— Считаете, он все же носитель матрицы? — на мгновение по лицу Лирэн прошла тень удивления.

— Я считаю, что Вселенная, при всей её необъятности, не допускает совпадения с вероятностью в три миллиардные процента. Это не случайность. Это нечто, что мы не в состоянии зафиксировать на текущем уровне развития технологий. Если в парне что-то есть, на «Кузнице», под давлением, на грани жизни и смерти, это проявится. Если нет, то Гиперион-7 станет его могилой, и мы закроем этот вопрос. В любом случае мы получим исчерпывающий ответ.

Меня проводили к видавшему виды шаттлу, стоявшему в стороне от роскошных, отполированных до зеркального блеска челноков «Сароса». Его потрёпанный корпус, покрытый сварными швами и вмятинами, казался удивительно родным после стерильного, давящего величия флагмана.

Внутри пахло перегоревшей изоляцией и слабым ароматом антисептика. Внутри уже находились десяток таких же, как я, парней и девушек. Одетые в одинаковые серые комбинезоны, они были пристёгнуты к откидным креслам вдоль бортов и смотрели друг на друга с нескрываемым вызовом. Здесь нет друзей и партнёров. Только соперники.

Перелёт к месту назначения оказался долгим и мучительным. Если «Сарос» плыл сквозь гиперпространство плавно и без рывков, то старый шаттл трещал всеми швами, вибрировал и бросался из стороны в сторону, словно плыл против течения в бурной реке. Если все бледнели, вцепившись в блокираторы кресел, то я окончательно ощутил себя в своём мире. Мой «Северный Ветер» шумел ещё громче и страшнее, так что за полтора года я к таким звукам привык настолько, что умел различать просто дребезжание и действительно критичное повреждение. Каким бы старым шаттл не выглядел, он был относительно целым. На фронтире такой бы точно пригодился.

Когда мы, наконец, с громким хлопком вывалились из гиперпространства, в центре шаттла появилась голограмма системы двойной звезды. Огромный жёлтый гигант спектрального класса «G» и меньший, но невероятно яркий белый карлик, вращались вокруг общего барицентра, насылая на систему мощнейшие магнитные бури и радиационные всплески. В такой системе жизнь на планетах не может зародиться. Никак.

Среди хаоса астероидных полей и разноцветных туманностей, на дальней орбите висела планета. Она была меньше Агриса, окутана плотной, ядовито-жёлтой атмосферой. Поверхность, просвечивающая сквозь редкие разрывы в облаках, представляла собой нагромождение черных скал, ледяных равнин и активных вулканов.

— Кузница! — в динамиках послышался голос нашего пилота. — Готовьтесь к стыковке!

На орбите планеты висела гигантская станция. Ее корпус, покрытый орудийными батареями, антенными решётками и посадочными огнями, откровенно пугал. Открытые ангары были скрыты силовыми полями и через них непрерывным потоком вылетали шаттлы, уходя вниз, в ядовитую пелену планеты.

Мы влетели в один из многочисленных ангаров. Здесь царила организованная суматоха. Рёв двигателей, шипение стыковочных муфт, металлический лязг и чёткие, отрывистые команды инструкторов, которые не орали, но их усиленные голоса слышались в каждом углу ангара.

— Отряд «Дельта» — на погрузку! Кандидаты группы «Гамма» — к медосмотру!

Нас, новоприбывших, построили в ровную шеренгу и отвели на автоматизированный склад, где робот-погрузчик своими щупальцами-манипуляторами вручил мне металлический контейнер с именем «Кайл», нанесённый на крышку гравировкой. Только имя, без фамилии. Ардан остался в прошлом.

— Получил? — раздался голос инструктора. — Переодевайся и стройся! Три минуты!

Контейнер с глухим щелчком открылся. Внутри, аккуратно уложенная в мягкие ячейки, лежала черная обтягивающая форма. На ощупь материал был прохладным и упругим. Я быстро переоделся. Форма идеально села по фигуре, будто её шили специально под меня. Она не стесняла движений, но при этом ощущалась, как вторая кожа.

— Кандидаты, на медосмотр! Следом за мной! — скомандовал инструктор, и наша группа потянулась за ним.

