Марк склонил голову, давая понять, что оценил шпильку.

— Значит, вы сами зачаровали эти вещицы, госпожа Малло? — спросил он, возвращая оба украшения. Юлия кивнула, поглаживая гладкую крышечку своего медальона.

— Карел уезжал в Вендору, мы не знали, когда увидимся в следующий раз. Тогда я предложила ему зачаровать какое-нибудь парное украшение, которое можно было бы носить и мужчине, и женщине. Знаете, как в сказках, — на этом месте Марк заметно помрачнел, — если с одним из нас что-то случится, другой сразу же узнает. Это вполне можно воплотить, несложное колдовство. Карел посмеялся, но согласился и принес их, — она указала на медальоны. — Сказал, что в свой вставит мой портрет, и все вокруг будут думать, что это его невеста. Шутка вполне в его духе. — Женщина умолкла.

— Родственные узы действительно должны учитываться при составлении именных заклинаний, — признал Марк — Конечно, это не та магия крови, о которой судачат обыватели, там совершенно иной принцип… Но вы позволите еще раз взглянуть на медальон вашего брата? — Юлия кивнула, и профессор взял его в руки. — В кустарных условиях без профессионального оборудования подобные чары почти нереализуемы.

— Нам хватило «почти», — ответила Юлия. — Потом Ференц увидел на Кареле медальон и сказал, что он впал в сентиментальность, а Карел обиделся, так что, об этом небольшом колдовстве мы ничего не стали рассказывать.

Марк взялся за обгоревший медальон и несколько раз провел рукой над его поверхностью, будто пытаясь нащупать что-то невидимое кончиками пальцев.

— И когда случилась трагедия, как отреагировал ваш амулет?

— А вот здесь мне становится не по себе, — тихо ответила молодая женщина. — Он никак не отреагировал. Видите ли, мы сумели задать только одно условие. На большее не хватило ни сил, ни умения.

— Какое? — нахмурился Ференц.

— Смерть, — сказала Юлия.

Марк задумчиво покачал медальон на цепочке.

— Что ж, логично.

— Подожди, Юлия, — попросил Ференц и снова забрал её украшение. — Это ваше условие выполнено, а чары продолжают работать?

— Вот и скажи мне, — отозвалась Юлия, — то ли дело в том, что мы с Карелом не сумели наложить даже такие примитивные чары, то ли они работают до сих пор, потому что наш брат не умер?

* * *

Ресторан «Золотая марка»

— Карл Джарвис. Мне ничего не оставляли?

— Да-да, — администратор «Магната» провел пальцем по каким-то записям. — Вам записка, принесли около часа назад. Пожалуйста.

Джарвис поблагодарил работника, спрятал сложенный листок бумаги в карман и направился к лифту. Они с Юлией занимали отдельные номера, а Ференц по-прежнему делил номер с профессором Довиласом: щедрость Университета, бронировавшего и оплачивающего своим сотрудникам проживание во время конференции, как всегда, не знала границ.

У себя Джарвис запер дверь и достал записку. Всего две строчки: название улицы и название заведения. Не изменились за тридцать лет. Назначая именно это место встречи, подразумевал ли приглашавший что-то особенное из прошлого, или же это просто традиция?

Неторопливыми движениями пожилой маг набил трубку, чиркнул спичкой и уже через несколько мгновений с удовольствием выдохнул кольцо дыма. Ветерок шевелил занавесками, не принося, увы, облегчения. Можно было, конечно, затворить все окна и двери и активировать прохладитель, но сидеть в клубах дыма не хотелось, а колдовать было лень. Уж лучше у открытого окна с видом на проспект…

Днем он побывал на месте гибели младшего племянника. Прохожие не обращали внимания на праздно прогуливающегося пожилого господина, а если бы и обратили — мало что запомнили бы, уж что-что, а чары отвода глаз Джарвис всегда творил первоклассные. Хотя пожарные, а потом и полиция основательно все подтоптали, Карл Джарвис, один из сильнейших магов Ольтена и один из некоронованных королей ранконской улицы Симона, сумел заметить особые следы.

Он еще раз прочитал адрес на записке и, скомкав листок в кулаке, бросил его в пепельницу. Щелчок пальцами — останки весело охватило пламя.

Жара к вечеру обещала немного смягчиться, самое подходящее время для прогулки.

