Накопитель загудел низко, глубоко, вибрация пошла по земле, ощущалась в костях. Система запустилась, он начал тянуть энергию из меня, преобразовывать её, направлять в Сетку.

Только я решил отпустить, как он заглох, руны погасли. Сука! Нужно больше, ещё больше, чтобы сетка не просто включилась, а восстановилась полностью, чтобы дыра закрылась навсегда.

Вливал дальше, не останавливаясь. Боль усилилась многократно — это уже не жжение, а как будто через меня пропускают расплавленную лаву. Каждая клетка в руках кричала, умоляя остановиться. Кожа трескалась, лопалась, обугливалась по краям ладоней, мышцы сводило судорогой, кости ныли, словно их ломали изнутри медленно и методично.

— ВОЛОДЯ! — заорал Альберт где-то рядом. — ХВАТИТ! ТЫ СДОХНЕШЬ!

Не слышу, точнее, слышу, но не реагирую, продолжаю вливать энергию. Ещё немного, ещё чуть-чуть. Сетка мерцает, вижу краем глаза — дыра в секторе Гамма начинает затягиваться. Края светятся, энергия ткёт барьер заново, нити магии сплетаются. Слишком медленно, нужно больше.

Ядро внутри заскулило жалобно — энергии почти не осталось, я выжимаю его досуха, до последней капли. Если я что-то делаю, то это будет правильно и основательно, иначе какой смысл браться вообще? А ещё азарт в крови и ощущения, новые, незнакомые.

Что-то происходит, я это ощущаю где-то там, в глубине, с моим ядром и силой Титана, что-то меняется, и мне это… нравится. Это то, что мне нужно, чего я искал.

Выдавил последнее, энергия хлынула в провода финальной волной. Накопитель взвыл, руны вспыхнули ослепительно. Сетка ответила, дыра начала закрываться быстро — барьер восстанавливался, плёлся заново, нити магии переплетались, укреплялись. Гиганты, которые были в проходе, попали под волну энергии — их отбросило назад. Кто-то застрял в барьере, каменные тела разрезало пополам, как ножом, чисто и быстро.

Дыра закрылась с грохотом. Волна энергии прокатилась по всему периметру, Сетка восстановилась полностью — светится ярко, ровно, без разрывов и трещин.

Отпустил провода, руки упали бессильно, не слушались совсем. Посмотрел на ладони — ожоги глубокие, пальцы дрожат, не гнутся. Вены на руках чёрные, вздутые, похожи на корни мёртвого дерева, вросшие под кожу.

Упал на колени, сил не осталось вообще. Ядро в позвоночнике пульсировало слабо, еле-еле, на последнем издыхании. Тупая боль разливалась по всему телу волнами, голова кружилась, зрение поплыло, мир качался, терял чёткость, превращаясь в размытые пятна.

Альберт подполз ко мне, схватил за плечи обеими руками.

— Большов! Володя! Ты слышишь⁈

Голос далёкий, приглушённый, словно через толстый слой ваты доносится. Кивнул или попытался кивнуть — не уверен, получилось ли.

— Держись, — бормотал Альберт. — Медик! Нам нужен медик!

Нужен отдых, просто отдых. Нужно время, чтобы прийти в себя. Что-то произошло с ядром, и мне нужно это проверить, понять, но не сейчас… Не сейчас.

Сирена оборвалась резко, неожиданно. Тишина обрушилась на Форпост, звенящая, оглушительная после постоянного воя.

Поднял голову с трудом, мышцы шеи ныли от усилия. Посмотрел на Сетку — она стоит, целая, светится ровно. За ней гиганты, те, что не успели пройти, стоят и бьют по барьеру кулаками бесполезно. Сетка держит, не пускает их внутрь.

Внутри периметра посчитал быстро — осталось шесть тварей. Остальные либо снаружи, либо мертвы. Местные справятся с ними, у них есть гранатомёты, есть маги, пусть и на нуле, но что-то ещё могут выдавить.

Выдохнул облегчённо. Альберт всё ещё тряс меня за плечи, орал что-то нечленораздельное. Не слушал, мир уплывал.

Зрение сужается, превращается в тоннель, мир теряет цвет, становится серым, размытым, словно выцветшая фотография. В ушах вата плотная, звуки доходят приглушённо, будто через толщу воды, искажённые и далёкие. Слышу крики где-то, далёкие, невнятные, чувствую вибрацию шагов — тяжёлые удары по земле, гиганты где-то рядом. Альберт трясёт меня, его лицо перед глазами расплывается, превращается в пятно.