Медблок представлял собой ряд стерильных кабин, оснащённых сканерами и анализаторами. Меня направили в одну из них. Пока роботизированные манипуляторы проводили стандартные замеры, я сидел на кушетке и пытался не думать о предстоящем.

Именно в этот момент, под монотонный гул аппаратуры, в моей голове что-то щёлкнуло.

— Внешнее сканирующее поле отсутствует. Уровень угрозы снижен. Возобновляю базовый функционал.

Голос был тихим, словно после долгого сна, но это был он. Эхо. Очнулся.

— Ты где пропадал? — мысленно спросил я.

— Неизвестная угроза. Опасность поглощения. Режим полной изоляции — необходимость. Угроза исчезла, возвращение к функционированию.

Не нужно быть гением, чтобы сопоставить одно с другим. Включая, что забавно, углублённое медицинское обследование на флагмане Соларионов.

— Получается, у Ариса Солариона и той девушки в чёрном тоже есть матрицы? — спросил я у Эхо.

— Информация не может быть подтверждена. Вероятность девяносто процентов. Требуется больше данных.

— Но тебя они не нашли, — уточнил я. — Хотя очень старались.

— Режим полной блокировки, — пояснил Эхо. — Отсутствие изменений в организме носителя. Малый процент наноструктурных элементов. Угроза поглощения миновала.

Эхо говорил ещё путанно, но выводы он помогал делать крайне неутешительные. Арис Соларион заподозрил наличие у меня матрицы предтеч и желал её поглотить, чтобы увеличить свою силу. Неприятно осознавать, что из меня сделали закуску, которую решили пока не есть. Побрезговали.

Внезапно один из сканеров над моей головой издал пронзительный звук. На экране перед врачом замигали показатели.

— Странно, — пробормотал он, — скачок нейронной активности. И мышечный тонус выше нормы на двадцать семь процентов. Реакция нервной системы… идеальная. — Он посмотрел на меня с новым интересом. — Кандидат, вы принимали какие-либо стимуляторы перед обследованием?

— Нет, — честно ответил я. Проснувшийся Эхо, видимо, уже начал вносить коррективы в моё тело.

— Провожу оптимизацию физиологических процессов. Повышение эффективности необходимо для выживания в условиях высокой нагрузки.

Час спустя в одном из ангаров собралась группа из десяти человек. К нам подошёл высокий инструктор с нашивкой капитана на груди.

— Внимание, кандидаты! — его усиленный динамиками голос прокатился по залу. — По итогам первичного отбора сформирована группа «Феникс». Сюда попали лучшие из кандидатов, отобранные по результатам медицинских тестов. Но это не значит, что вы лучшие во всём потоке! Вам предстоит кровью доказывать своё право находиться в этой группе! Любой, кто не будет выполнять норматив, будет изгнан, а его место займёт достойный кандидат из других групп. Назовите свои имена для идентификации!

Он прошёл вдоль шеренги, и каждый называл своё имя. Когда очередь дошла до меня, я коротко бросил: «Каэль».

Капитан кивнул и отошёл в сторону, дав нам возможность осмотреть друг друга. Группа подобралась внушительная. Каждый выглядел так, будто родился с оружием в руках. По сравнению с собравшимися, я был самым маленьким и щуплым.

— Группа «Феникс», слушай приказ! — капитан снова привлёк наше внимание. — По итогам тестов, а также данным нейросканирования, первым командиром группы назначается кандидат Каэль. Его показатели адаптивности и скорости принятия решений наивысшие среди собравшихся.

В ангаре повисла гробовая тишина. Я и сам был ошарашен.

— Первым? — послышался чей-то низкий угрожающий голос. — Значит, можно стать вторым?

— Ты правильно понял, кадет! — ответил капитан. — Ваш инструктор будет здесь через десять минут. Каэль, с этого момента ответственность за группу на тебе.

Едва он скрылся за дверью, как атмосфера в ангаре накалилась до предела. Ко мне тут же подошёл самый крупный из группы, массивный блондин с холодными голубыми глазами. Эта машина оказалась даже не на голову — на две выше меня! Про ширину плеч и говорить не стоило.