— И снова здравствуйте, — заявил я с порога.

Брат вздрогнул и поспешил убрать штуковину в стол.

— Я же просил меня не беспокоить, — прошипел он, сражаясь с металлическими прутиками. — И зачем я только нанял секретаря…

— Она пыталась, — оправдал в глазах брата его помощницу. А то ещё уволит девчонку зазря. — Вы продолжайте, продолжайте. Я просто хотел узнать, где живёт один мой ученик.

Смирившись с неизбежным, Игорь положил на стол приспособу и кивнул на угловой шкаф.

— Там. Папка, на которой написано 9 Б, — со вздохом проговорил он, но тут же подобрался. — А вам зачем?

— Ученик один в школу не пришёл. Хочу в гости к нему сходить и узнать причину. Может, случилось что…

— А-а, —протянул Игорь, наблюдая, как я роюсь в шкафу. — Это похвальное желание.

Папка обнаружилась быстро. Вот только я не знал фамилии рифмача. Но, стоило взглянуть на первое личное дело, как довольная улыбка сама вылезла на моё лицо. Фото шло в комплекте.

Отыскав нужное, я достал из кармана блокнот с ручкой. Выписал адрес и фамилию рифмача. Закончив с этим, вернул папку на место.

— Благодарю. Прошу прощения за беспокойство, — решил быть вежливым я. Но у двери я задержался и кивнул на приспособу. — А что это?

Игорь посмотрел на вещицу так, будто видел её впервые и растерянно пояснил:

— Массажёр для головы. Очень помогает снять стресс.

— О, прикольно. Надо будет и себе такой купить. Времена нынче сложные.

— Сложные, — эхом отозвался Игорь.

Больше здесь мне делать было нечего, поэтому я открыл дверь и шагнул в приёмную. Но тут вспомнил кое о чём и вернулся, прикрыв дверь.

— Что-то забыли, Егор Викторович? — спросил Игорь, вновь откладывая свою чесалку в сторону.

— Ага, — я прошёл к его столу и сел на стул. Положив локти на стол, спросил: — Что такое буллинг и эти, как их… отношения эти, — я пощёлкал пальцами, вспоминая слово. — Абьюзивные, вот.

Игорь непонимающе на меня вытаращился.

— Ну-у, — протянул он. — Буллинг — это когда кто-то намеренно и неоднократно делает другому человеку больно, проявляя эмоциональную или физическую агрессию.

Я нахмурился. Ничего подобного я детишкам не делал. Если бы я проявил агрессию и уж тем более физическую, то это выглядело бы совершенно по-другому. Нежные они какие-то, если считают мои слова буллингом. В девяностые это восприняли бы, как нежное поглаживание.

— С первым разобрались. А что по второму? — спросил я.

— А абьюзивные отношения — это когда один из партнёров нарушает личные границы другого, — тоном ментора продолжил объяснять Игорь. — Например, унижает, допускает жестокость в общении и действиях, подавляя волю другого. И насилие не обязательно должно быть физическим. Достаточно и психологического давления.

— Например? — решил уточнить я, потому что снова не припомнил ничего подобного за собой.

— Ну-у, — ещё раз протянул Игорь. — Например, постоянная критика, придирки, вспышки гнева или стремление ограничить связь партнёра с друзьями и семьёй. Обесценивание чувств и финансовые ограничения тоже считаются.

Я озадаченно почесал затылок. И где они нашли абьюзивные отношения в нашем случае? Точно нежные, а ещё такими борзыми быть пытаются.

— А что такое? — насторожился Игорь. — Почему вы спрашиваете?

— Да так, — отмахнулся я. — По телеку услышал, вот и стало интересно. Теперь точно всё. Спасибо за помощь.

Встал и теперь уже окончательно покинул кабинет директора. Нужно хорошенько подумать, как быть с этими хрупкими цветочками. Я-то себя в подростковом возрасте хорошо помню. Да, мы тоже права качали, но и держать удар умели. А здесь чуть что, так буллинг и абьюзивные отношения. Они хоть сами понимают значение этих слов или просто слова понравились?

Дожидаться окончания урока не стал — необходимость отпала. Когда проходил мимо Толяна, снова вспомнил о пропуске. Нужно будет поискать его дома, а то так и не раздобыл новый.

