— Нет. Просто этот мужчина, видимо, навел справки и понял, что отшил довольно состоятельную невесту, и прилетел за ней, — бывший муж горько хмыкнул.

— Зачем ты так? — я нахмурилась. Неужели он до сих пор ее любит? Или его сама ситуация настолько задела? — Может, он ее искренне любил.

— Как только ее отец объявил ему, что не будет помогать ни ей, ни ему ни в чем, мужчина улетел обратно. А Алиса сделала аборт.

— Аборт? — я была просто в шоке.

— Отомстила, так сказать, — Женя выпрямился и в упор смотрел на меня.

— Кому отомстила? — я не могу переварить услышанное.

— Своему отцу, — уточнил бывший муж. — Она винила отца в том, что Марко бросил ее. Ее отец очень хотел внуков, но не хотел, чтобы дочь использовал какой-то охотник за приданым. Если бы он убедился, что мужчина серьезно настроен по отношению к ней, то, естественно, растаял бы. Но Марко решил не рисковать и бросил Алису.

— Подожди, — я растерянно заморгала. — Но ты же врач, ты не знал срок беременности?

— Ты знаешь, я был так счастлив, что не проверял ее медицинские документы. У нее все было хорошо со здоровьем, и потому не было никакого беспокойства и необходимости в моем вмешательстве, — объяснил мужчина.

— Подожди, но девушка, что приходила ко мне, была беременна, — я растерянно заморгала. — Неужели это все был маскарад?

— Не знаю, но думаю, что живот был накладной. Алиса до сих пор не замужем, и у нее нет детей, — Женя посмотрел в сторону, видимо, погружаясь в воспоминания. — После всего, что тогда случилось, после аборта и отъезда Марко, она предложила мне сойтись. Сделать вид, что ничего не было.

— А ты? — я понимаю, почему бывший муж не хотел рассказывать об этой ситуации. Очень она неприятная и мерзкая. Но ни я, ни Женя не могли и предположить, что прошлое вернется и станет настоящим.

— А я не мог простить ее, — мне даже показалось, что мужчина сморгнул слезу. Он перевел взгляд на меня, и я увидела, насколько сильно ему было плохо, ведь отголоски былой боли до сих пор плескались в его глазах.

— Измену? — я сама еле сдерживала слезы. Мне было больно за него и за себя. Из-за капризной избалованной девчонки я лишила свою дочь отца, разрушила наши жизни и теперь лежу на больничной койке, а дочь чуть не отправилась в детский дом. Теперь-то все встало на свои места, и я жалела, что тогда не поговорила с Женей и не рассказала все.

— Может, ты посчитаешь меня тряпкой, но не измену. Измену я, наверно, смог бы простить и даже забыть. Я не мог простить аборт, — бывший муж вскочил и отошел к окну. Видимо, сложно ему было держать эмоции внутри себя, но и мне показывать все, что с ним творится, не хотел. Я хотела бы подойти к нему, обнять, но я калека с перебитым позвоночником, и не то что подойти, я даже встать не могу. — Она убила нашего ребенка.

— Прости меня, — я уже не сдерживалась, и по щекам текли слезы. — Я тоже виновата перед тобой.

— Нет, — Женя вернулся на свое место и, порывисто схватив мою руку, прижал к своим губам. — Это я должен был все рассказать. Я же сразу тогда понял, что ты говоришь про Алису, и даже сестре позвонил узнать, где она. Но та заверила меня, что она улетела из страны и не возвращалась. Я должен был не давать тебе развод. Я должен был найти тебя и поговорить нормально. Я не знаю, почему этого не сделал. Повел себя как дурак, — мужчина порывисто целует мои пальцы и как в горячке шепчет мольбы о прощении. — Лиза, давай попробуем все сначала? Если меня разлюбила, разочаровалась, то давай попробуем ради Кати.

— Это шутка? — я криво улыбаюсь. — Решил так отомстить изощренно?

— О чем ты? — мужчина растерянно смотрит на меня, а я уже жалею о своих словах.

— Женя, у меня травма позвоночника, я инвалид! — последние мои слова срываются на крик.

— Это не приговор, — до бывшего мужа доходит, о чем я говорю. — Здесь работал хороший нейрохирург, и уверен, если его попросить, то он возьмется поставить тебя на ноги.

