Сорафия покачала головой.

— Удивительно… — пробормотала она. — Слизь… откуда бы? Неужели в нее превратились все живые люди на этой территории? Если так — ужасная смерть!

И вот тут я был с нею совершенно согласен.

Весна 13 года правления Энгеларта Седьмого, 10 549/10 550 г. от Сотворения мира

Весной того года, когда я решал, сдавать мне на первый ранг или не сдавать, с моего появления в этом мире прошло уже около трех лет. Лису исполнилось двенадцать с половиной, Герту — тринадцать и начинало подходить к четырнадцати, как и многим другим ребятам из моей группы. Наша группа стала представлять собой весьма неоднородное зрелище: многие парни, вроде Герта, Джиля, Эвина или Кирта, превратились во вполне себе солидно выглядящих молодых мужчин. Как сказали бы у меня на родине, «призывного возраста». Опять же, уверенность в себе и особенность пластики движений добавляли взрослости.

Правда, если посмотреть им в глаза, впечатление смазывалось. Тот же Герт и по выражению лица казался юношей-студентом, а вот в глазах Эвина вечно жило озабоченное выражение школьника-ботаника перед экзаменом, тогда как Джиль имел привычку так постоянно и широко улыбаться, словно он продажный политик, киноактер или слабоумный. Но впечатление «продажного политика» было ложное: хитрости особой в нем не замечалось, а вот жизнерадостность в моем самом ловком бойце била через край.

Среди девчонок наблюдалось то же самое: Рида и Мика вполне оформились, ну или начали оформляться. Стало понятно, почему тут иногда девушек выдают замуж в четырнадцать — нравы простые, таких девиц либо прятать за семью замками, либо они половой вопрос решат сами, без консультации с родителями! Впрочем, «своим» девчонкам я мозги очень сильно промывал на эту тему и они вели себя прилично, перед парнями попой не крутили. Рида, кажется, вообще решила пойти по материнской стезе, только вовсе обойтись без замужества: как она неоднократно и резко заявляла, парни ее не привлекали. Бедняга Герт — он, похоже, всерьез начал пристраивать клинья!

На самом деле Рида вопросы своего брака не решала, тут дело было за Эймином Оном. Но у меня сложилось впечатление, что этот достойный мастер настолько сильно ожегся с женой, что дочь, что упрямством удалась в мать, пожалуй, заставлять поостережется. Впрочем, за Герта я не переживал: у Тильды имелся список невест наготове, да и без списка парень с его параметрами себе утешение на стороне найдет без труда.

Но ладно, это примерно половина группы. А остальные, несмотря на накачку и усиленные тренировки, выглядели откровенными детишками! Дилла — вообще как будто десятилетка, маленькая, тощенькая… Из парней таких уж откровенных недоростков не было, самым мелким внезапно оказался я! Ну или не внезапно. Однако стало видно, что самые мои мрачные предсказания насчет моего собственного роста оправдаются: выше метра семидесяти мне не вытянуться. Ну и ладно, разнообразие — тоже хорошо. С таким ростом, как у меня был раньше, я даже в бизнес-классе в самолете коленями упирался, а теперь и в экономе летать можно будет. Когда вернусь.

Правда, вот я как раз мелким не смотрелся. Широкие плечи, развитая мускулатура, жесткая физиогномика и аура бойца второго ранга создавали сложное впечатление, так что ребенком при первой встрече меня обычно не воспринимали. Скорее, особо карлицким взрослым с необычно моложавым лицом. Гном гномом, особенно учитывая мою возню с механизмами. Но это тоже шутка только для внутреннего употребления.

В общем, моя личная «гвардия» казалась весьма пестрой компанией! И стала еще пестрее: я договорился с Лейтом Даретом, что вместо части оплаты за ирригацию отправлю к нему на несколько месяцев на учебу некоторых наших учеников. И отправил самых многообещающих. Да, Путь и Школу сменить нельзя по достижению четвертого ранга, да, если будешь тренировать принципиально отличные методы боя — скажем, бой с оружием вместо безоружного — то нарушишь «четкость» своих каналов. Однако это не значит, что нельзя усвоить хотя бы приемы, если уж не методы работы с внутренней энергией, а также иную философию боя — почему нет? Хотя бы для того, чтобы расширить арсенал «автоматизированных» реакций на бойцов разных направлений.