Решил сразу идти к Тарасову Вадиму, — так зовут рифмоплёта — чтобы не откладывать дела в долгий ящик. Но, спустившись со школьного крыльца, вспомнил, что не знаю, куда идти. Самостоятельно адрес искать придётся долго, поэтому лучше спросить. Вернулся в школу.

— Толян, — позвал я. — Просьба есть. Подскажи по-братски, где искать этот адрес. — Протянул ему блокнот с раскрытой страницей, где был написан адрес.

Толян взял в руки блокнот, вчитался и наморщил лоб, вспоминая.

— А, так это здесь недалеко. Параллельная нашей улица. Вот ты из школы сейчас выйдешь, — он принялся жестикулировать.

— Ну, — кивнул я.

— Пройдёшь до перекрёстка. Там парк будет с Лениным и развилка.

— Ну.

— Вот. Тебе надо будет, — он задумался, — налево. Это, если лицом к Ленину стоять. Идёшь до светофора. А там снова налево свернёшь и выйдешь как раз на нужную тебе улицу.

— Понял, спасибо, Толян.

— Да не за что, — пожал плечами он. — А чего навигатором не воспользовался? С ним легче же.

— Я с техникой не очень дружу, — сказал полуправду я, уже догадываясь, что я снова упустил что-то новомодное.

Толян покровительственно, но не зло усмехнулся.

— Давай телефон, ща покажу, что надо делать.

Спустя пять минут я уже знал и о картах, и о навигаторе, и даже о Телеграме. Толян оказался отличным рассказчиком.

— У меня мать с техникой тоже не дружит, — пояснил он на мой вопрос про опыт в вопросе объяснений. — Постоянно звонит и спрашивает то одно, то другое. И не один раз, а несколько раз одно и то же. Наловчился уже в этом деле.

— Матери они такие, — с теплом вспомнил я свою мать, которая долго не могла подружиться с новым телевизором. — Ну, до понедельника. Ещё раз благодарю за помощь.

— Да не за что, пустяки, — смутился Толян.

Навигатор не стал выключать, решил испытать его в деле. А удобно, чёрт возьми. Идёшь по стрелочке и в ус не дуешь. А ещё голос предупреждает, где свернуть, а где дорогу перейти. Но город изучить нужно и без навигатора. По словам Толика, эта штука на интернете работает. А если его не станет, что делать? В общем, нужно добыть обычную карту и изучить город. На всякий случай, лишним не будет.

Вскоре я свернул у светофора на нужную мне улицу, а спустя сто метров добрался до дома, где живёт рифмоплёт. У подъезда, как и полагается, сидели дамы почтенного возраста и о чём-то беседовали, провожая прохожих взглядами. Когда я подошёл, они замолчали и подслеповато уставились на меня.

— Привет, красавицы, — плюхнулся я возле них. Дамы беззубо заулыбались. — Вопросец есть. Просветите?

Я решил пробить обстановку через знающих людей. А кто более знающий, чем пенсионерки у подъезда? Никто. Это вам не интернет. Они знают даже то, что только должно случиться. Главное, подход к ним найти.

— Тоже скажешь, — кокетливо махнула рукой самая бойкая из троицы. — А чего надо-то?

— Узнать о семье Тарасовых из десятой квартиры. Я классный руководитель их сына, а его сегодня в школе не было.

Врать смысла я не видел, поэтому выложил настоящую цель своего визита.

— У-у-у, — протянула самая недобрая на вид пенсионерка. — Пропащая семья.

— Никакого уважения к старшим, — припечатала её соседка.

Такой характеристикой могут наградить любого, стоит только разок не заметить и не поздороваться. Поэтому я решил выведать подробности.

— Это понятно, а конкретнее можно? Что не так с Тарасовыми?

— Да всё с ними так, — шикнула на подруг бабушка-кокетка. — Васька просто буйный во хмелю.

— А Васька — это?

— Отец Вадимки, — объяснила мне всё та же бабушка. — Когда не пьёт — нормальный человек. Ну, как все люди. Не хуже, не лучше. А вот когда выпьет… — она сокрушённо покачала головой.

— Да лупит он их, — не выдержала та, что казалась на вид врединой, и влезла в разговор. — Как сидоровых коз. Жена его всё время синяя ходит. То споткнулась, то упала, то дверцу шкафа не заметила. А то мы не знаем эти дверцы их, — она поджала губы и отвернулась.