— Ваша премудрость, прокуратор мне принёс слишком серьёзные сведения, чтобы ваши шутки вызывали у меня хотя бы тень улыбки.

Ледяному тону короля могли бы позавидовать маги холода. Гроссмейстер понял, что дело серьёзно и отбросил всякий ёрнический тон.

— Уяснил. Так что за дурные вести принёс прокуратор?

— Снова Мироттия.

— Ниал?

— К счастью, нет. Но главы мироттийских кланов там так мутят воду, что ни берегов, ни дна не видно. Венген сообщил, что неделю назад пятеро глав кланов пришли к Ниалу на аудиенцию и настаивали на том, чтобы он возглавил будущую сборную армию. Больше всех ярился глава клана Сокола — видимо, до сих пор не может простить того, что я устроил с его соклановцами в Ситгаре.

— С «соколами» всё понятно, — поморщился Адельядо. — Пятеро… это уже серьёзно. А что Ниал?

— По словам осведомителей Венгена, король не сказал ни да, ни нет. Решил пока отмолчаться. Но долго оставаться в стороне от интриг у него не получится. Я решил, что самым простым выходом будет оказать финансовое давление на готовых взбунтоваться клановцев. Ну там, кое-кому пообещать преференции в торговле, а также напрямую дать золота десятку-другому малоимущих дворян из этих кланов. Решающего веса их голоса иметь, конечно, не будут, зато они могли бы внести разлад в стройные ряды заговорщиков. Пока те разбирались бы внутри себя, не пытаясь выставить Ниала на первую роль, я планировал устроить королевский сбор. И на сборе утвердиться в роли будущего командующего сборной армией.

— Дай-ка догадаюсь, — хмыкнул Адельядо. — Твой суперинтендант сказал, что денег в казне на это нет?

— Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять это, — проворчал король. — Этот прощелыга мне предложил занять денег у абиссинских ростовщиков. Правда, когда я ответил, что в залог абиссинцам оставлю все дрогановские земли и имения, снял своё предложение.

— Ваше Величество, насколько большая требовалась сумма? — спросил архиепископ.

— Не меньше двадцати тысяч золотых сейчас и ещё столько же — через месяц. Если таких денег не набрать и не пустить их по назначению, на сбор королей Ниал приедет настроенным куда круче, чем сейчас. И, боюсь, его претензии могут поддержать эштигерцы — уж слишком крепко и давно они с Мироттией завязаны. А то, что Великие драконы кроме Ситгара ни с кем больше дела иметь не захотят, все об этом уже и подзабыли. На сборе начнётся раздрай, Ниал будет тащить одеяло на себя, я — на себя. Но колеблющиеся сегодня могут присоединиться к Ниалу завтра. И тогда на момент атаки демонов мы станем разобщёнными — каждая армия будет иметь своего командира и окажется поочерёдно разгромлена врагом.

— Не повторяй, мы этот сценарий уже раз сто обсуждали.

— Да? — разозлился король. — Тогда скажи мне, где взять денег? Может, Академия внесёт свой вклад в общее дело?

— Академия и без того работает, не покладая рук, — нахмурился гроссмейстер. — Наш оружейный цех без перерыва работает над созданием магического оружия и доспехов.

— Я это знаю, но оттого прямо сейчас в казне золотых не прибавится. Кроме того, именно я оплачиваю вам все работы по созданию замагиченного оружия.

Адельядо громко вздохнул и сказал:

— Академия могла бы безвозмездно дать тысячи три-четыре. Точнее сказать не могу — нужно с Харнором поговорить.

— Хорошо, но мало, — хмыкнул король.

— Ваше Величество, ситгарская церковь может выделить порядка восьми тысяч золотых, — подал голос архиепископ. — Но в основном это не живые деньги, а различные ценные предметы.

— Я ценю вашу помощь, Одборг.

— Только она всё равно бесполезна, — неожиданно для короля сказал архиепископ. — У нас нет столько времени, чтобы обратить ценности в золото и успеть им воспользоваться.

— Не понял, — нахмурился Юловар.

— Сейчас поймёшь, — пообещал гроссмейстер. — Одборг, покажи Его Величеству, зачем, собственно, мы пришли.

