Авиэль грубо прижимает меня к матрасу, моя щека прижимается к мягким простыням, а его тело прижимается к моей заднице, заставляя меня выгнуться навстречу его твердости. Неторопливо, мучительно медленно он проводит рукой по моей спине, задевая заостренными кончиками вдоль позвоночника, пока проводит языком по моей плоти, заставляя мой изгиб становиться глубже. Я не могу подавить дрожь, которая пробегает по мне, каждое нервное окончание загорается от удовольствия, и как только я пытаюсь снова прижаться к нему, он снова меняет наше положение.

Крепко сжав мои запястья, он прижимает их к моей пояснице и наклоняется надо мной, чтобы прошептать в ямочку на шее:

– Дай мне посмотреть, сколько ты сможешь взять.

Устраиваясь между моих ног, раздвигая их коленом, он медленно прижимается своей эрекцией к моему скользкому входу, чтобы оставить след на моей разгоряченной плоти.

– Ты хочешь этого, Адора? – спрашивает он, и этот глубокий тембр его голоса заставляет меня таять, в то время как он все глубже вонзает свои когти в мою кожу, удерживая меня на месте.

Мое тело дрожит, я так сильно хочу его. Мне нужно, чтобы он трахнул меня жестко и погрузился глубоко внутрь. Я пытаюсь двигаться, извиваться под ним, но он не отпускает. Мое лицо заливает жар, я могу только хныкать.

– Мммм... – я практически задыхаюсь, когда открываю глаза, чтобы посмотреть на него, мой рот жаждет его губ, внутри меня так пусто без него.

– Хочешь? – он наслаждается моей реакцией, не давая мне ни малейшей отсрочки, его глаза прикованы к моим — темные, горящие голодом.

– Д–да...

Он начинает вдавливать в меня свою головку, его член набухает и наливается кровью. Он медленно проникает внутрь, дюйм за дюймом, наполняя меня больше, чем я думала, что это возможно, и я издаю медленный, гортанный стон удовольствия.

Но он не двигается.

– Ты такая чертовски влажная, Адора, – выдавливает он сквозь стиснутые зубы. – Такая теплая.

И снова он не двигается.

Я извиваюсь, ничего не могу с собой поделать. Я хочу, чтобы он прижался ко мне бедрами, довел меня до предела и заставил забыть, что в этом мире что–то было до того, как он оказался внутри меня.

Но он останавливает мои движения.

– Умоляй о большем, – шепчет он наконец.

Мои губы приоткрываются, и я издаю низкий, нежный стон в ответ на требование Авиэля. Мои глаза закрываются, а тело полностью обездвижено его властной хваткой.

Он слегка толкается и медленно шипит мне в ухо:

–Я тебя не слышу, - в его порочной улыбке видны кончики клыков.

– Пожалуйста, – умоляю я, не в силах больше этого выносить.

По моей просьбе Авиэль, наконец, входит в меня мощным толчком, прижимаясь своими бедрами к моим и застигая меня врасплох, когда он проникает глубоко в мою сердцевину, и я вскрикиваю от явного облегчения. Он входит и выходит в томном темпе, одаривая меня мучительно медленными движениями, от которых я вздрагиваю и выгибаюсь ему навстречу, постанывая от блаженства. Он целует сухожилия на моей шее, и я беспомощно всхлипываю, извиваясь и сжимая его горячую длину.

Он двигается в завораживающем ритме, подводя меня все ближе к грани оргазма. Он увеличивает темп, каждый толчок интенсивнее предыдущего. С каждым толчком его ритм становится быстрее и глубже, пока я не теряюсь в полном наслаждения оцепенении, когда Авиэль грубо овладевает мной.

Я стону бессмысленно, бессвязно от удовольствия, пока он трахает меня до самозабвения, и каждое движение приближает меня к грани оргазма. Моя киска жадно сжимает его член, а мои чувствительные стенки пульсируют вокруг него, и я знаю, что скоро сильно кончу.

Авиэль издает дикий рык мне в ухо, прежде чем вырваться из меня, и я вскрикиваю от напряжения, которое еще предстоит снять. Он переворачивает меня на спину и, нависая надо мной, наклоняется и приоткрывает мои губы своим языком, мои пальцы запутываются в его волосах, я выгибаю спину, чтобы закричать ему в рот.

