Единогласный вздох прошелся по рядам зрителей, когда Ковалева повалили на землю, но, сбросив с себя противника, мужчина снова поднялся на ноги, крепко стиснув зубы. Затем оперся на меч, воткнув его в землю перед собой, и вновь уставился на Псов исподлобья.

Сейчас они нападали по одному. Пока один из них действовал, второй заинтересованно следил со стороны, и наоборот. Будто бы наемники таким нехитрым способом проверяли стойкого оппонента на прочность.

Обе стороны тянули время, и если одна половина зрителей всё еще увлеченно наблюдала за ходом сражения, то вторая уже открыто выказывала свое недовольство — как раз таки эту группу по большей части составляли высокородные.

— Еще десять минут, дамы и господа! — разнесся зычный голос герольда по всей арене. — Всего десять минут осталось у наших бойцов, и в случае ничьей победитель будет определен по итогам первого этапа турнира! Им станет команда, сумевшая одолеть своих оппонентов в дуэлях за меньшее время, и, по расчетам наших судей, это команда Бешеных Псов! Каковы же шансы у гвардейцев рода Морозовых завершить финальный бой в свою пользу⁈

Слова распорядителя малость поубавили возмущение на трибунах, но было видно, что Ковалеву одной только мотивации, подаренной временным ограничением, для победы уже недостаточно. Он едва держался на ногах.

— Учитывая, что вы впервые заявили о себе на сегодняшнем турнире, ваши результаты, Влад Николаевич, даже более чем впечатляющие, — посчитал нужным обнадежить меня Ланский. — По крайней мере, вы дошли до финала, одолев, в том числе и моих людей. Победа или же поражение — в настоящий момент это всего лишь условность.

«Условность и лишение огромной призовой суммы», — мысленно добавил я.

Хотя, благодаря стараниям нашего командира, мы не просто заявили о себе на этом турнире. Мы заявили всем и каждому, кто уже решил списать нас со счетов, что люди рода Морозовых всегда стоят до последнего. Даже если шансы складываются далеко не в нашу пользу, падая, мы вновь и вновь будем подниматься на ноги.

И так до последнего вздоха. Так делали мои предки, и так собираюсь делать я.

— Но знайте, что уже сейчас вы вправе признать поражение своего бойца и потребовать досрочного завершения боя, — украдкой подсказал мне Сергей Александрович. — Правилами это не воспрещается, так что если вдруг надумаете…

Иркутская арена, ристалище.

В то же время…

Каждая клеточка тела Игоря уже горела от боли, а поднимаясь снова и снова, он лишь усугублял свое состояние. Картинка плыла перед его глазами, и даже разглядеть своих соперников он был уже не в силах — все заволокла кровавая пелена.

При желании парочка вшивых Псов в любой момент могла оттеснить его к границам круга и тем самым завершить бой всего за пару ударов, но наемники словно бы намеренно не делали этого. Только наносили всё новые удары, ожидая, пока Ковалев окончательно выбьется из сил.

Однако на поводу у них мужчина идти не собирался.

Вот снова оказавшись на земле, он усилием воли заставил себя согнуть руки в локтях и приподняться. Медленно, сантиметр за сантиметром, но на этот раз тяжелый ботинок опустился на его голову, с силой вдавливая обратно.

— Для своего возраста держишься ты, мужик, недурно, — донесся до Игоря насмешливый голос одного из Псов. — А в самом деле, насколько же тебя еще хватит?

— На десять минут уж точно, щенок… — ответили ему в том же тоне.

Песок захрустел на зубах гвардейца, смешиваясь с кровью, но, снова стиснув челюсти, мужчина уперся дрожащими ладонями в землю, предпринимая очередную попытку подняться.

Три тысячи рублей?..

— Хах…

— Тебе там смешно, что ли? — еще сильнее придавили его голову ботинком.

Нет, суть крылась вовсе не в деньгах, насколько бы баснословной ни звучала эта сумма для него самого. Ведь однажды Игорь уже позорно сдался и всю жизнь корил себя за эту трусость. Если он и сейчас поддастся минутной слабости, то какой тогда пример подаст своим подчиненным? И юному господину заодно, этому наглому и самоуверенному до скрежета зубов пацану, который даже отдаленно не напоминает собой Николая Павловича…

Но так ли это плохо?

