюсь. Или обсидиан. Внутри какая-то гравировка, не разберу… может инициалы, может девиз. Ещё медальон Инквизиции на серебряной цепочке, приметная штуковина, такое лучше или переплавить или выкинуть…

Он отложил перстень к остальной добыче и вытащил из-за пазухи мертвеца пачку бумаг, перевязанных бечёвкой.

— Бумаги на «совершение действий во благо Истинной Веры и посрамление Врага Человечества»… — он развернул верхний лист, пробежал глазами. — Печати настоящие, подписи тоже. Такая бумажка даёт право на обыск, допрос и задержание без санкции местных властей. Серьёзный документ. Письма тоже есть, но все каким-то шифром написаны, не прочесть… буквы обычные, а слова — бессмыслица какая-то. Что ещё… — он огляделся, потом снова наклонился над телами. — Чётки у каждого, деревянные, с серебряными бусинами через каждые десять. Молитвенники в кожаных обложках, именные — у кого-то имя выдавлено, у кого-то чернилами подписано. Носовые платки, у одного — с вышитыми инициалами, дорогой, шёлковый. Фляжки — у троих нашёл, в одной вода, в другой что-то покрепче, в третьей — пусто. Кресала и трут у каждого, в кожаных мешочках. Ножи поясные, простые, для еды и мелких дел — ничего особенного.

Он выпрямился, отряхнул руки.

— У одного из магов — интересная штука. — Лео вытащил из кармана мертвеца небольшой футляр из полированного дерева, открыл его. Внутри лежали стеклянные пробирки с какими-то жидкостями, плотно закупоренные пробками. — Алхимические реагенты, судя по цвету. Или яды. Или лекарства. Не знаю, я в этом не разбираюсь, но выглядит дорого. Ещё у него же — записная книжка с какими-то формулами и рисунками. Похоже на схемы заклинаний, но почерк такой, что чёрт ногу сломит.

— У второго мага — кольцо с камнем, но камень треснул. — он показал кольцо остальным. — Видать, когда кастовал что-то — перегрелось. Бывает такое с дешёвыми накопителями. Ещё — мешочек с каким-то порошком, белым, мелким. Понюхал — ничем не пахнет. Может соль, может что-то для ритуалов.

Лео сложил всё найденное в аккуратную кучку рядом с колодцем.

— Всё. — поднимает голову он: — что с деньгами? Добыча?

— Добыча. — кивает Альвизе: — делим поровну. Видишь, какой я добрый, Беа?

— Пф. Конечно добыча. — фыркает Беатриче, осматривая подобранный арбалет: — что с бою взято, то поровну делится. Не надо тут благотворителем себя выставлять.

— До чего же ты вредная. Ладно… кто спускаться вниз будет?

— Пусть Штилл вниз лезет, у него фонарик магический. — отзывается Беатриче: — а мы сверху постережем.

— Я вниз не полезу. — отвечает Лео: — в самую жопу мира, туда где Двери Преисподней? Дудки.

— Ты ж вроде не суеверный? В Академии обучался?

— И чего? Если грамотный, то значит демоны тебя не сожрут? Между прочим, демоны существуют. И преисподняя тоже, откуда порталы открывались и адские легионы перли во время Третьей Демонической? Это как раз установленный научный факт. А у меня семья… — говорит Лео, выпрямляясь и взвешивая кошелек в руке.

— Нету у тебя семьи, только девка из ашкенов, которая нежить. — ябедничает Беатриче: — все про то знают, а у меня братец раненный. И Борис Третий.

— Ну это уже совсем бред. Удав за родню никак сойти не может. У меня тогда Нокс.

— Не удав, а питон! Даже питончик — он еще маленький. — упирает руки в бока Беатриче: — и все равно больше некому, у меня только усиление и ускорение в запасе есть, а ты почти полноценный маг. Психованный к тому же. И тебя не так жалко. На меня хоть посмотреть можно без одежды, а ты и в одежде уныние на людей нагоняешь.

— Не надо никому никуда лезть. — говорит Альвизе, который приблизился к стенкам каменного колодца: — как я и думал, они не бросили груз вниз, а на веревках спустили. Старый Чинатра слишком осторожен чтобы совсем за собой мосты сжигать.

— Что? — Лео подходит к нему поближе и видит что из колодца тянулась веревка — незаметная с первого взгляда, словно сливающаяся с камнем стены, — привязанная к стальному кольцу, вбитому в пол.

— Хорошо что мы Змейку не убили еще… — бормочет Альвизе: — получается Чинатра свою часть сделки исполнил… она нас к месту провела, товар тут… а засаду Инквизиция устроила.

— Ты думаешь Старый Змей тут не при чем? — уточняет Лео, убирая кошелек за пазуху и подвешивая к поясу хороший длинный меч, который он подобрал у убитого.

— Я думаю что если бы Чинатра мог приказывать Квестору Инквизиции где засаду сделать, то Тарг давно его игровой площадкой был бы… Беа! Не трогай Змею! Слышишь?

— Больно нужно было. — ворчит Беатриче и отходит от трясущейся девушки провожатой. Наклоняется над ближайшим трупом в черной рясе и достает нож из кармашка перевязи.

— Как ты думаешь, зачем она это делает? — спрашивает Альвизе, проводив ее взглядом: — ты вот умный, говоришь, книжки читал… я честно тебе скажу, Штилл, я из благородных. Меня книжки не интересуют, только охота, вино и женщины. И подраться как следует, но не так, в подземелье на ножах, а знаешь — один на один, клинок на клинок… благородно. Но я вот, тебя например — понимаю. Тебе деньги нужны, тебе и твоей нежити. А ее… — он качает головой: — зачем ей это нужно? Это ж целое дело — над каждым наклониться…