— Ты же сам сказал, что он работал, а сейчас уже нет, — в душе загорается искра надежды, но я боюсь дать ей возможность разгореться сильнее. Больно будет потом разочаровываться. Очень больно.

— Да, если ты позволишь, я все организую, и его примут на работу. Да, в конце концов, я частную клинику открою, только чтобы тебя на ноги поставить! — запальчиво говорит мужчина, а я не могла не улыбнуться в ответ на его слова.

— Я не могу принять этот от тебя, — как бы мне ни хотелось сказать да, но я не хочу, чтобы со мной жили из жалости или ради ребенка.

— Но почему? — Женя смотрит на меня растерянно. — Я уверен, ты еще любишь меня. Я разговаривал с Екатериной Тимофеевной, я расспрашивал о каждом дне, что ты прожила после того, как ушла от меня. Не лги мне, я знаю, ты любишь меня.

— Вот именно, — я тоже не могла сдерживать чувств и эмоций. — Я люблю тебя. А ты?

— Больше жизни, — мужчина произнес это так тихо, что я сперва даже не поверила, что он это сказал. Я подумала, что это слуховая галлюцинация какая-то, которая выдала желаемое за действительное.

— Что ты сказал? — я сжала его руку, чтобы мужчина посмотрел мне в глаза и я в них увидела ответ на свой вопрос.

— Я сказал, что люблю тебя больше жизни, — повторил Женя, глядя мне в глаза. — Эти два года стали самыми ужасными в моей жизни, потому что в них не было тебя.

— Но… — я попыталась что-то возразить, но слова застряли в горле.

— Никаких «но», — Женя не дает мне возможности придумать возражения. — Прошу тебя, давай попробуем все сначала. Без тайн и секретов, без призраков прошлого. Прошу тебя, скажи «да».

— Да, — пусть я поступаю глупо, но я так хочу быть счастливой. Я хочу, чтобы меня любили, чтобы у нашей дочери был отец, который любит ее.

— Клянусь тебе, ты не пожалеешь, — мужчина запальчиво целует мои руки, а я улыбаюсь. Я, наверно, эгоистка, но я верю в лучшее.

Женя.

Прошло уже несколько дней с того разговора, но я видел, что Лизу что-то тревожит. Нет, это не касалось ее состояния. Она всецело доверилась мне, и я подключил все связи, что имел, чтобы организовать за ней должный уход. И ее начали готовить к операции. Времени было в обрез, и потому я попросил отца помочь финансово. Родители поняли все и поддержали меня как финансово, так и морально. С помощью отца в больнице появились кое-какие дорогие аппараты, которые впоследствии должны будут остаться в качестве спонсорской помощи. А в качестве ответной услуги в штат приняли Родиона Петровича. Когда я к нему обратился, обрисовав ситуацию, он, ни минуты не думая, согласился на время восстановиться в должности. В общем, все бюрократические проволочки решали мой отец и наш адвокат. Самуил Абрамович решил все вопросы с матерью Лизы и, найдя на нее рычаги давления, сделал так, что она не лезла к дочери, и нам не пыталась создать проблем. При этом я заметил, что он за эти несколько дней уже несколько раз виделся с тетей Лизы, Екатериной Тимофеевной. Видимо, все же у хитрого адвоката появилась дама сердца, хоть и рано об этом говорить. Так что он работал по этому делу как никогда оперативно. Вот что значит личная заинтересованность.

Сегодня я официально стал отцом Катюши и, забрав ее из детского отделения, хотел зайти к Лизе, а после чего отвезти ее к себе домой. Пока все не устроится, то за девочкой будет присматривать Екатерина Тимофеевна. Мы решили, что пока не решится вопрос с Лизой, вернее с ее выпиской, мы с Катей пока поживем в моей квартире. Но отец уже дал задание своим подчиненным искать квартиру для нас. Я обрадовал его новостью, что скоро снова женюсь. Родители отнеслись к этому философски и поздравили.

— А вот и мы! — Катя аж взвизгнула от восторга, увидев мать. Я посадил девочку рядом с Лизой на постель, а сам сел на стул, чтобы застраховать на всякий случай ребенка и она не упала. — Я сейчас отвезу Катю к себе домой. До вечера с ней будет Екатерина Тимофеевна.

— Спасибо, — бывшая жена улыбнулась, но как-то грустно. Она вообще последнее время все время о чем-то напряженно думала и грустила. — Получил документы?