Интересно…а это был единственный тест? Или может для доступа к каким-то дополнительным ее функциям мне придется проходить еще тесты? Ладно, не о том думаю. В лесу нужно думать только о том, что под ногами и о том, что перед тобой.

— Сейчас тебя интересует только моя спина, Элиас, — не оборачиваясь сказал Грэм, — Ты идешь за мной и даже не думаешь о том, чтобы куда-то свернуть, что-то подобрать. У нас есть цель — довести тебя до корня Древа и вернуться живыми.

— Я понял.

— Надеюсь. Ходил бы со мной раньше в лес, не пришлось бы объяснять эти очевидные вещи. — добавил он следом.

Я вдохнул. Глаза постепенно привыкали к полумраку леса.

— И еще, — обернулся старик, — Что бы ни случилось — не паникуй. Паника убивает быстрее любой твари. Если почувствуешь страх, сразу начинай дышать медленно и всегда думай головой, а не инстинктами. В лесу быстрее всего погибают те, кто поддаются панике.

Он на секунду умолк, и голос его дрогнул:

— И последнее, Элиас, если я скажу: ' Бросай меня и беги' — просто сделай это, без разговоров и героизма, понял?

— Нет, — ответил я честно, глядя ему в глазах. — Я не брошу тебя.

Я просто не мог бросить этого старика, и пусть он мне не был родней, но и чужим человеком уже не был. Никогда я в экспедициях никого не бросал, и меня не бросали. На этом строилось выживание: люди должны помогать друг другу в тяжелых ситуациях, а не думать о собственной шкуре. То, о чем он просил, было просто невозможно для меня ни в том мире, ни в этом.

Дед только покачал головой:

— Посмотрю я на тебя при виде твари: поджилки затрясутся и будешь думать только как спасти свой зад. На словах, до входа в лес, все герои, а вот внутри вся суть человека показывается.

Я не стал спорить. Всё будет видно дальше, в лесу.

Первые километры мы шли по знакомым протоптанным тропам. Это была ещё окраина Зеленого Моря — та самая Кромка. Здесь водились обычные животные, росли привычные растения, которые по утрам добывали собиратели трав. Изредка нам встречались такие собиратели из поселка, с огромными корзинами за спиной. Дед кивал им в знак приветствия, но не останавливался для разговоров.

Постепенно людей становилось всё меньше, а лес — всё гуще и странней. Деревья становились крупнее, а их листва переливалась неестественными оттенками зеленого, словно мы оказались в тропиках.

В какой-то момент в воздухе возник сладковатый аромат, от которого слегка затошнило.

— Пыльца Дурманного Мака. Конечно это никакой не мак, но очень похож и растет вверху, на деревьях, поэтому пыльца разлетается далеко, — пояснил он. — В небольших количествах безвредна, но если надышишься, начнутся галлюцинации.

Я старался дышать через нос, короткими вдохами, тогда же, когда это делал и Грэм, а он выбирал каким-то образом места, где ее было меньше.

Но даже так я чувствовал, как жива вокруг становится всё плотнее, а голова немного кружится даже от небольшого количества пыльцы мака. Грэму пока всё было нипочем, его походка была твердой и уверенной. Как будто это не его тело пожирает черная хворь.

Мельком взглянул на прогресс.

[ПРОГРЕСС: 5.2/100]

За первые два часа пути я накопил больше живы, чем за всё время в саду. И похоже это было только начало. Начальное волнение, которое я испытывал заходя в лес, куда-то исчезало, и это был плохой знак. Потому что это не был обычный лес — этот лес был чем-то другим — живой экосистемой, убивающей чужаков. А раз я расслабился, значит, потерял бдительность.

— Стой, — вдруг очень тихо сказал Грэм, подняв руку.

Я замер на месте.

Наверное секунд десять ничего не происходило: лес жил своей жизнью, мне на куртку села какая-то мушка, а рядом прожужжала пчела. Я даже подумал, что дед ошибся, но тут вдруг высоко в кронах что-то промелькнуло что-то серое, размерами с небольшую собаку.

Минут пять мы стояли неподвижно, пока дед не дал знак расслабиться.

Тень исчезла, но напряжение не спало. Грэм по-прежнему вглядывался в лесную чащу, поворачивая голову то в одну, то в другую сторону.

— Кто это? — тихо спросил я.

