— Четыре книги — это дико много, как ты не сбиваешься? — спросил я.

— Ну, во-первых, женщины — мультизадачны, а во-вторых, тут всего в проде 5000 символов.

— Что такое «прода»? — не понял я.

— Это сленговое названия продолжения. Люди читают книгу поглавно. И каждая глава — 5000 символов, так работают алгоритмы розового сайта.

— Почему розовый? — уточнил я.

— Ну, у девочек — розовый сайт, у мужиков — голубой. Это как комбинезоны для детей: если мальчик — синенький, если девочка — розовенький.

— Слушай, интересно, но 5 тысяч символов — это же, наверное, много… — предположил я.

— Не, вот на синем сайте прода в 15000 — вот это много. Но я веду 4 книги, и потому общее число символов у меня превышает 20000, так что я — работяга!

— И большой молодец! — кивнул я. — Блин, уже полдевятого.

— И что, что в должно случится после полдевятого?

— Да у меня тренировка просто. Давай, я сгоняю в клуб, а потом к тебе снова?

— Форму я твою высушила и выгладила, поэтому ты можешь приходить и уходить, когда хочешь. Ты где, кстати, живёшь территориально? — спросила она.

— Да так, снимаю один домик на Степановке.

— Ты бы мог жить у меня.

— Не, лучше я как-нибудь перевезу тебя к себе, но не раньше, чем накоплю на большой дом, — улыбнулся я, чмокнув её в приятно пахнущую макушку.

А про себя подумал: «И в этом доме тебе будет дозволено ходить везде, но ни в коем случае не открывать одну из комнат».

— Ты со своею полицейской зарплатой никогда не накопишь, скорее уже я стану суперпопулярной.

— Ну или так, — улыбнулся я, одеваясь и вызывая такси до «Аурума».

Добравшись до клуба, я поднялся на третий этаж и, поздоровавшись с тренером, спросил форму в аренду, на что получил ответ, что это будет стоить ещё плюс 100 ₽ Получив рашгард и шорты, я прошёл в зал. Тут была и Вика, она сидела в углу, смотрела что-то на своём сотовом. И я, надев на себя сет белой панды, пошёл здороваться со всеми присутствующими.

А народа набралось пока не много. Пройдя через всех я молча пожал руку Вике и, найдя для себя место на мягком ковре, просто лёг, закрыл глаза и даже, походу, задремал. Но общая команда «становись!» ворвалась в моё сознание, пробуждая меня.

— Всем привет, — произнёс тренер Илья Захарчук перед строем спортсменов. — Сегодня боремся друг с другом, самочувствие у всех хорошее? Ну тогда побежали.

И мы побежали, потом были кувырки, потом накатка плеч и шеи, потом растяжка. Далее же шла отработка: мы сближались и боролись за захват, учились обходить захват противника своим захватом. Илья разжёвывал всё поэтапно, словно читая из учебника:

— Целью рестлинга является переведение спортсмена в партер с последующим его добиванием. Но бросок или сваливание невозможен, если не взят захват. Какие у нас есть захваты? Условно, мы можем взять за руку, за шею, за корпус и за ногу. Какой захват является самым «дорогим»? Который больше всего приближает нас к броску. Потому вы и отрабатываете входы в корпус и обходы андерхука противника.

Андерхук — подмышечный захват, если это касалось корпуса, опасен был тем, что человек мог взять замок за спиной и тем самым лишить тебя подвижности, с последующим подсаживанием под центр масс и запуском тебя по любой доступной траектории. Конечно, я привык больше к курткам, но работа без оных давала новый опыт, да и летом как ты схватишь за футболку? А уже тем более — как ты за неё бросишь? Порвёшь, но не бросишь. Техника же греко-римской и вольной борьбы для лета как раз подходила. Пускай Илья и называл это рестлингом, но всего-то семь нот, существует ограниченное количество возможных взаимодействий с человеком, и моя задача — научить моё новое тело этому.

В какой-то момент я заметил, как Вика, которая боролась с каким-то легковесом, как-то ушиблась и ушла на тренажёр — большой напольный мешок для добивания и бросков, чтобы крутить его перед собой. В этот момент тренер подошёл к ней близко и как-то уж очень заботливо приобнял.

