Никита кивнул, улыбнувшись. Эта поддержка была ему необходима. Независимо от того, что произойдёт завтра, он знал, что рядом с ним — его настоящие друзья. И что бы ни случилось, они останутся рядом.

Солнце медленно клонилось к горизонту, заливая комнату мягким оранжевым светом. Внутри царила тишина, прерываемая лишь едва слышными звуками, доносящимися с улицы. Никита и Алиса сидели рядом на диване, их руки были крепко сцеплены, словно они боялись, что стоит отпустить — и всё разрушится. Время словно застыло, превратив этот момент в нечто вечное и бесконечное, но в то же время хрупкое, как стекло.

Никита смотрел на Алису, изучая её лицо, которое стало ему дороже всего на свете. Он видел в её глазах тревогу и печаль, и понимал, что она, как и он сам, осознаёт, насколько близок их мир к разрушению. Завтра был день боя — день, который мог изменить всё.

— Я знаю, что ты боишься, — тихо начал он, сжимая её руку чуть крепче. — Я тоже боюсь. Но я должен это сделать, Алиса. Ради нас.

Алиса подняла на него взгляд, полный смешанных эмоций. Она любила его, и эта любовь была сильнее любого страха, но в её сердце росло сомнение, которое она не могла игнорировать.

— Никита, — её голос был почти шёпотом, — я понимаю, почему ты не можешь отказаться. Но что, если… что, если всё пойдёт не так, как мы надеемся? Я не знаю, смогу ли я справиться с этим. С мыслью, что ты можешь не вернуться.

Никита опустил глаза, чувствуя, как её слова пронзают его сердце. Он всегда был уверен в своей силе, в том, что сможет защитить её и их будущее, но даже он знал, что исход боя не всегда зависит от одного лишь желания победить.

— Я обещаю тебе, Алиса, — сказал он, поднимая взгляд и встречаясь с её глазами. — Я буду сражаться изо всех сил. Я сделаю всё, чтобы вернуться к тебе. Ты — моя причина, моя цель. Я не позволю им нас разлучить.

Алиса кивнула, но в её душе оставался страх, который не могли развеять даже его слова. Она понимала, что Никита говорил искренне, что он действительно верил в свои силы, но предчувствие, что завтра всё может пойти не так, не покидало её. Она задумалась, сможет ли она жить с этим грузом, если вдруг потеряет его.

— Никита, — произнесла она после долгой паузы, её голос был полон боли и сомнений, — я не хочу, чтобы ты ушёл, но если это твой путь, я поддержу тебя. Просто знай, что для меня важно не то, выиграешь ты или проиграешь, а то, что ты вернёшься живым. Без тебя… — она замолчала, не находя слов, чтобы выразить свои чувства.

Никита почувствовал, как его сердце сжалось. Он видел, как тяжело ей было принять его решение, и понимал, что ставит её перед невозможным выбором. Но он также знал, что должен это сделать — не только ради неё, но и ради самого себя. Он не мог позволить Виктору держать его в страхе, не мог позволить себе стать тем, кем его пытались сделать. Этот бой был не просто сражением на ринге — это была его борьба за свободу, за право на свою жизнь.

— Алиса, — его голос был тихим, но полным решимости, — я обещаю, что сделаю всё, чтобы вернуться. Но ты тоже должна пообещать мне кое-что.

Она посмотрела на него с удивлением и тревогой.

— Ты должна пообещать мне, что если что-то пойдёт не так, ты продолжишь жить дальше. Ради нас. Ради нашего будущего, даже если меня не будет рядом. Я хочу знать, что ты будешь в безопасности, что ты найдёшь в себе силы идти дальше.

Алиса замерла, осознавая глубину его просьбы. Это было самое трудное, что он мог её попросить. Она знала, что не сможет жить без него, но в то же время понимала, что его слова — это не просто просьба, а его последняя надежда на то, что, даже если он не вернётся, она сможет найти в себе силы выжить.

— Я обещаю, — прошептала она, слёзы блеснули в её глазах. — Я обещаю тебе, Никита.

Они обнялись, и в этом объятии была вся их боль, любовь и надежда на будущее, которое могло не наступить. Никита знал, что завтра ему предстоит самое трудное испытание в его жизни, но также осознавал, что будет сражаться не только за себя, но и за неё, за их будущее.

