– Егор Иванович, а вы знаете, меня на днях навещал Волконский Константин Игоревич…

– Нет, не знал, - удивился целитель. - Сам светлый княжич?

– Да. - Я с досадой поджала губы. - Сама я его так и не вспомнила, после опустошения дара моя память не так хороша, как прежде, но он вел себя так, словно сам меня хорошо знал. Он дружен с моими старшими братьями, у нас разница в семь лет. И сейчас…

Почему-то стало неловко говорить об этом вслух, словно глупость какую-то, но я всё равно решила это сказать.

– Он был рад сообщить, что мой жених разорвал помолвку, хотя я сама об этом ещё не знала. Но не удивлена, ведь это логично, верно? Вот только он… - Я снова шумно выдохнула и выпалила, не скрывая гневных ноток: - Он замуж меня звал, представляете?!

– Замуж? - опешил Бестужев. - Княжич Волконский?

– Да!

Мужчине потребовалось несколько минут, чтобы переварить эту действительно шокирующую информацию, после чего он аккуратно уточнил:

– Вы возмущены?

– Безмерно!

– Но почему?

– Давайте начистоту, да? - Я взглянула на него не без грусти. - Я инвалид. Ущербный инвалид. Мало того, что лишенка, так ещё и под непонятным проклятьем, высасывающим энергию из окружающих. Летаргия эта опять же. Ну какая из меня жена? Это же столько отрицательных нюансов для семейной жизни! А если забеременею? Смогу ли вообще? Или я ещё и бесплодна? Смогу ли выносить ребенка, впадая в коматозное состояние каждую ночь? А он княжич! У него дар светится так, словно он архимаг!

– Вы видите мощь дара? - почему-то удивился целитель.

– Ну да, - растерялась. - А так быть не должно?

– Это странно, - качнул головой Бестужев. - Обычно те, кто лишен дара, никак не ощущают одеренных.

– Знаете… - я задумалась и не могла не признать, - есть такое. Отчасти. Думаю, часть дара каким-то образом приросла к душе. Будучи призраком, я воспринимаю магию иначе. Ярче. Вижу четкие контуры и сразу могу определить направление дара. Может, это свойство всех призраков?

Целитель молча развел руками, давая понять, что ему это неизвестно, ну а я вернулась к волнующей меня теме.

– Так вот, о Волконском. Он ведь некромант, вы знаете? И очень сильный. Наверняка его род будет против супруги в моём лице. Но если всё же нет, то я бы хотела понимать свои перспективы. Свою опасность для окружающих. Возможность забеременеть и родить. Стоит ли вообще тешить себя этой надеждой? Вы ведь можете назначить мне дополнительные исследования? Я хочу понимать, стоит ли озвучивать эти аргументы вслух или мои опасения напрасны.

– Понимаю вас, - предельно серьезно заверил меня целитель. - Сегодня же обсужу данный момент с Геннадием Трофимовичем. Один лишь вопрос, позвольте? Сами вы чего желаете?

– В плане? - удивилась.

– Светлый княжич - отличная партия любой женщине, - уклончиво ответил Бестужев. - Он не наследник, более того, всего лишь третий сын, так что семья может и не быть против его избранницы, кем бы она ни была. Сами вы что думаете о нем? Я знаю, среди аристократов не распространены браки по любви, в большинстве случаев это сделка, но я многое слышал о Константине Волконском и он не производит впечатление дельца. Скорее наоборот. Быть может, его предложение продиктовано именно чувствами, а не расчетом? Сами как считаете?

Чувствами? Какими такими чувствами, если позавчера я увидела его впервые?!

В итоге я могла лишь растерянно моргать, так и не найдясь с ответом. Видя это, Егор Иванович не стал давить, предпочтя уйти, чтобы составить мне план занятий, ну а я… Была занята размышлениями аж до конца дня.

И ни к какому выводу так и не пришла.

Что я о нём вообще знаю? Да ничего!

Стоит ли узнать больше? Хм-м…

А ведь влюбиться в такого мужчину - легче легкого. Внешностью его природа не обделила. Но что внутри? Увы, глобал не спешил делиться этой информацией. Подозреваю, её придется выяснять окольным путем. Может… Пошпионить за ним? Увы, по ночам он скорее всего спит, а днём я до него добраться не смогу. Разве что просить у милейшего Егора Ивановича новый снотворный укольчик, но… Нет. Не хочу усугублять. Со здоровьем шутки плохи, а оно у меня и без того неординарное.

