Почему отличаются? Что определяет силу ядра? Размер твари? Её возраст? Тип магии? Или что-то ещё? Как они сюда попадают?

Может быть, ответы есть у СКА? В их архивах? В секретных документах? Чешуя обещал доступ к информации.

Посмотрел на аномалию за их спиной. Разрыв в пространстве. Вертикальная трещина в воздухе. Светится изнутри — синим, фиолетовым, чёрным. Цвета меняются, пульсируют. Края размыты, нечёткие, словно реальность там растворяется.

Что там, за разрывом?

— Когда их больше десяти собирается около аномалии, сетка перестаёт работать и они проходят, — прозвучал рядом голос.

Повернулся. Да это же Альберт.

Лысый стоял в двух метрах, руки скрещены на груди. Лицо усталое, но спокойное. Рана на боку перевязана, форма приведена в порядок.

На живца и зверь бежит, именно его я и искал, а он сам пришёл. Удобно.

— Поэтому первая сетка их не сдерживает, — добавил мужик.

Кивнул в сторону барьера за спиной гигантов. Там, дальше, видна ещё одна сетка.

— А зайти и усилить её… Как ты понимаешь, дураков нет, — продолжил Альберт, — вся ставка на вторую сетку, что мы с тобой запустили, — продолжил мужик, — ну и последняя, что не должна их выпустить в мир.

Кивнул.

Система защиты понятна, три слоя. Первый — жертвенный, пропускает излишки. Второй — основной, держит главную массу. Третий — аварийный, страхует на случай прорыва.

— Володя, — подошёл совсем близко Курпатов, — прости, что я был недоволен тобой, кричал и всё остальное.

Смотрел прямо в глаза и ждал реакции, но у меня лишь заурчал живот.

Альберт моргнул, сбился. Глянул на мой живот, потом обратно на лицо.

— Местные считают тебя… — продолжил он, игнорируя урчание, — герой не правильное слово, оно тут скорее как оскорбление, — хмыкнул Альберт, — монстром? Убийцей? Зверем? Куда не пойду, везде обсуждают, как ты голыми руками дрался, — закончил он.

Пауза. Посмотрел на меня внимательно.

— Да чего уж там, сам Зубов язык в задницу засунул и молчит.

— Где мой плащ? — прервал этот поток бессмысленной информации.

— Плащ? — дёрнулся мужик.

Удивление на лице. Думал, что разговор пойдёт о бое? О подвигах? О признании?

— Ну он… — замялся Альберт.

Отвёл взгляд. Посмотрел в сторону. Явный признак вины.

— Его забрал Зубов, потому что там было ядро гиганта. Тебя когда перевязывали, я снял. А потом он почему-то туда полез и нашёл… А дальше изъял.

На меня смотрели так, будто я должен что-то ответить.

— Оно моё, — выдохнул наконец.

— Ты его забрал из твари тут? — уточнил Курпатов.

— Да.

— Тогда оно принадлежит форпосту, — пожал плечами Альберт, — но Зубов сказал, что если ты хочешь его обратно, то зайди к нему.

Поморщился, ещё один разговор? Почему вообще кто-то трогал мои вещи? Плащ был на мне. Ядро было в плаще, значит моё. По праву того, кто рисковал и убил тварь. А они просто взяли и забрали. Пока я без сознания лежал.

— Я прикрою тебя, — выдохнул Курпатов, — в отчёте не укажу информации о ядре, — продолжил он.

Посмотрел по сторонам. Проверил, не слышит ли кто.

— А то в СКА за это… Ну ты сам знаешь.

Да, знаю. Ядра — собственность империи. Категория «Особая важность». Присвоение ядра — преступление. Но мне плевать на их законы. Ядро я добыл.

Альберт развернулся и пошёл.

— С утра за нами приедет машина, — бросил он через плечо, — сухпайки скоро принесут в домик, где ты очнулся.

Стоял и думал. Идти к Зубову или нет? С одной стороны, я хочу своё ядро, а с другой избежал бы общения.

Уже с тремя поговорил сегодня, и словно с гигантом сразился. Каждый разговор — энергия. Устал.

Развернулся и пошёл к «штабу».

Мне продолжали кивать и что-то говорить, пока я шёл к Зубову.

— Отличная работа!

— Молодец, сержант!

— Силён!

