— Мне тоже. Но надо дать охране команду, чтобы от Кати ни на шаг не отходили, да и за тобой присматривали, — качает головой мужчина. — Она дочь друга и партнера отца, и потому я не могу ее выгнать. Но как только торжество завершится, мы едем домой.

— Я не возражаю, — не то что не возражаю, я только за. Обожаю наш домик, в который мы не так давно переехали. Я сама лично создала дизайнерский проект нашего дома. Под моим руководством был сделан ремонт, и потому я считала, что наше семейное гнездышко — это практически мое детище. Я даже оставила одну комнату, которую впоследствии переоборудую во вторую детскую. Да, я питала надежды, что у нас появится еще малыш. Несмотря на перенесенную операцию и сложности со здоровьем, я верила в чудо.

Один из самых тяжелых и волнительных дней в моей жизни позади, но я запомню его на всю жизнь. Как, впрочем, и день, когда родилась Катя.

Сегодня на свет появился карапуз весом три семьсот пятьдесят и пятьдесят три сантиметра ростом. Боже, как же я волновалась и переживала. Мне рекомендовали планировать беременность не ранее чем через два года после полного выздоровления. Я соблюдала все рекомендации с первого дня беременности и все равно очень переживала. Но все прошло хорошо. И вот я лежу уставшая, но такая счастливая, улыбаясь в потолок.

— Радуешься, что все завершилось? — Женя посмеивается, видя мою блаженную улыбку.

— И это, кстати, тоже, — я вспомнила все, через что пришлось пройти, и передернула плечами. — Мне кажется, пока на двух детях можно и остановиться.

— Потом обсудим этот вопрос, — посмеивается муж и берет карапуза на руки. Малыш внимательно смотрит на отца и сердито хмурится. Я понимаю, что после рождения и еще некоторое время дети не видят практически ничего, картинка размыта. Но сынок так внимательно и изучающе смотрит на Женю, что я даже начала сомневаться: а правда ли они не видят? И, может, мой ребенок какой-то уникальный.

— Думаешь, я через несколько лет захочу еще малыша? — я с любовью смотрю на этих двоих, которые изучают и знакомятся друг с другом.

— Я просто уверен в этом, — муж бросает на меня озорной взгляд.

Пока мои мужчины любовались друг дружкой, меня привели в порядок и перевезли в палату. Немного непривычно, что Женя присутствовал при родах, но его помощь и поддержка были для меня неоценимы. У меня было стопроцентное чувство уверенности, что все будет хорошо.

На следующий день в палату пустили и посетителей. Вот что значит частный роддом. И, естественно, к нам пришли тетя Катя с мужем. Да, они с Самуилом Абрамовичем поженились и очень счастливы вместе. Я смотрела на них, и на душе становилось тепло и радостно. Они же привели и Катюшу, за которой присматривали то время, пока мы с Женей были в роддоме. Да, муж остался со мной в палате. Это тоже можно в этом центре. Так что у меня, считай, собственный посыльный, помощник, нянька и сиделка в одном лице.

— Этой мой блат? — Катя склонилась над ребенком и внимательно его изучала. — А почему он такой маленький? Баба Катя казала, что с ним можно будет иглать, — девочка с претензией смотрит сперва на бабу Катю, а потом и на нас с Женей. У нее такое комично-серьезное лицо и такая натуральная претензия в глазах, что я не выдержала и хихикнула. — Это не смесно!

— Прости, — я сдерживаю улыбку из последних сил.

— Он подрастет, и вы обязательно сможете играть вместе, — улыбается Женя и подносит к ней ребенка, несмотря на то что я очень нервничаю. Все же Катя — ребенок, и я не совсем знаю, что от нее можно ожидать.

— Холосо, я подожду, — девочка кивает нам, а сама с любопытством рассматривает брата. — А он ничего так, — авторитетно заявляет ребенок. — Годится, — после этой фразы никто уже не смог сдержать смех.

Тетя Катя с мужем и Катюшей пробыли до вечера, а вечером приехали родители Жени. Я сразу заметила, что что-то случилось, но тактично не спрашивала. Однако свекор сам рассказал.