Но он еще не закончил со мной. Не прерывая нашего поцелуя, Авиэль приподнимает мою ногу под идеальным углом, и прежде чем я успеваю попросить, его толстая и горячая длина входит в меня с такой силой, что я прерываю наш поцелуй и хватаю ртом воздух.

– Я не слишком груб? – спрашивает он, отодвигаясь ровно настолько, чтобы я могла ответить.

Но я не могу. Нет подходящих слов, чтобы описать то удовольствие, которое пронзает меня, когда он с чудовищной силой вонзается в мою гладкую и ноющую сердцевину. Я могу только выкрикивать его имя, когда он снова мучительно вбивается в меня.

– Я не смог бы остановиться, даже если бы попытался, – хрипит он настойчивым тоном, который намекает на приближающуюся кульминацию, обхватывая рукой мою голову, его движения отчаянно страстны.

Его глубокие, ритмичные толчки разносятся по всей комнате, сотрясая кровать так сильно, что я чувствую, как стучат мои зубы. Он ускоряет свои движения и снова подводит меня к грани наслаждения и боли, быстрее и мощнее, чем раньше. С каждым движением он проникает в меня все глубже и глубже, вызывая во мне бурю эмоций.

– Ты моя, я никогда тебя не отпущу, – шепчет он мне на ухо, а затем прикусывает мочку. Я сжимаю кулаки, запрокидываю голову и издаю пронзительный крик, чувствуя, как меня охватывает оргазм, и мои внутренние стенки пульсируют, крепко сжимая его и отказываясь отпускать.

С невероятной интенсивностью извилистые светящиеся чернила струятся по его плоти и попадают на меня, растекаясь по моей коже подобно приливу жидкого огня, лаская каждый дюйм моего тела. Я чувствую, как его сила течет сквозь меня, словно по медной проволоке, пульсируя в каждом члене, пробуждая каждую мышцу, и в сочетании с ощущением Авиэля, наполняющего меня, я начинаю биться в конвульсиях удовольствия, охваченная чувством настолько сильным, что мне казалось, я вот–вот разорвусь на части, уверенная, что так и будет.

Он соединяет наши губы в еще одном обжигающем поцелуе, и мои ногти впиваются в его спину, другой рукой я сжимаю прохладу одного из его крепких рогов, когда Авиэль последним мощным толчком погружается в мои глубины. Я чувствую, как Авиэль набухает внутри меня, и он рычит, когда я подхожу к краю, его клыки впиваются в мое плечо, когда он достигает наивысшего наслаждения, его семя наполняет мои глубины, снова отправляя меня за грань, погружая саму мою душу в волны наслаждения.

Чернильные завитки на нашей коже снова шевелятся, на этот раз возвращаясь к своему источнику на теле Авиэля, снова принимая свои первоначальные формы и застывая там, пока он снова не превратится в полотно с замысловатым рисунком. Он оставляет после себя слабое тепло, которое остается со мной надолго после головокружительного изнеможения, в которое мы впадаем.

Мои веки отяжелели после такого интенсивного переживания, и мои губы изогнулись в довольной улыбке, прежде чем мое зрение погрузилось в темноту. Некоторое время мы лежали так, уютно устроившись в объятиях друг друга, наслаждаясь теплом друг друга, и ни один из нас не хотел двигаться, пока Лилит не скользнула по телу Авиэля и мимо моей ноги, возвращаясь на свое любимое место. Ее холодная кожа словно ударяет по организму, и мы оба разочарованно стонем.

Я пытаюсь поднять отяжелевшие веки, и передо мной открывается прекрасный вид на татуированные грудные мышцы Авиэля.

– Теперь я хочу валяться в постели весь день, – вздыхаю я, кладя голову на твердые мускулы его обнаженной груди. Глубокая тишина больше не действует на нервы; теперь я действительно нахожу покой и утешение в этой тишине.

– У нас другие планы. Я забронировал столик, и твои друзья ждут нас, – бормочет Авиэль, гладя меня по волосам, когда я прижимаюсь ближе.

– Давай забудем об этом, – бормочу я, не испытывая ни малейшего желания вставать с постели, даже если это для того, чтобы увидеть своих хороших друзей. – Ты сам сказал, что тебе неприятно видеть, как все люди бесстыдно эксплуатируют друг друга на этом легкомысленном празднике.

Он издает хриплый смешок и заставляет меня замолчать, собственнически хватая меня за задницу, крепко сжимая, острые когти впиваются в меня — я не могу подавить стоны, вырывающиеся из моего горла.