— Хочешь закончить, не так ли?

Сразу после вопроса последовал смачный удар тяжелым ботинком по нагруднику, который откатил Ковалева практически к границе круга, но мужчина инстинктивно сжался и перевернулся на противоположный бок, так и не достигнув зоны выбывания.

«Десять минут. Всего-то десять сраных минут, чтобы проиграть с достоинством…»

— Довольно! — голос князя Морозова, усиленный воздействием энергии на голосовые связки, прогремел на всю арену, эхом прокатившись по трибунам. — Нам не нужны еще десять минут, чтобы признать свое поражение. По праву главы рода Морозовых, я требую досрочного завершения боя для моего бойца!

— Вот же ж сучонок мелкий, хех… — нервно усмехнулся Игорь.

Тело отказывалось слушаться его, но вопреки усталости мужчина рывком перекатился на живот, уперся ладонями в землю и поднялся сперва на колени, проглатывая физическую и моральную боль, затем выпрямился во весь рост…

«В самоотверженного героя тоже играть не следует, — промелькнули в его голове слова почившего господина. — Дисциплина и исключительное повиновение командиру — вот, что выходит на первое место сразу же после спуска. Приказано идти в бой — идешь, дан приказ к отступлению — отступаешь незамедлительно…»

— Но ты-то никакой не командир… — вслух прошептал гвардеец пересохшими губами. — Никакой ты, к чертям собачьим… не командир…

Шаг, еще один шаг. Правую руку Игорь уже не чувствовал, сколько бы ни старался сделать замах мечом. Куда угодно, как угодно, лишь бы его не списали в утиль раньше времени. Он еще не выплатил свой долг…

Один из Псов, прекрасно расслышав мои слова о прекращении боя, уже сокращал расстояние с Ковалевым, чтобы снова позорно втоптать его в землю. Однако на этот раз отсиживаться в ложе и наблюдать за избиением командира моей гвардии у всех на глазах я не стал. Рывок вперед с места, высокий прыжок…

Уже в полете я прокрутил кольцо-печатку на пальце, извлекая оружие, а после, направив энергию в стопы, приземлился аккурат между двумя бойцами и в последнюю секунду отразил удар наемника своим мечом.

— Сказал же — довольно, — повторил ему в лицо с нотками стали в голосе. — А если по-хорошему не понимаешь, могу объяснить более понятным тебе языком. Так ведь у вас, Псов, все вопросы решаются?

Ковалев, стоящий позади меня, пошатнулся, но я вовремя успел подхватить мужчину и перекинуть его руку через плечо. В полном обмундировании весил наш ослабевший командир порядочно, так что пришлось поднапрячься, чтобы удержать его на ногах.

Смерив нас обоих неприязненным взглядом, коренастый наемник с черной повязкой, прикрывающей половину лица, всё же сделал шаг назад и нехотя опустил оружие. Тогда я наконец-то смог сосредоточить внимание на своем целеустремленном гвардейце.

— Сам идти сможешь? — обратился к нему.

— При всем… уважении, — со слабой улыбкой поднял на меня глаза Ковалев, — … не пойти ли вам в жопу… Ваше Светлейшейство?

— Значит, сможешь, — спокойно заключил я. — Это хорошо.

За подобное уничижительное отношение к своему господину я всегда могу отчитать его позже, когда немного придет в себя. Да, мы проиграли — это уже неоспоримый факт, но при этом, именно благодаря Игорю Владимировичу, сделали ради победы всё возможное. Хотя бы за это я мог сказать ему спасибо.

— Дамы и господа, как вы и сами могли слышать, в связи с желанием господина Морозова, мы досрочно прекращаем наш финальный бой! — несколько запоздало прозвучало объявление распорядителя. — Поприветствуем же победителей сегодняшнего турнира — команду Бешеных Псов, которым и достаются все почести вместе с призовой суммой… в три тысячи рублей!

— А я ведь с самого начала говорил, что это такая себе затея… — пробурчал я под нос, на этот раз обращаясь, скорее, к себе самому, чем к Ковалеву. — И стоило ли оно того?