Ричард внимательно следил за моими движениями:

— А как туда металл загружать? В средний сосуд?

— Делаем съёмную крышку, — ответил я. — Или широкое горлышко с пробкой. Загрузил железо, закрыл, залил кислоту в верхний сосуд — и готово.

— А если давление слишком сильное будет? Не разорвёт сосуды?

Хороший вопрос. Я задумался:

— Нужен предохранительный клапан. Простой. Трубка, выходящая наружу, с водяным затвором. Если давление превысит норму — газ выйдет через воду, стравится безопасно.

Я дорисовал дополнительную трубку на схеме.

— Вот так. И ещё — все соединения должны быть герметичными. Места соединений — шлифы — притереть идеально, чтобы ни молекула газа не прошла. Кожаные прокладки, плотные пробки. Ни капли кислоты не должно просочиться наружу.

Ричард выдохнул, глядя на схему:

— Это… это действительно может сработать.

— Сработает, — уверенно сказал я. — Я видел, как это работает. — Чёрт, проговорился. — То есть, я уверен, что это сработает. Физика и химия не обманут.

Ричард не заметил моей оговорки, слишком увлечённый идеей:

— Егор Андреевич, а сколько газа такой аппарат сможет производить?

Я прикинул:

— Зависит от размера сосудов. Если сделать большие, литров по пять каждый — можно заполнить десятки колб за раз. И безопасно. Все пары кислоты останутся внутри системы, не будут травить лёгкие людям.

— А если сделать несколько таких аппаратов? — загорелся Ричард. — Поставить их рядом, работать параллельно?

— Можно, — согласился я. — Три-четыре аппарата — и мы будем производить водород для сотен ламп в неделю.

Я повернулся к Ричарду:

— Мне нужно максимально точно начертить схему. Дать размеры, пропорции. Отправить с гонцом Митяю в Уваровку. Он должен сделать аппарат как можно быстрее и передать обратно с тем же гонцом.

— Сколько времени займёт? — спросил Ричард.

— Дорога туда — день. Работа Митяя — день-два, если постарается. Дорога обратно — день. Итого — три-четыре дня минимум.

Ричард кивнул:

— Я могу растянуть запасы водорода на это время. Ограничим производство ламп, используем только то, что есть.

— Хорошо, — согласился я. — Да и запаса колб по сути нету. А пока — никакой работы с кислотой. Совсем. Закрой лабораторию на ключ. Пусть лаборанты занимаются другими делами.

Он согласно кивнул:

— Сделаю.

Я ещё раз внимательно посмотрел на свой чертёж. Аппарат Киппа. Простой, гениальный, безопасный. В этом времени его изобретет в 1844 году голландский химик Петрус Киппа. А здесь, в 1808-м, я только что украл у будущего ещё одну идею.

Но что поделать. Нужда заставляет.

— Ричард, дай мне бумагу, перо, линейку, — попросил я. — Буду чертить подробную схему.

Он принёс всё необходимое. Я уселся за стол и принялся за работу.

Чертил я больше часа. Рисовал каждую деталь, проставлял размеры, делал пометки. «Верхний сосуд — высота 30 см, диаметр 15 см, горлышко с пробкой». «Средний сосуд — грушевидный, объём 3 литра, две трубки: входная снизу диаметром 1 см, выходная сверху диаметром 0,5 см». «Нижний сосуд — резервуар, высота 20 см, диаметр 20 см».

Рисовал соединительные трубки, их изгибы, места креплений. Объяснял, делая пометки как запаивать стекло, как делать герметичные соединения.

Ричард стоял рядом, наблюдая:

— Вы так подробно расписываете. Митяй разберется?

— Должен, — ответил я, не отрываясь от чертежа. — Он умный, работал с дистилляторами, ампулами. Стекло — его стихия. Если что-то будет непонятно — приедет, спросит. Но думаю, справится.

Закончив основной чертёж, я начал писать письмо. Подробное объяснение, зачем нужен аппарат, как он работает, почему это срочно.

«Митяй! Дело государственной важности. Мне нужен этот аппарат. Это вопрос безопасности людей и будущего производства. Нужно сделать максимально быстро и качественно. Стекло должно быть толстым, прочным, жаропрочным. Все соединения — герметичными. Места соединений (шлифы) притереть идеально, чтобы ни молекула газа не прошла. Сделай два. Нет, три. Если получится — озолочу. Испытай аппарат сам, прежде чем отправлять. Налей воду вместо кислоты, проверь, не течёт ли. Если всё работает — отдай гонцу. Он ждать будет. Срок — вчера».