— Гончий паук, — прошептал дед, медленно доставая топор. — Обычно они охотятся стаями. Если видишь одного, значит, где-то рядом может быть ещё дюжина. Не то, чтобы они были для меня проблемой, но в лесу чем меньше влезаешь в ненужные схватки, тем лучше, ведь на шум и запах крови всегда может прибежать кто-нибудь покрупнее.

— А как он нас не заметил?

— Зрение у этих пауков не очень и они немного туповаты, — тихо хмыкнул Грэм, — А этот, похоже, не посчитал нас легкой добычей. Видимо почувствовал во мне еще какую-то силу.

Через пару минут мы двинулись вперед.

Понемногу я привыкал к этому необычному ощущению наполненности воздуха живой и следил за отметкой, которая медленно, но верно ползла вверх. Это радовало, но я понимал, что до сотки еще очень и очень долго. Даже тут, внутри леса, такими темпами нужно медитировать часов десять, не меньше, чтобы полностью заполнить шкалу. Вот только просидеть так просто десять часов в лесу тебе никто не даст — кто-нибудь сожрет.

Лес вокруг был живым и вовсе не в переносном смысле — всё вокруг постоянно двигалось, дышало и росло. Лианы медленно ползли по стволам, я заметил эти движения, и сначала подумал, что это змеи, но Грэм меня просветил. Цветы раскрывались и закрывались в такт невидимому ритму. Мох под ногами изредка пульсировал, словно дыша… Наступать на такой было нельзя.

Я видел растения, которые знал по тесту системы: между корней одного дерева заметил Теневой Папоротник, темно-фиолетовые листья которого впитывают свет. В этом растении яда было столько, что для смерти хватит и неосторожного укола. Увидел вживую я и другие растения, например Серебряный Хвощ, который звенел своими стеблями на ветру. Тут, правда, ветра не было, поэтому и звона я не услышал. На Кровавый Мох мне указал дед: тот стелился по стволу старого дуба красным ковром — от него можно было словить сильную аллергию и начать задыхаться.

Конечно же я ничего не трогал, только смотрел и запоминал. Наверное только сейчас я по-настоящему прочувствовал насколько «другой» этот мир. Для осознания этого нужно было увидеть всю эту флору и фауну глазами, а не только через системный тест.

Я заметил небольшой куст, усыпанный ягодами. Они были ярко-красными, почти светящимися. Не знаю почему, но мне дико захотелось их сорвать, и я еле удержался от этого.

— Это Огненная Ягода. — сказал дед, — Съешь — и внутренности сгорят за минуту. Запомни: в Зелёном Море чем красивее растение, тем оно опаснее. Природа не тратит силы на украшательство просто так. Яркие цвета — это либо предупреждение, либо приманка.

Я кивнул, запоминая.

Вдруг дед застыл. Совсем как в случае с пауком. Я замер следом, превратившись в статую.

Где-то вдалеке раздавался странный звук, будто кто-то скрежетал когтями по дереву. Дед медленно повернул голову, прислушиваясь, а потом с облегчением выдохнул.

— Всего лишь древесный грызун, — прошептал он почти беззвучно. — Безобидный, его присутствие означает, что крупных хищников поблизости нет. Для нас это хорошо.

Мы двинулись дальше, но теперь я был гораздо внимательнее к окружающим звукам.

Изредка то тут, то там проскакивали животные и вспархивали птицы, но очевидно Грэм не считал их опасными. Ну а старику в этом вопросе я доверял полностью. Все-таки он бывалый Охотник, а не я.

Почти час мы шли по лесу вперед и только вперед. Нам уже не встречались ни собиратели трав, ни охотники и видимо Грэм был этому только рад.

Жива во мне накапливалась быстрее, чем я надеялся, а уж если мы доберемся до Древа Живы… Надеюсь, процесс пойдет еще быстрее.

Вдруг Грэм снова поднял руку, останавливая меня и не оборачиваясь. Он просто смотрел вперед, но каждая мышца его тела была напряжена, а рука легла на топор.

Я проследил за его взглядом.

Впереди, перед нами лежало… что-то темное и бесформенное. Сначала я подумал, что это просто поваленное дерево, но потом понял — это не дерево, это труп. Труп большого животного, от которого осталось немного. По коже пробежали мурашки: что-то двигалось внутри туши, словно огромный червь.