В коридоре Карл встретил Ференца, посочувствовал его измученному виду и выразил надежду, что горячую воду в номере уже дали. В противном случае это было бы слишком жестоко даже для городских властей Аркадии.

…За тридцать лет, что Джарвис не виделся с Аркадией, город и изменился, и остался таким же. Выросли новые кварталы там, где когда-то простирались голые земли. Небольшие скверы превратились в огромные острова зелени, а дуб в центре главного городского парка вполне мог претендовать на звание одной из городских достопримечательностей. Джарвис вздохнул. Где сейчас ступает пожилой господин, постукивая тросточкой, тридцать лет назад гулял он же, молодой и полный сил. Что случилось с его бывшими дружками и коллегами? Кто-то отошел от дел и по вечерам играет в преферанс с соседями, кто-то на кладбище…

Он остановился у входа в ресторан «Золотая марка». Когда-то он любил приходить сюда после успешных «дел» и просиживать вечера и ночи. Оркестр играл его любимые песни, вино и коньяк лились рекой, а красавицы не сводили с него глаз. Удивительно, что за прошедшие годы ресторан не только не закрыли, он еще и процветает!

— Господин Карл Джарвис? — материализовался из воздуха метрдотель. — Вас ожидают. Девятый столик.

Девятый столик располагался очень удобно, в тени, но имел прекрасный обзор. Сидевший там человек отставил чашку с кофе, поднял глаза, и в лицо Карлу взглянуло Время.

…Среди уличных мальчишек он всегда выделялся. Не только в драках — мало кого в Приморье можно удивить ловкостью да злостью. Но было в нем нечто, заставляющее поверить, что этого парня ждет интересное будущее. И еще говорили: «Будет смерть девкам, если раньше не прирежут».

Как же странно видеть черты бывшего мальчишки на лице взрослого мужчины.

— Здравствуй, Пауль, — сказал Карл. — Спасибо, что согласился встретиться.

— Здравствуй, Карл, — склонил голову господин Герент. — Я был рад получить от тебя весточку. Присаживайся.

— Ты изменился, — задумчиво сказал Джарвис, устраиваясь напротив.

— За тридцать лет такое случается, — собеседник позволил себе легкую улыбку. — Ты меня удивил, обратившись. Мало кто сейчас соблюдает правила.

— Молодежь, что с нее взять! — фыркнул маг. — Я здесь по делу. Личному. Семейному. И меньше всего на свете мне хочется, чтобы кто-то меня вдруг неправильно понял.

Герент покачал головой.

— А вот ты не изменился, Джарвис. Поседел только, зато самоуверенности не занимать. Всё как раньше.

— Как думаешь, — подался вперед ольтенец, — есть ли у меня основания для этого?

Пауль не принял вызова.

— Я навел справки о тебе, как, думаю, и ты — на мой счет. Ты теперь намного сильнее. Среди магов из моей охраны никто не сумеет бросить тебе вызов.

Карл кивнул.

— Я потерял племянника, — сказал он. — Пожар на Таможенной. Он был молод, талантлив и очень любил жизнь. Несчастный случай не был тому виной. Я хочу знать, что с ним произошло.

— Мне очень жаль, что так случилось, — ответил Пауль. — Молодой Карл Джарвис работал на меня. Не постоянно, просто выполнял некоторые поручения. Честная сделка: мне были нужны его знания и умения, я был готов за них заплатить. Я не просил его ломать охранные заклинания — этот твой дар он не унаследовал. Скорее, это была авантюра в духе романов Готье.

— Авантюра, — грустно повторил маг. — Да, это было на него похоже.

— Он почти выполнил задание. Но его перехватили до того, как мы встретились. Человека, виновного в гибели твоего племянника, ищут. Когда найдут — я дам тебе знать.

— Буду признателен. Ну что же, рад был повидаться с тобой.

Джарвис встал, было, из-за стола, но вечеру не суждено было закончиться так быстро.

— Всем стоять! Ни с места!

Собравшаяся в ресторане публика ошеломленно наблюдала за ворвавшимися в зал бандитами. Метрдотель застыл каменным истуканом, господин за соседним столиком сунул руку под пиджак, но, повинуясь короткому жесту Герента, угрюмо откинулся на спинку стула.