Вот оно что! — мелькнула мысль. — Вот почему он так легко согласился провести меня в лес — он туда и так собирался! С другой стороны для Грэма единственный способ вернуть долг — это добыть что-либо ценное. Вот только черная хворь никуда не делась. Я не знаю как она работала и как именно ослабляла деда, но то, что она даже за то время, что я вижу Грэма еще больше расползлась по телу, не заметить было невозможно.

Грэм протянул мне простой, но острый нож в кожаных ножнах.

— Не думай, что это серьёзное оружие, — предупредил он. — Это инструмент для срезания растений и последнее средство самообороны. В реальном бою ты только помешаешь. Если что-то нападет, не пытайся драться. Беги. Но если убежать нельзя — бей в глаза, горло или брюхо. И не останавливайся пока тварь не перестанет двигаться.

Он посмотрел и покачал головой, как бы признавая, что из меня вояка никакущий, но всё же подбодрил:

— Сойдет, — буркнул он. — Хоть не как полный зеленец выглядишь.

Я поприседал и попрыгал, привыкая к одежде и сапогам, которые на удивление хорошо сидели на ногах.

Сам дед был одет по-спартански: кроме оружия у него была только небольшая сумка через плечо и такая же потертая кожаная куртка как на мне, но без рукавов. Его руки были покрыты шрамами и сетью прожилок черной хвори.

— Пошли, времени мало.

Мы вышли на улицу. По моим ощущениям был примерно полдень. Шлепа увидел нас, поднял голову и тревожно загагакал. Дед бросил на него взгляд.

— Сиди тут и стереги дом, а всякую шваль прогоняй. Теперь ты за главного.

Гусь забил крыльями, как бы говоря, что никто сюда не пройдет.

— Вот и молодец, Шлёпа. — кивнул ему Грэм.

Напоследок старик взглянул на сад и дом, а потом посмотрел на меня:

— Ну что, не струсил еще?

— Нет. — уверенно ответил я. — Это мой шанс всё изменить.

— Ага, или помереть. — заметил Грэм. — Древа Живы не просто источники энергии — они привлекают сильных магических существ. Территория вокруг них кишит тварями, которые питаются живой, не говоря уж о растениях.

— Подбодрил.

Это он так пытается меня отговорить? Еще раз проверяет?

— Именно поэтому, Элиас, мы идем до корня Древа, а не к самому Древу… Я даже не знаю какого ранга Охотник способен добраться до самого Древа…

После этих слов дед закинул на плечо большой боевой топор, который стоял возле ограды и был, очевидно, его основным оружием, и размеренно зашагал вперед.

Я закрыл за нами калитку, посмотрел на гуся и со вздохом двинулся за дедом.

Неожиданно в груди возникло легкое волнение, которого до сих пор не было. Странно, оно было как будто не мое. И только секунд через десять, когда мы преодолели метров двести, я понял в чем дело: тело Элиаса боялось! И этот страх передавался мне. Просто до сих пор я не делал ничего такого, что бы провоцировало подобные всплески паники.

С каждым шагом в висках стучало всё сильнее и я буквально силой воли подавлял это идиотское волнение тела.

Теперь оно мое, и я им управляю, а не остаточные рефлексы, — внушал я себе. — Это ж надо было быть таким трусом!

Расстояние до Кромки мы преодолели быстро и остановились перед опушкой.

Я втянул воздух, чтобы успокоиться и жива приятно защипала легкие. Тут я точно быстрее накоплю необходимое количество живы.

Впервые я был так близко к лесу и заметил, что граница леса была четкой, будто кто-то провел невидимую черту: здесь кончалось открытое пространство и начиналось царство деревьев. Пробиваясь из-под земли, сквозь упавшие листья росли крошечные побеги неизвестных мне растений. Кое-где я видел и сероватые грибы.

Дед обернулся ко мне и его лицо стало еще серьезнее.

— Слушай внимательно, Элиас, — начал он, глядя мне в глаза. — В лесу ты делаешь только то, что я скажу. Ни шагу в сторону. Ни звука без необходимости. Если я велю бежать — ты бежишь. Если велю замереть — ты замираешь. Если велю лезть на дерево — ты лезешь, даже если думаешь, что не долезешь. Понял?

— Понял, — твердо ответил я.