Король с тревогой посмотрел сначала на высшего мага, затем на первосвященника. Эти двое, когда приходили вот так, неожиданно, всегда приносили какие-то неприятные известия. Может, хоть в этот раз они нарушат традицию. Надеждам короля не было суждено сбыться.

— Прочтите, Ваше Величество, — архиепископ протянул Юловару свёрнутый в рулон кусочек тёмного, почти чёрного пергамента.

Король взял послание — а чем ещё мог быть этот пергамент, осторожно развернул его и вгляделся в строки, нанесённые на тёмную выделанную кожу какими-то странными светящимися чернилами. Или нужно сказать светилами? Юловар встряхнул головой, отгоняя дурацкие мысли, и начал читать. И по мере прочтения его лицо мрачнело всё больше. А когда закончил, застыл неподвижным изваянием.

— Я так понимаю, — медленно проговорил король, — это он сам написал?

— Да, Ваше Величество, — кивнул архиепископ. — Я обнаружил это послание сегодня утром. Оно возникло прямо передо мной на рабочем столе. Это сделал Единый. Никому другому, кроме сильных магов, не под силу сотворить такое. Гроссмейстер поклялся, что это не было проделкой его подопечных.

— Само собой, такими вещами не шутят, — проворчал Адельядо. — Я бы лично оторвал руки такому весельчаку.

— Значит, у нас остаётся не более полугода? — так же медленно произнёс король, остановившимся взглядом уставившись в пергамент.

— Думаю, чуть больше, — сказал Адельядо. — Единый написал, что через полгода он окончательно потеряет силы. Но концентрация магии в Запретном пределе слишком велика, чтобы одномоментно рассосаться в пространстве. Это значит, что защита Запретного предела будет продолжать действовать ещё какое-то время. Я склонен приплюсовать ещё месяц. Итого — месяцев семь. Что станется потом — неизвестно.

— Даже так, всё равно — этого слишком мало, чтобы решить все наши проблемы с командованием объединённых армий, — покачал головой король. — Вы правы, архиепископ, нам не успеть обратить в золото все церковные ценности, как не успеть и воспользоваться деньгами.

Архиепископ Одборгский только легонько склонил голову.

— Значит, подкуп и интриги использовать бессмысленно, — медленно проговорил король, остановившимся взглядом уставившись куда-то вдаль. — Мироттия — слишком большое государство, чтобы разом раскачать его до нужной нам кондиции.

— Быть может, задействуешь Лориссо? — спросил Адельядо. — Пусть отрабатывает безопасность и кормёжку — ты на него за эти года уже целое состояние потратил.

— Лориссо оставлю на самый крайний случай, — хмуро отклонил предложение король. — Пока Ниал держится и не поддаётся на уговоры мутных, Лориссо будет запасным вариантом. Но действовать сейчас придётся более жёстко, чем я планировал.

Гроссмейстер и архиепископ переглянулись, после чего вопросительно уставились на правителя Ситгара. Тот встряхнул головой, словно отгоняя какие-то неприятные мысли, и пояснил:

— Необходимо избавиться от готовых взбунтоваться глав мироттийских кланов. Лишившись руководителей, эта пятёрка кланов поутихнет, что даст нам время собрать совет королей и назначить меня руководить сводной армией. По-хорошему действовать я пробовал — что получилось, вы видите. Значит, действовать будем по-плохому.

— Более того, Ваше Величество, мне, опасаюсь, не поверят, когда я объявлю о сроке в полгода, — сказал архиепископ. — Церковный конклав и без того находился на грани взрыва из-за возникших противоречий в толкованиях происходящего. Некоторые приняли новую официальную доктрину, что Единый не Бог, но его пророк, большинство же в упрямстве своём продолжает придерживаться старой версии. Известие о близкой кончине Единого… думаю, многие просто обезумеют, и очередной конклав превратится в побоище. Короче говоря, толку от конклава, уверен, не будет. Я, конечно, приложу все усилия, чтобы церковь не вышла из-под нашего контроля, но…

— А если с самыми ярыми твоими оппонентами что-нибудь случится? — осведомился Адельядо. — К примеру, съедят что-нибудь неполезное для организма?

— Какой же ты всё-таки… — с укором вздохнул архиепископ. — Но ты прав, в таком случае голоса не принявших новую доктрину станут менее значимыми.