Запечатал письмо сургучом, передал Ричарду:

— Найди мне самого быстрого гонца. Надёжного.

— Конечно, — кивнул он. — У меня есть парень, Фёдор. Молодой, но ответственный. Доставит быстро.

Он вышел, вернулся через пару минут с тем самым Фёдором — худощавым юношей лет восемнадцати.

— Слушаю, барин! — бодро отрапортовал он.

Я протянул ему письмо и свёрнутый чертёж:

— Поезжай в Уваровку. Спросишь там мастера стеклодува, имя ему Митяй. Передай это лично в руки. Скажи — очень срочно. Он должен сделать то, что на чертеже, и отдать тебе. Ты жди, сколько потребуется. День, два. Когда сделает — бери и гони обратно. Живо. Бери свежую лошадь. Скажи, пусть не спит, не ест, но сделает. И пусть упакует так, как будто везет хрустальное яйцо. Обратно — шагом, чтоб не разбить.

Фёдор кивнул:

— Понял, барин. А если что-то пойдёт не так?

— Тогда приезжай, сообщи. Но думаю, всё будет хорошо.

Я достал кошелёк, отсчитал несколько монет:

— Вот на дорогу. Харчи возьми. Если выполнишь быстро — получишь ещё столько же.

Глаза парня загорелись:

— Спасибо, барин! Не подведу!

Он схватил письмо, чертёж, деньги, спрятал пакет за пазуху и метнулся к выходу. Через минуту послышался топот копыт — Фёдор уже мчался из города.

Ричард закрыл дверь, повернулся ко мне:

— Ну что ж, Егор Андреевич. Теперь остаётся ждать.

— Остаётся ждать, — согласился я. — Пока аппарат не готов — пусть люди занимаются другими делами — помогают в клинике, готовят эфир, что угодно. Но к кислоте — ни-ни.

Он кивнул:

— Согласен. Не хочу больше таких инцидентов.

— И ещё, — добавил я, — когда аппарат привезут, мы будем испытывать его вместе. Сначала с водой, потом с небольшим количеством кислоты. Убедимся, что всё работает как надо. Только после этого — в производство.

— Разумно, — согласился Ричард. — А вы уверены, что этот аппарат сработает? Теоретически понятно, но на практике…

Я остановился, посмотрел ему в глаза:

— Ричард, планируется производство сотен ламп. Контракты с Давыдовым, градоначальником, Строгановым. Если бы я не был уверен — не стал бы рисковать. Аппарат сработает. Я знаю.

Он кивнул, успокоенный моей уверенностью:

— Хорошо. Тогда жду результата. А пока наведу порядок в лаборатории. Распоряжусь, чтоб выкинули весь хлам, сделали дополнительную вытяжку.

— Правильно, — одобрил я. — Если будем работать с объемами, нужна вентиляция. И воду организуй запасы. На случай… всякого.

Мы распрощались. Я вышел на улицу, где меня ждал Захар с лошадьми.

— Домой, барин? — спросил он.

— Нет, — покачал головой я. — На завод. Нужно предупредить Григория, что производство ламп временно замедлится. Пусть сосредоточатся на сборке механизмов, подготовке электродов. А газ — подождёт.

Мы поскакали на завод.

В мастерской кипела работа. Савелий Кузьмич ковал детали для очередного грубого механизма, Фёдор отливал электроды, Семён собирал проволочные корзинки для колб. Григорий руководил процессом, сверяясь с чертежами.

— Егор Андреевич! — заметил меня Григорий. — А мы тут уже три новых механизма собрали! Хотите посмотреть?

— Потом, — остановил я его. — Сначала новость. Не очень хорошая.

Лица мастеров стали серьёзными. Я коротко пересказал ситуацию с лабораторией, инцидент с Прохором, приостановку работ с кислотой.

— Поэтому, — закончил я, — производство водорода остановлено. На три-четыре дня минимум. Пока не привезут новый аппарат из Уваровки.

Григорий нахмурился:

— Три-четыре дня… У нас ещё есть немного готового газа в колбах. Можем собрать пару ламп. Но не больше.