— Не трогай ничего без моего разрешения: ни растений, ни грибов, ни плодов. Часть из них ядовита. Другая часть привлекает тварей. Третья… — Он криво усмехнулся. — Третья сама по себе тварь.

Я кивнул и оглянулся назад. Вон наш дом, а чуть за ним поселок, окруженный массивной деревянной стеной и вышками с дозорными. Теперь я мог разглядеть его во всей красе.

Сделав тяжелый вдох, я повернулся обратно к лесу и ненадолго засмотрелся. Он был завораживающе красив: высокие, плотно стоящие, с кронами, сплетенными в единый полог деревья, сквозь которые пробивался солнечный свет. Но несмотря на это под ними царил мягкий полумрак.

А еще… золотистое сияние, не везде, конечно, но оно струилось там, где падали прямые солнечные лучи. Та самая пыльца-жива, оседающая с Древ на много километров вокруг, которую я видел после пробуждения в этом мире. Я видел ее невооруженным глазом, целые мириады крошечных искр, медленно кружащихся в лучах солнца.

— Красиво, да? — Грэм остановился рядом. — Первый раз всегда завораживает.

— Да, — выдохнул я. — Завораживает.

— Не расслабляйся. Красота обманчива. — Он шагнул вперед. — Идем.

Я застыл секунд на пять, пытаясь перебороть дрожащие ноги. Мое тело боялось, и дед внимательно наблюдал за тем, как я борюсь с этим страхом.

Это мое тело! — мысленно рявкнул я на самого себя и шагнул за дедом.

Самым сложным был этот первый шаг. После него сразу стало легче.

Мы пересекли границу леса и мир вокруг изменился.

Открытое небо и яркий свет исчезли, мы очутились в царстве приглушенных тонов. Над нами было густое переплетение ветвей, крон и листвы, а под ногами лежал толстый слой листьев.

Воздух стал другим, как будто более плотным, насыщенным и влажным. Каждый вдох теперь ощущался как глоток густого киселя, только этот кисель был живым, пульсирующим и полным энергии.

Концентрация живы здесь была в разы выше, чем в саду. Я чувствовал как мой духовный корень реагирует, жадно впитывая каждую частицу через дыхание. Прогресс, который ползком двигался в саду, здесь ускорился в разы.

[2.1/100…2.2/100]

Система тут же отметила рост, но я старался не обращать внимания на цифры — сейчас было не время отвлекаться. Я старался идти за Грэмом, ступая шаг в шаг и копируя его движения: обходить те же корни и те же камни, что и он.

— А теперь главное, — вдруг заговорил Грэм, идя впереди — В лесу есть три типа опасностей. Первый — это обычные хищники: волки, медведи, рыси и прочие звери без каких-либо способностей. То есть обычные — они и есть обычные. Конечно ты им на один зуб, но от таких я защищу нас.

Я угукнул.

— Второй тип — это магические существа. То есть твари, которых изменила жива. Они могут плеваться огнём или другой стихией, становиться почти незаметными и регенерировать раны. Но такие могут встретиться только в глубине или ближе к Древам.

— А третий тип? — спросил я.

— Растения, — мрачно ответил дед. — Они самые опасные, потому что выглядят безобидно. Например цветок, который выпускает споры, превращающие человека в живой труп. Или лоза, которая может задушить быка за секунду. Или мох, который покрывает твою голову, пока ты прилег отдохнуть, и выжирает твой мозг.

Я поежился.

— Именно поэтому ты не трогаешь ничего без моего разрешения. Растения меняются и мутируют очень быстро, и чем глубже в лес, тем сильнее. Поэтому… никто, ни один Охотник не может знать какие у того или иного растения за Кромкой свойства сегодня. И я в том числе. То, что было безопасным вчера, сегодня смертельная дрянь.

Я кивнул. Теперь мне стало понятно, почему травники с Даром так ценны — они могут «чувствовать» растения и определять подобные опасности именно Даром, а не опытным путем. Получается, что просто запомнить растения и их свойства не выйдет, потому что они изменятся? Но что-то мне подсказывало, что не всё так просто. Думаю, не все растения меняются так быстро, как говорит Грэм и большая часть всё же сохраняет свои свойства. Не зря же меня система заставила запомнить тысячи растений, думаю, в ее «базе» есть еще десятки тысяч.