И что в итоге?

Поразмыслив и так, и эдак, поняла, что пока стоит занять выжидательную позицию. Начать укреплять тело, пройти углубленный медосмотр, почитать умные книги. Да, так и сделаю.

Ну а пока можно поужинать, постоять под теплым душем, наслаждаясь упругими струями воды, сделать минимальную разминку перед сном и лечь спать. Сразу уснуть не получилось, из головы, как назло, не выходил Волконский и его ничем не объяснимое желание видеть меня своей женой.

Всё-таки чужды мне местные порядки. Домострой какой-то!

Нет, чисто по-женски мне было приятно. Очень! Такой мужчина, ух! Но понимает ли он все риски? Или: пришел, увидел, победил? У местных же как? Особенно у аристократов! Родовитая, смазливая, одаренная? Берем! И пофиг на мнение невесты. Вообще пофиг. Особенно родителям. Потому что и у них было точно так же. И у их родителей. И десять поколений назад! Иначе бы и маги давно выродились, и имущество разбазарилось. Это как селекция породистых собак, только чуть иначе. Отсеивается выбраковка, остальных в развод.

Вот только я в данном случае именно выбраковка.

Почему он это не учитывает? Или элементарно не в курсе? Хотя знает же, что Нарышкин разорвал помолвку! Откуда? В газетах о таком не пишут, как и в глобале. Я проверила. Знаком с ним лично? Или пообщался с моим отцом? Тогда тем более должен знать как минимум о выгорании дара! Да и я ему сама об этом сказала прямо. Только без толку.

Нет, не понимаю его. Просто не понимаю!

А теперь ещё и заснуть не могу, хотя надо. Очень надо!

В итоге я проворочалась до полуночи, уже точно зная, что необходимо просить в свой рацион успокоительные капли, особенно на ночь, чтобы спать крепко и быстро, но потом всё же смогла уснуть и поспешила в детскую городскую больницу. Корпус, где располагался хоспис.

Там лежали неизлечимо больные ребятишки, родившиеся с патологиями, или получившие такие травмы, которые не были смертельны сразу, но и не вылечивались окончательно. Раковые больные, истощенные сущами, проклятые - в этом мире неизлечимых болезней было даже больше, чем в моём.

И что самое ужасное, половину таких малышей можно было бы вылечить силами опытных целителей, но всё упиралось в деньги и количество этих самых целителей. Их услуги стоили дорого и были банально не по карману простолюдинам. Да и сами целители, как бы цинично это ни звучало, ценили своё время и силы. Да, они могли брать подработки. Даже идти волонтерами! Но мало кто это делал, ведь силы тоже не бесконечны, а привыкшие получать высокую зарплату люди крайне редко делают что-то за полцены, а то и вовсе бесплатно.

В общем, жизнь - та ещё циничная сука, даже с магией.

А ведь Лизонька Апраксина тоже планировала работать целителем далеко не в больнице для простолюдинов. В прошлом году она проходила практику именно в этой клинике, в отделении неврологии. В этом году собиралась устраиваться интерном уже в кардиологию, ей это было ближе.

Но в итоге вышло, как вышло - паллиативное крыло и не врач, а пациент.

Всё это мелькало в моей голове ещё вечером, тоже не давая уснуть, сейчас же я вдумчиво переходила из палаты в палату, стараясь абстрагироваться от гнетущей атмосферы безнадеги, боли и даже смерти, щедро приправленной запахами антибиотиков и морфия. Может и чем другим, я не акцентировала на этом внимание, даже не пытаясь воскресить в памяти зубодробительные названия специфических лекарств и обезболивающих препаратов в том числе наркотического спектра.

Палату, где лежал пятилетний Брунов Савелий, я нашла в том числе по запаху. Запаху сладковатой трупной гнили. Не сразу сообразив, что это пахнут не дети, а витающая в палате магия, с опаской замерла на пороге, внимательно изучая ребятишек одного за другим. Всего их было четверо и все худенькие, изможденные. Три мальчика и одна девочка примерно одного возраста - пять-шесть лет.