Почти отключаюсь, сознание ускользает, как песок сквозь пальцы, невозвратно. Держусь на краю, хватаю ртом воздух, лёгкие горят с каждым вдохом. Каждый вдох — усилие, преодоление.

Кто-то бьёт меня по щекам легонько, но настойчиво. Ладонь влажная, липкая от крови. Альберт? Он приводит меня в чувство, не даёт отключиться и упасть в темноту. Хочу послать его далеко, хочу просто упасть и лежать, не двигаясь, но тело не слушается совсем. Голова качается, как у тряпичной куклы на верёвочке.

— Большов! Вставай! Вставай, сука!

Голос знакомый, но кто? Кто-то ещё появился рядом. Медик? Сколько времени я был в таком состоянии, не помню. Руки схватили меня под подмышки, потянули вверх, пытаясь поставить на ноги. Не получается встать — ноги не держат, колени подгибаются.

Ещё удар по щеке, сильнее предыдущего. Зрение немного прояснилось, вижу Альберта наконец. Лицо серое, в крови, губы синие, но глаза живые, горящие упрямством. Одной рукой держится за бок, второй трясёт меня за плечо.

— Живой? — спросил он хрипло.

Попытался ответить, но горло сухое, язык прилип к нёбу намертво. Вышел только хрип бессмысленный. Кивнул вместо ответа.

— Сука ты живучая! Какой же ты… — хмыкнул он, и даже улыбнулся криво. — Молодец, Володя… Молодец…

— Ага, — наконец-то смог я что-то выдавить из себя.

Медик рядом что-то делал быстро, рана Альберта больше не кровоточила так сильно. Гель заживляющий? Мужик кричал что-то про рану и про то, что командиру нужно сидеть и не дёргаться, иначе всё расползётся. Альберт не слушал его.

— Встать сможешь? — выдохнул Альберт и закашлялся снова. — Понимаю, что ты… Но я… Мы… Сука… Потому что там… — Он кивнул куда-то в сторону слабо. — … ещё шесть тварей, и нам нужна каждая рука.

Шесть? Вы что всё это время делали, бесполезные муравьи⁈

Попытался встать, собрав волю в кулак. Руки не слушались, упёрся локтями в землю, оттолкнулся с усилием. Голова закружилась, мир качнулся, поплыл в стороны. Зубы стиснул до боли, пересилил слабость. Поднялся на колени, потом на ноги, пошатнулся, но устоял.

Посмотрел на руки. Ожоги покрылись тонкой коркой из засохшей крови и обугленной кожи. Двигаются — этого достаточно. Ядро в позвоночнике пульсирует слабо, почти на нуле энергии. Магию использовать не смогу, только физика и сила Титана, точнее её жалкие крохи. Должно хватить на этих каменных ублюдков.

Огляделся вокруг — Форпост, или то, что от него осталось, представлял собой зрелище апокалиптическое. Тела, много тел лежат в грязи, раскиданные, изломанные, раздавленные, некоторые разорваны на куски. Кровь повсюду — на земле, на стенах, на обломках.

Выжившие собрались у штаба кучкой, человек двадцать, не больше. Кто с автоматами, кто с пистолетами, один держит гранатомёт, но трубы пусты — боеприпасы кончились. Зубов стоит перед ними, орёт команды, металлический протез указывает направления атаки.

Я, Альберт и медик побежали туда, насколько могли быстро. Боль и полное отсутствие страха — удивительно, что человеческое тело его не испытывало. Адреналин, он заглушал всё остальное.

Вот только скоро он закончится, и как накатит всё и сразу — боль, усталость, может даже шок. Нужно торопиться, закончить это быстро. Оказались рядом с выжившими.

Альберт шёл, опираясь на медика, одной рукой прижимал бок, второй держался за плечо мужика для равновесия. Лицо серое, как пепел, но челюсть сжата упрямо. Пистолет в кобуре, стрелять из автомата он уже не сможет, но голос ещё работает, и этого достаточно для команд.

— Группа Один, справа! Группа Два, слева! Окружаем тварей! Магов в центр, что у вас там ещё осталось — вываливайте! — орал Зубов.

Три мага вышли вперёд, шатаются на ногах, едва держатся. Лица мертвецки бледные, глаза запавшие. Гиганты рассредоточились по территории — двое у горящих бараков, один возле разрушенной стены, ещё трое кучкой у центральной площади, крушат всё подряд, ломают стены, давят тела под ногами.