Голоса сыпались со всех сторон. Местные выходили из бараков, останавливались, смотрели. Даже надоедать начало. Лучше бы были со своими пустыми взглядами. Игнорировали, как раньше, когда меня считали городским героем, который скоро сдохнет.

А теперь… Теперь я «монстр», «убийца», «зверь». И они смотрят с восхищением.

Людишки. Им нужны герои, кумиры, те, на кого можно равняться. Те, кто докажет, что выжить можно. Примитивная психология и стадный инстинкт. Парочку попытались со мной заговорить.

— Эй, сержант! Как ты это сделал?

— Большов! Научишь драться так же?

Проигнорировал, прошёл мимо, не останавливаясь. Голоса стихли за спиной. Плевать.

Зашёл в здание. Охраны перед входом не было. Добрался до кабинета и толкнул дверь.

— О! — поднялся Зубов из-за стола и развёл руки.

Жест широкий, театральный. Улыбка на лице.

— Наш герой… Проходи, проходи.

Голос бодрый, слишком бодрый для человека, который несколько часов назад руководил обороной форпоста против гигантов.

Сделал несколько шагов и остановился перед его столом. Зубов смотрел на меня. Сел обратно в кресло, откинулся на спинку. Металлический протез положил на стол. Пальцы забарабанили по дереву.

— Моё ядро, — выдал тут же.

Зачем тянуть? Я здесь за ядром. Он это знает. Я это знаю. Всё остальное — пустая болтовня.

— Какое ядро? — сделал хитрую рожу комендант форпоста.

Глаза прищурились, улыбка стала шире.

— Не понимаю, о чём ты говоришь.

Посмотрел на его механическую руку. Интересная мысль пришла в голову. Если её оторвать и начать ей же его бить, прекратится ли этот цирк?

— Со мной тут связались, — хрустнул он шеей, — мои старые друзья.

Развернулся и направился на выход. Разговор окончен. Ядра нет. Значит, здесь мне делать нечего.

Урод! Зачем тогда просил зайти? Чтобы поиграть? Потешить самолюбие?

Примитивно и скучно.

— Военные, — бросили мне в спину.

Остановился, замер на месте, рука на дверной ручке.

Военные?

— Генерал Краснов.

Повернулся медленно. Зубов сидел за столом, улыбка исчезла. Лицо стало серьёзным.

На меня уже направили оружие. Два ствола, справа и слева от двери. Из-за шкафов. Люди в форме.

Засада?

Зубов продолжал сидеть. Металлическая рука лежала на столе неподвижно. Живая рука потянулась к ящику стола. Открыл. Достал пистолет. Положил на столешницу.

— Садись, Большов, — сказал комендант спокойно, — нам нужно поговорить.

Хмыкнул, развернулся и подошёл к столу. Присел на стул, посмотрел на военных, что притаились в кабинете. Надо же было так напрячься. Будь я человеком, наверное, мне бы это даже польстило.

Но сейчас ничего кроме раздражения не вызвало. Опасения Чешуи сбылись. Меня нашли даже тут, в форпосте, после того как почти все мы не сдохли. Вот это старания. Может им похлопать? Или не оценят?

— Ну! — кивнул коменданту.

— Ты что-то сильно уверен, — ответили мне.

Металлический протез забарабанил по дереву. Стук мерный, раздражающий.

— Скрывать не буду, ты силён, умён и что самое главное… опасен.

Зубов откинулся на спинку кресла. Скрип. Протез лёг на подлокотник.

— Яйца у тебя есть. И побольше, чем у многих военных и аристократов. Но…

Пауза затянулась. Комендант смотрел в глаза, проверял реакцию, ждал нервозности.

— Как ты знаешь, Володя, бывших военных не бывает.

— Мне плевать, — перебил. — Что нужно?

— Мальчик…

Хлоп!

Выстрел прорезал тишину. Один из вояк нажал на курок. Звука почти не было — какой-то хлопок тихий, будто воздушный шарик лопнул. Плечо прошила боль. Резкая, короткая. Запах гари ударил в нос. Повернулся медленно и осмотрел руку.

Царапина! Неглубокая борозда на коже. Кровь выступила тонкой полоской и всё? Пуля скользнула по поверхности, не пробила.

Интересно. Изменения тела работают. Плотность кожи выросла настолько, что пуля не прошла насквозь. Проверил внутренним зрением — мышцы под кожей целы, кость не задета.

— Это разрывные и магические пули, — сказал мужик, что стрелял.