Погружённый в свои мысли, я проходил мимо кабинета химии, когда услышал голоса и негромкую трель телефонного звонка. Ну, голоса и голоса, подумал я и хотел пройти мимо, но тут услышал бас, который ну никак на подростковый не тянул.

— Не брать, — рыкнул мужик, и звук пиликанья на телефоне оборвался.

— Вы на похороны-то себе откладывали, кошёлки? — спросил второй мужской голос, чуть тоньше. — Ща вам эти бабки пригодятся, — заржал он.

Я слушал разговор в кабинете химии, а в голове быстро сменялись детали дальнейших действий. Если я верно понял, то трио настигли коллекторы, о которых они ранее говорили. Вряд ли женщинам грозит что-то в стенах школы. Даже самые отбитые на голову идиоты не станут пачкать руки при куче свидетелей. Нет, такие тоже встречаются, но цели у них другие. А этим нужно денег вытрясти, поэтому будут только пугать. По крайней мере, здесь, в школе.

Снова прислушался. Ну да, так и есть — пока разговаривают. Хотя кое-что меня заинтересовало. В разговоре промелькнуло знакомое имя, которое я уже слышал от Васи — отца Вадима. А именно: Азамат.

Вот и возможность узнать, что это за птица такая. Осталось только разговорить этих братцев. Я отошёл от двери и осмотрелся. Ничего такого, чем бы я смог вооружиться, не наблюдалось. Ну не тащить же вот эту кадку с цветами. Я с сомнением посмотрел на пальму в горшке. Не, не вариант. Даже дядя Стёпа и тот в классе остался.

Будем импровизировать на месте.

— Эй, малой, — позвал я мелкого шкета, который торопливо семенил по коридору. Самого шкета было еле видно из-за портфеля необъятных размеров. Малой остановился и подошёл ко мне. — Одолжи на время учебник и листок с ручкой или карандашом, — попросил я.

— А вам зачем? — подозрительно сощурился пацан, но портфель всё же стал стаскивать.

— За надом, — ответил я и потянулся к его портфелю, чтобы помочь ему снять его. Камни он в нём таскает, что ли?

— А что мне за это будет? — продолжил вопрошать мелкий, расстёгивая портфель.

— Благодарность. С занесением в личное дело, — ответил я, принимая из рук пацана учебник истории, тетрадь и ручку.

— У-у, — не обрадовался пацан награде. Вот молодёжь нынче пошла, за спасибо никто работать не хочет. А этому и работать даже не нужно, я всё сам сделаю.

— Не гунди, я тебе потом конфетку куплю, — успокоил его я.

— Лучше донат в Роблокс, — стал наглеть пацан. Не знаю, что такое донат и Роблокс, но меня явно хотят развести. Жопой чую.

— Не наглей, шкет, — погрозил я ему пальцем и продолжил писать записку. Закончив, я вырвал страницу из тетради и вернул её пацану. — Всё, держи. Учебник позже верну. Ты в каком классе?

— Четвёртый А.

— А теперь, топай, давай дальше, куда шёл. Найду тебя позже.

— Так у меня уроки закончились, — сообщил мне пацан.

— Значит, завтра найду. Всё, дуй, давай отсюда.

Всё это я говорил, вешая огромный портфель на его худенькие плечи. В моменте мне показалось, что он сейчас переломится пополам. Но нет, устоял. И зачем им таскать такие огромные баулы? У меня в походах в горы и то меньше были. Походу, всю библиотеку с собой из дома таскает.

Когда пацан скрылся за поворотом, я вернулся к кабинету химии и постучал. Голоса мгновенно смолкли, а через минуту дверь открылась и на пороге показался мордоворот. Типичный такой, аж старыми добрыми временами повеяло при виде его рожи.

Скользнул по нему взглядом. Кожанка, водолазка, цепь и набитые кольца на пальцах. Ага, сиделец, рецидивист. Сидел за разбой и кражу, судя по наколкам.

Всё это я оценил за считанные секунды, потом кинул взгляд поверх его плеча. Там у доски мялись подружки-веселушки с расширенными от испуга глазами. Стоят, жмутся друг к другу, но в целом храбрятся, слёзы-сопли не жуют.

— Здравствуйте, — поздоровался я с братком. Лицо сделал доброе-доброе, ну типичный учитель литературы, каким он мне представлялся. — А что у вас здесь происходит? — попытался заглянуть в кабинет, но мне помешал верзила, перегородив обзор плечом.

