Зубов увидел меня, посмотрел оценивающе, кивнул коротко.
— Большов? — спросил он. — Стоять можешь?
— Могу, — хрипло ответил.
— Тогда бери оружие и вливайся. И ты, Альберт. — Зубов посмотрел на командира. — А остальные?..
Огляделся в поисках. Саша? Увидел его справа — сидит у стены барака, обнимает колени, качается взад-вперёд, губы шевелятся, что-то бормочет себе под нос. Контузия не прошла, бесполезен полностью.
Катя? Нашёл её у обломков ящиков — лежит на боку, не двигается. Подошёл к девушке, пока Зубов выдавал приказы остальным. Присел рядом, перевернул её на спину осторожно. Глаза закрыты, дышит ровно — без сознания.
Хмыкнул, какие живучие твари… Тут столько людей подохло, а эти нет, выжили. Один на жопе качается, другая спит сладко. Потом будут рассказывать, как гордо сражались, или то, как им повезло выжить.
— Жива? — спросил Альберт рядом.
— Да, — кивнул. — Очень полезные члены команды…
— Потом, Володя… Потом разберёмся… Давай сначала выживем, а?
Встал и вернулся к Зубову — он уже двигал группы, люди расходились, окружали ближайшего гиганта со всех сторон. Двое с флангов, трое спереди, стреляли короткими очередями, но бесполезно — пули рикошетили от каменной кожи, оставляя только царапины.
Оглянулся по сторонам в поисках оружия. Автомат? Бесполезен против камня, это очевидно. РПГ? Вижу две трубы на земле, рядом с трупами гранатомётчиков. Подошёл, проверил обе — пустые.
Посмотрел на обломок арматуры, торчащий из бетонной плиты рядом с разрушенной стеной. Метра два длиной, толстый, ржавый. Подошёл к нему, схватился обеими руками, дёрнул с усилием. Арматура не поддалась, застряла крепко. Ещё раз дёрнул, напряг силу Титана, ту крохотную часть, что осталась в ядре. Бетон треснул с грохотом, арматура вырвалась с куском бетона на конце — импровизированная булава.
Рядом оказался какой-то мужик с гранатомётом, выстрелил почти в упор. Труба вырвалась из рук, упала на землю. Ракета понеслась вперёд, оставляя белый хвост дыма. Попал в спину гиганта — взрыв, огонь, дым. Гигант качнулся вперёд, упал на колени, спина разворочена, виден позвоночник каменный.
Я схватил арматуру обеими руками покрепче и побежал к гиганту, пока он поднимается. Он уже на ногах, я кинулся в сторону, уклоняясь. Кулак просвистел мимо, ударил в землю с грохотом. Подскочил к гиганту вплотную, замахнулся арматурой и ударил по ноге, вложив всю силу, что осталась.
Скрежет металла по камню пронзительный, дикий, режет уши. Трещина пошла от щиколотки вверх, по всей ноге. Недостаточно, нужно ещё. Ударил ещё раз, ещё, ещё — нога треснула, рассыпалась кусками. Гигант завалился на бок с грохотом.
Запрыгнул на него, на грудь каменную. Арматуру поднял над головой, начал бить по голове — раз, два, три. Камень крошится под ударами, металл сгибается, но держится. Бью дальше, не останавливаясь — десять, двадцать, тридцать ударов. Голова гиганта разлетелась на куски, разбросало их во все стороны.
Ядра нет внутри — опять пустышка, бесполезная тварь.
Скрипнул зубами, злость кипела внутри, готовая вырваться наружу. Эти твари бесполезны полностью — никакой силы, никакой награды за убийство. Только трата времени и усилий впустую. Ненависть прокатилась волной по телу — ненавижу их за то, что пустые, за то, что заставляют меня тратить последние крохи энергии на бесполезную грязную работу.
Спрыгнул с трупа, покачнулся на ногах. Ноги еле держат вес тела, дышу тяжело, хрипло. Руки в крови. В своей и какой-то чёрной слизи с гигантов.
Четверо осталось в живых. Местные насели на третьего: стреляют, взрывают его магией. Медленно, но справляются. Ещё одного тоже окружили, маги жгут огнём. Последние двое ломают бараки вдали — их оставили на потом, пока разберутся с ближними.
Огляделся вокруг. Зубов смотрит на меня пристально, лицо каменное, непроницаемое. Остальные вокруг тоже смотрят: на меня, на разбитого гиганта, на арматуру в моих руках, испачканную кровью. Плевать на их взгляды — я свою норму выполнил, теперь пусть они стараются.