Алиса, чувствуя тепло его тела, понимала, что теперь ей остаётся лишь ждать. Впереди была ночь, которую они проведут вместе, и, возможно, она станет последней. Но пока они рядом, можно было забыть о страхах и просто быть друг с другом.

Никита, охваченный страстью, приник к её губам, и поцелуй стал жадным и неистовым. Они не могли сдержаться, и одежда исчезала с их тел. Учитывая её недавнюю травму, Никита осторожно уложил Алису на диван, снимая последние остатки одежды с неё и с себя. Его взгляд задержался на её округлых формах — результат долгих тренировок, придавших им упругость. Каждый раз, прижимаясь к её телу, он ощущал вспышку удовольствия.

Желание стать частью Алисы становилось невыносимым.

— Упрись руками в диван, — прошептал он.

Алиса ухватилась за край, и, не в силах скрыть нетерпение, обернулась на него. Её колени едва касались пола, и она немного подвигалась, устраиваясь поудобнее.

Никита, лизнув палец, осторожно провёл рукой между её ног, отыскивая самое чувствительное место.

— Хочу, чтобы ты была полностью готова, — сказал он, стараясь удерживать спокойствие в голосе.

Алиса ответила, раздвинув бедра шире.

— Ты справляешься великолепно, — простонала она тихо. — Мне нравятся твои прикосновения… Они такие особенные.

Никита продолжал ласкать её, проводя рукой по спине. Ему хотелось коснуться её груди, но она была прижата к дивану, недосягаемая для его рук. Всё его внимание сосредоточилось на её отклике — каждый стон, каждый вздох разжигал его ещё сильнее.

Его пальцы скользнули по её влажной щелке, откуда уже проступала смазка. Алиса тихо застонала, чуть приподнявшись навстречу его движениям. Никита жаждал её так, что его тело буквально пульсировало от напряжения. Она была для него невыразимо притягательной, вызывая в нём острую потребность, которую он прежде не знал. Убедившись, что она готова, он убрал палец и придвинулся ближе, осторожно начав проникновение.

Алиса издала стон, принимая его.

Никита закрыл глаза, погружаясь в блаженство момента. Её тело было горячим, идеальным для него. От осознания, что она с ним, в нём бурлило наслаждение. Он углубился, плотно прижимаясь к ней. Её стоны становились громче, возбуждая его ещё больше. Когда он почувствовал, что полностью заполнил её, замер на мгновение, а затем начал двигаться, постепенно увеличивая ритм.

Открыв глаза, Никита заметил, что Алиса цепляется маленькими пальцами за подушку. Она всегда так делала, когда он доводил её до экстаза. Ускорив темп, он наблюдал, как её стоны становятся ещё более интенсивными. Её внутренние мышцы крепко обхватили его, и он понял, что скоро достигнет кульминации.

Алиса продолжала стонать, периодически выкрикивая его имя. Никита уткнулся носом в её волосы, наслаждаясь их ароматом.

— О боже, Никита! — вскрикнула она.

Его движения стали затруднёнными, когда её мышцы сжались вокруг него. Он испугался, что может причинить ей боль, но Алиса не сопротивлялась и не пыталась вырваться. Лишь её пальцы судорожно сжимались, цепляясь за подушку.

Никита запрокинул голову и с рычанием достиг пика.

Оргазм был настолько мощным, что он едва не упал на Алису, но вовремя взял себя в руки.

Они оба тяжело дышали, пытаясь прийти в себя после всего произошедшего. Они любили друг друга словно в последний раз.

Никита и Алиса лежали рядом на узком диване. Их тела, расслабленные после страсти, теперь дышали в унисон. Тишина ночи окутывала их, и только редкие звуки за окном напоминали о том, что мир за стенами квартиры продолжает жить.

Никита скользнул взглядом по лицу Алисы, лежащей на его груди. Она была так спокойна, что ему показалось, будто она уже спит. Но что-то внутри заставило его заговорить. Слова, которые он долго скрывал, слова, от которых избегал всю жизнь. Это был его самый сложный бой, но не на ринге, а в сердце.