Кстати говоря, как оказалось, не я один такой умный. Как раз той весной я начал собирать больше сведений об императоре и императорском дворе, а также о системе его цензоров. Как я и ожидал, Сорафия оказалась настоящим кладезем сведений об этом всем, но многое удалось найти и просто в книгах. Выяснил я следующее: Император являлся потомственным главой аж пяти так называемых Императорских Школ. Каждая из них считалась весьма и весьма сильной, плюс у императора традиционно вот уже пару-тройку сотен лет имелась и личная гвардия. Формировалась она так: выбирались самые многообещающие ребята из каждой школы и прогонялись через учебу во всех остальных примерно по году, чтобы научить их самым базовым трюкам — еще до того, как рост в рангах сделает это невозможным. А уже потом это все доводилось до ума и полировалось избранными наставниками из числа бывших гвардейцев.

Узнав об этом, я еще удивился, почему так не делают все, хотя бы в небольших объемах — разве плохо получить штук пять универсальных бойцов за десять-пятнадцать лет? Но мастер Боней любезно меня просветила:

— Безусловно, такая мысль приходила многим. Увы, это дорого, и мешает недоверие между Школами. Никто не хочет принять в свои ряды потенциального агента влияния — это раз. Никто не хочет рисковать, что многообещающего бойца обработают у других — это два. То, что вы, Лис, рискнули отправить своих лучших ребят учиться к союзникам — уже вызвало немало разговоров среди глав других школ, и в основном вас осуждают, а не пытаются брать пример! Кроме того, есть еще один нюанс…

Тут Боней помолчала, видимо, подбирая слова, потом сказала:

— Вы отправили учиться ребят, которые уже на четвертом-третьем ранге. Считается, что от этого мало толку. Обычно выбирают детей помоложе. И тут бывает так, что обучение сразу на нескольких Путях не улучшает их потенциал, а губит его. Вместо того, чтобы стать универсалами, дети застревают на четвертом, третьем, втором ранге. Редко даже доходят до первого. У Императора с его гвардией точно то же самое: чтобы получить одного гвардейца, он губит до десяти многообещающих бойцов! Как вы понимаете, мало какая Школа может себе такое позволить.

Я кивнул: институт императорской гвардии сразу заиграл для меня другими красками.

В общем, мои ребята прошли обучение у Ручьев и вернулись домой точно к весенним экзаменам — переполненные впечатлениями. С ними ездил и Герт, и он первым делом на меня вывалил свои размышления:

— Слушай, по сравнению с нашей вотчиной у Даретов — такое болото! У нас тут постоянно что-то строится, грохочет, станки работают, пруды новые перегораживаем, крестьянам поливает, проповеди опять же твои в выходной день под Дубом… — да, мне приходилось устраивать такие сборища, хотя я не делал их обязательными и старался выдержать не в виде проповеди, а в виде разговора по душам. — Вот честно, нас три месяца не было, а ты как будто еще новые мастерские настроил!

— Так и есть, — сказал Эвин, чья почти фотографическая память позволяла ему различать эти вещи безошибочно. — Вон того домика раньше не было. Что там?

— Сталепрокат, — сказал я. — Раз проволоку тянем, то можно и листы металлические изготавливать — почему нет?

— Металлические листы? — не поверил Герт. — Вот так просто?

— Ага, — сказал я. — Если станки с механическим приводом есть, то все просто.

Герт только головой покачал.

— Такие деньги пойдут, — сказал он совершенно по-взрослому. — Дождемся мы нападения.

— Дождемся, — кивнул я. — Но еще не сейчас. Чуть позже. К тому же, нужно сначала зарегистрироваться, прежде чем это все продавать.

— Что? — охнул Герт. — Хочешь сделать Школу Дуба производственной все-таки?