Сел на землю прямо в грязь, не выбирая место. Сил больше нет вообще, ни капли. Руки опустил безвольно, арматуру бросил рядом с глухим стуком. Голову откинул назад, закрыл глаза. Дышу просто, пытаюсь восстановить ритм дыхания.
Вокруг звуки боя продолжаются. Взрывы, выстрелы, крики людей и скрежет камня. Местные добивают оставшихся гигантов упорно. Долго это длится — минут десять, может больше, не считал. Потом тишина наступает — звенящая, давящая на барабанные перепонки.
Кто-то подошёл и остановился рядом со мной, чувствую тень на лице.
— Большов.
Открыл глаза с усилием — Зубов стоит надо мной, протез скрещён с живой рукой на груди, лицо усталое, грязное, в копоти. Но глаза живые, оценивающие.
— Думал, ты столичная гниль, — сказал он медленно, взвешивая каждое слово. — А ты… Мясник. — Пауза. — Это комплимент, сержант.
— Ага, — криво улыбнулся в ответ.
— Пошли. — Зубов протянул руку, живую. — Вставай, хватит отдыхать.
Посмотрел на руку, потом на него, не понимая. Что ещё нужно? Гиганты мертвы, все. Сетка работает, восстановлена. Что ещё может быть?
Тишина вокруг полная, абсолютная. Даже ветер стих, словно природа замерла. Только вибрация какая-то, слабая, нарастающая, зловещая, идёт из-под земли.
Расслабился было — плечи опустились, мышцы размякли, подумал, что всё закончилось наконец. Выжили, справились. Сетка восстановлена, гиганты мертвы, можно выдохнуть с облегчением.
Зубов посмотрел вниз, туда, где я сидел на земле.
— Земля, — сказал он тихо, почти шёпотом. — Она дрожит.
Сука, как я мог забыть⁈ Всё началось из-за этого — они сделали проход под землёй, сломали накопитель, а дальше просто всё закрутилось в адский вихрь, и…
Почувствовал наконец — вибрация под ногами, слабая, но нарастающая с каждой секундой. И тут земля дрогнула сильно, почва под нами вспучилась буграми. Бугор пошёл от центра площади, поднялся на метр, на два, почва треснула, разошлась трещинами во все стороны, как паутина.
И из неё полезла рука — чёрная, блестящая, словно отполированная. Пальцы длинные, тонкие, с острыми когтями на концах. Не похожа на руки других гигантов совсем — слишком изящная, слишком правильная, слишком… человеческая по форме.
Рука вцепилась в землю когтями, потянула. Из дыры полезло плечо, потом голова, потом торс. Тварь выбиралась медленно, плавно, будто вытекала из земли, как ртуть из разбитого термометра, перетекая по частям.
Вскочил на ватных ногах и отбежал на несколько метров назад. Посмотрел на… Гигант, но не такой, как остальные, совсем другой. Высокий, метров семь, может больше, сложно оценить. Тело чёрное, блестящее, отполированное до зеркального блеска, в котором отражается всё вокруг. Похож на человека — на очень высокого, очень худого человека, вырезанного из чёрного обсидианового стекла.
Движется он не как каменные големы, неуклюже и грузно, а как вода — плавно, текуче, гибко. Каждое движение перетекание, а не шаг, гибкость пугающая, неправильная для существа такого размера.
У него есть лицо — не просто голова без черт, а настоящее лицо с чертами. И глаза — ярко-жёлтые, светящиеся изнутри, с вертикальным зрачком, как у змеи или дракона.
Тварь полностью вылезла из земли, распрямилась во весь рост. Ядро внутри меня дико запульсировало, забилось, как бешеное — голод, безумный, неконтролируемый, оно хочет эту тварь, чувствует в ней силу. В нём есть ядро, мощное, и я хочу его силу себе. Но одновременно страх поднимается — инстинктивный, животный, такой человеческий. Эта тварь опасна, смертельно опасна.
— ЧЕТВЁРТЫЙ КЛАСС! АНОМАЛ! ВСЕМ ЛЕЖАТЬ! ЧЕТВЁРТЫЙ КЛАСС! — заорал Зубов и побежал назад, подальше от твари.
А я смотрел на неё, не двигаясь. Бежать? Ещё чего, не дождётся.
Тварь повернула голову плавно, посмотрела по сторонам, изучая окружение. Медленно, неспешно, словно у неё была вечность в запасе. Остановилась на мне, жёлтые глаза впились в мои прямо, не отводя взгляда.