Они что пара? Ему сколько — сорок с хвостом? А ей — двадцать три, пять? Ну что ж, кто я такой, чтобы осуждать. Убийца, живущий со стриптизёршей. Ну и что, что у них разница более двадцати лет. Можно лишь порадоваться за мужичка.

И я, улыбнувшись своим мыслям, продолжил заниматься дальше. Повторяя бросковую базу, забирая в стойке шею для удушающих, выходя самолично из таких захватов. Последним методическим моментом был бросок через себя с упором ног в соперника, когда тот «проходит в ноги». Техника переносила меня сразу же на грудь к человеку, в так называемый фулл-маунт — эффективную позицию для добиваний и для дальнейшей борьбы.

А потом были схватки до падения, и мы боролись, и в том числе с удушающими в стойке. До двойного хлопка оппонента, тренер снова делился своими наработками в области борьбы, казалось, что можно было задушить человека из стойки практически мгновенно. Возможно, где-то это пригодится в моей работе, если вдруг встречу безоружного и сам потеряю пистолет. Пять раундов по пять минут с минутными перерывами, выпили меня настолько, что пальцы отказывались шевелиться, хотя, как по мне, так я только и делал, что падал и вставал, но правда, пару раз получилось поймать на тот самый удушающий захват спереди, когда пропихиваешь голову человека себе подмышку и, застёгивая кистевой замок, тянешь руками вверх. В спорте это называлось «гильотина» с множеством её вариантов.

Но всё имеет свойство заканчиваться, закончилась и эта тренировка пятью минутами самоподготовки. Люди подходили, задавали вопросы, а я просто сидел и ждал, когда отойдут мои пальцы, чтобы мочь хотя бы шнурки завязать. В целом складывалось ощущение, что этот зал мал для такого тренера, и я задал ему вопрос на выходе:

— Илья, а почему ты себе большой зал не присмотришь?

— А зачем? Этот балкон — в моей собственности, а за большой зал нужно будет много аренды платить, а тут — только коммуналка и отопление, и то с ДЮСШ делим.

— Ну, больше денег, — пожал я плечами.

— Зачем больше денег? Вторую жизнь я себе не куплю, двадцатку лет не сброшу, чтобы быть как ты, хотя бы. Детям оставить? Вика у меня занимается постольку-поскольку, ей этот зал никуда не упирался.

О, он заговорил про Вику, интересно, что он не скрывает их отношений.

— А вы давно с ней вместе? — спросил я, и повисла неловкая пауза.

— С её рождения, — ответил тренер.

— Как это? — не понял я.

— Вика — моя дочь от первого брака, — выдал он, и меня постиг мой персональный стыд.

— А ты что подумал? — спросил меня тренер.

— Ну, я так и подумал, просто ты молодо выглядишь для такой взрослой дочери.

— Во-первых, я пью кровь девственников, — произнёс тренер, — а во-вторых, она в полиции работает, и эта работа её старит.

Точно, у них же даже фамилии одинаковые, вот я дебил.

— Понял, мы с ней в одном взводе служим, — произнёс я.

— Слушай, — заинтересовался тренер. — В пабликах писали, что авторитета какого-то тут грохнули. Вика не делится, говорит, что нечего мне голову забивать и волноваться каждый раз за неё.

— Да это же не в нашем районе было, — улыбнулся я.

— Да мало ли, «Перехват» объявят, и придётся задерживать группу лиц по предварительному сговору, — произнёс он как то грустно. — Ладно, хорошего тебе вечера.

— Хорошего вечера, — в ответ произнёс я и вышел на улицу.

Вика ждала в холле ДЮСШ.

— Тебя не подкинуть? — дежурно спросил я.

— Не, спасибо, я с тренером, ему по пути, — проговорила она.

Вот если бы я не спросил у Ильи, вот этот конкретный диалог казался бы мне супер подтверждающим мою теорию их отношений. Но, зная характер Вики-Пики, я лишь улыбнулся. Своих планов на неё я не имел, слишком дерзкая по-моему, а я люблю, чтобы было всё ласково, и о девушке хотелось заботиться, а тут она сама о ком угодно позаботится.