— Звонил Дмитрий, отец Алисы, — начал говорить мужчина, и мы с Женей переглянулись. — Алиса разбилась на машине. Спасти не удалось. Так что мы к вам ненадолго, хотим поехать поддержать его, — рассказал расстроенный мужчина.

— Да, конечно. Передавай ему и наши соболезнования, — отзывается Женя, похлопав отца по плечу.

Я внимательно следила за мужем и, когда мы остались одни, затронула щекотливую тему.

— Если хочешь, можешь тоже поехать выразить соболезнования, — предложила мужу.

— Нет, достаточно, что мы передали с отцом, — Женя подошел ко мне и, сев на край постели, поцеловал. — Я хоть на нее зла не держу, но считаю, что мое появление в их доме будет лишним.

— А сам ты как? — я прижалась к мужу.

— Она мне давным-давно чужой человек, и мне ее, конечно же, жаль, но как любого другого человека, который бы погиб во цвете лет, — успокоил меня мужчина. — Тебе не о чем волноваться.

Не прошло и часа после отъезда родителей Жени, как на моем телефоне раздался звонок, которого я не ожидала. Звонила мама, вернее, Любовь Олеговна. С того памятного разговора в день нашей операции я даже в уме запретила себе ее так называть.

— Привет, — женщина, которая когда-то была мне матерью, робко здоровается. — Это я, ма… Любовь Олеговна, — вовремя исправилась собеседница.

— Привет, — я включила громкую связь, видя недоуменное выражение лица Жени.

— Я поздравить тебя хотела с рождением малыша, — говорит женщина, и я чувствую ее неловкость.

— Спасибо, — я не знаю, о чем говорить. Мы не разговаривали более трех лет. Мы чужие друг другу люди. — Тебе тетя Катя сказала?

— Да, еще вчера. Но я не решилась позвонить, а сегодня вот набралась храбрости, — нервно посмеиваясь, говорит Любовь Олеговна.

— Зря, я не кусаюсь, — в груди снова болезненно сжалось, а к горлу подкатил ком.

— Я знаю, просто стыдно было, — отвечает мама. — Я извиниться хотела, — по голосу слышно, что она еле сдерживает слезы. — Прости меня за все.

— Я не в обиде на тебя. Не знаю, получила ли ты тогда то сообщение, но я тебе благодарна за все. Ты воспитала меня и многое дала. А что не любила, ну так не могла же ты себя заставить, в конце-то концов, — по щеке скатывается слезинка. Думала, что отпустила эту ситуацию, но, видимо, не до конца.

— Спасибо. Спасибо тебе большое. Можно я на выписку приеду? — робко задает вопрос Любовь Олеговна. Я очень удивлена нашим разговором, не похоже это на ту Любовь Олеговну, что я знала.

— Можно, — я вопросительно смотрю на Женю, а он одобрительно кивает. — У тебя что-то случилось?

— Нет, я просто соскучилась, — и женщина расплакалась в трубку, и я вместе с ней. — Ты не плачь, а то молоко пропадет. А тебе еще малыша кормить, — переживает мама, а мне ее слова как бальзам на душу. Как же мне не хватало ее любви и заботы. Я даже сама не представляла, насколько сильно.

— Не пропадет, — успокаиваю я маму. — Я позвоню, скажу, где и когда будет выписка, — я о многом хотела поговорить с мамой, но понимаю, что надо это делать дозированно. И на сегодня хватит.

— Спасибо, — снова благодарит меня родительница. — Я хотела сказать тебе, доченька, что люблю тебя и еще раз прости.

— Я тоже тебя люблю, — произношу и нажимаю отбой, потому что не в силах больше сдерживать рыдания. Почему мы так долго и тяжело к этому шли? Сколько лет было потеряно. Хотя, может, именно эти годы и научили нас ценить то, что утеряно.

— Не плачь, все будет хорошо, — успокаивает меня муж.

— Обязательно будет, — соглашаюсь я с ним. — Смотри, кое-кто решил поплакать со мной за компанию, — киваю на сына, который решил напомнить, кто здесь главный, и огласил палату плачем. А мы, как два дурака, сидели и смотрели на него, пока к нам не заглянула медсестра и не окликнула. Женя рванул к ребенку, а я рассмеялась, представив, как эта сцена выглядела со стороны глазами медсестры.

КОНЕЦ