Он сурово прошёлся по мне взглядом. Видимо, оценивал меня на предмет опасности и, не обнаружив в моём облике оную, снисходительно ухмыльнулся.

— Здорово. Чё надо? — пробасил он.

— Я брал у Натальи Михайловны учебник, вернуть надо срочно. У неё урок завтра. Важный.

Браток завис на некоторое время. Обернулся на учительниц. Наталья Михайловна неуверенно пожала плечами, мол, работа такая. Затем он глянул куда-то в сторону, а потом, прикинув в уме расклад, посторонился, пропуская меня внутрь.

— Проходи, только мухой.

Я вошёл в кабинет и осмотрелся. Поведение своё я намеренно изменил и придал себе вид зажатого ботана, чтобы раньше времени не вызывать подозрений и сохранить эффект неожиданности, если представится для него возможность.

Но меня ждал облом. Внутри оказалось не двое бандитов, а трое. Теперь я окончательно догнал, кто такие коллекторы. Вон какие рожи протокольные. Один краше другого. Сидят, скалятся. Один уже Алёнушку, считай, раздел и поимел во всех позах в своих влажных фантазиях.

Продолжая идти к доске, у которой стояли женщины, я бросал косые взгляды по сторонам, чтобы оценить обстановку. Тот, что открыл мне дверь, подошёл к кафедре. Или не кафедре? Не знаю, как называется эта штука с приборами и реактивами на ней. В общем, стоит неподалёку от дамочек.

Фантазёр пристроился за спиной Алёнушки и сейчас с похабной улыбочкой пялится на её зад. Вот пусть там пока и стоит.

Остался третий, серьёзный на вид. У него лицо из всех троих самое умное, а те двое тупо рабочая и устрашающая сила. Видать, из них троих этот у них мозг, а остальные мускулы. Значит, третьего нужно будет убрать первым.

Пока оценивал обстановку и противников, дошёл до женщин и протянул учебник истории Наталье Михайловне. Та взяла его в руки и удивлённо уставилась на него. Я уже по глазам видел, что она хочет что-то ляпнуть и всё испортить, поэтому зыркнул на неё исподлобья и постарался взглядом передать, чтобы она заглянула внутрь и прочла записку. Её я оставил внутри учебника, как закладку. Слава яйцам, она всё поняла без слов, только губы сжала поплотнее. Видимо, чтоб наверняка не проболтаться или ещё как-нибудь выдать наши перемигивания.

— Тамара Дмитриевна, директор просил панты марала принести ему, — сказал я и направился в сторону шкафов, возле которых и сидел главный.

— Что? — удивилась химичка. — Откуда… — начала было она, но Наталья Михайловна пнула её локтем в бок, и та ойкнула.

— Ну панты, те, что он вам на хранение оставил сегодня. Там машина приехала за ними. Вот он меня и послал.

— Слышь, доходяга. Бери, давай скорее свои понты и проваливай отсюда, — рыкнул тот, что впустил меня в кабинет.

— Па-анты, — мы с женщинами хором поправили его.

Сцена была тупее некуда. Мне и самому хотелось стукнуть себя по лбу ладонью за такую операцию. Но это подействовало. С момента моего появления вожак этих троих сидел и настороженно за мной наблюдал. Да и не только за мной, но и за женщинами тоже. А теперь расслабился.

Это было видно по его позе. Похоже, и он подумал, что от таких чижиков, как мы, ждать подвоха не стоит. Это он зря, конечно. Но об этом он узнает чуть позже.

— А-а, — рассмеялась Тамара Дмитриевна. — Панты, я не расслышала. Уши заложило на фоне стресса. А они вон там, вы как раз идёте к холодильнику. Если молодой человек подвинется, то вы как раз и увидите его.

— Разрешите? — обратился я к главному, который взглядом следил за моим приближением.

Он нехотя отодвинулся, и я открыл холодильник. Понятие не имею, как выглядят панты. Поэтому схватил первую попавшуюся тару. По взгляду Михайловны я понял, что взял не то, но менять ничего не стал, потому что и бандосы не знали, что такое панты.

— А что у вас происходит? — полюбопытствовал я, когда отошёл от холодильника.

Все шестеро напряглись и стали переглядываться. Я заметил, как Фантазёр потянулся к поясу.