— “Мне так не кажется.” Элиф посмотрела на Джейн. — “Есть кое-что, о чем вы нам еще не рассказали”.

— “Причина, по которой мы разговариваем с вашим мужем, - сказала Джейн, - заключается в том, что он единственный с того приема, кто сейчас живет в районе Бостона”.

— “Какое это имеет значение? Профессор Крейтон был убита в штате Мэн!”

— “Две недели назад в Бостоне была убита женщина. Ее смерть может быть связана с делом профессора Крейтон.”

На мгновение единственным звуком было чириканье воробьев и отдаленное рычание мотоцикла, когда и муж, и жена осознали значение того, что сказала Джейн.

— “Еще одно убийство”, - сказала Элиф. “И только потому, что мой муж — единственный студент, который живет в Бостоне, вы предполагаете...”

— “Мы ничего не предполагаем. Мы просто пытаемся выяснить, есть ли какая-то связь”.

— “Кем была эта другая женщина?” - спросил Энтони.

— “Ее звали София Суарес. Она работала медсестрой интенсивной терапии в больнице Пилигрим.”

“Суарес?” Он покачал головой. “Я не знаю никого с таким именем. И не думаю, что я когда-либо бывал в больнице "Пилигрим”."

— “Никто из нас не бывал”, - сказала Элиф. — “Обе наши дочери родились в Бригаме, в женской больнице”.

— “Имя жертвы не знакомо ни одному из вас?”

И Элиф, и Энтони покачали головами.

— “Почему вы думаете, что эти убийства связаны?” - спросил Энтони. — “Была ли эта медсестра убита при взломе, как профессор Крейтон?”

— “Да, это произошло в доме жертвы”. Теперь придется перейти к вопросу, который наверняка встревожит их обоих: — “Где вы были в ночь на двадцатое мая, мистер Йилмаз?”

Его жена открыла рот, чтобы заговорить, но он быстро поднял руку, чтобы остановить ее. Он спокойно полез в карман за своим мобильным телефоном и посмотрел на календарь. — “Двадцатое мая. Это было в пятницу вечером”, - отметил он.

— "Да."

— “Пятница?” - сказала Элиф и посмотрела на Джейн с уверенным блеском превосходства в глазах. — “В ту ночь Рабия вернулась домой”.

— “Рабия - наша дочь”, - сказал Энтони. — “Она прилетела домой из Лондона, где учится в школе-интернате. Элиф и я встретили ее в аэропорту Логан и отвезли поужинать. Потом мы все вернулись домой на ночь.”

— И вы всю ночь оставались дома, сэр?

Он посмотрел прямо на нее. «В ту ночь моя драгоценная дочь впервые за много месяцев была дома. Зачем мне вдруг выходить из дома, чтобы убить женщину, которую я даже не знаю?»

“Ну, это был тупик”, - сказал Фрост, когда они забирались в машину.

Джейн пристегнула ремень безопасности, но не сразу завела двигатель. Вместо этого она немного посидела, глядя на тихую улицу, где жили Йилмазы. Это был зеленый район, где у людей было место для выращивания роз на задних дворах, где шум уличного движения был не более чем отдаленным урчанием. Место, где иммигрант из Турции мог бы комфортно общаться с другими профессионалами, растить свою семью и чувствовать себя здесь своим.

Энтони Йилмаз был не их человеком. Да, они проверят в British Airways, действительно ли его дочь Рабия прибыла той ночью в аэропорт Логан, но Джейн уже знала, что это только подтвердит то, что им сказали Йилмазы. Этот человек не убивал Софию Суарес. Но он раскрыл часть информации, которая могла иметь отношение к делу, то, чего она раньше не слышала.

Она достала сотовый телефон и позвонила в полицию. Тибодо в штате Мэн. “У меня есть вопрос”, - сказала она.

— "Да?"

— “Лили Крейтон. У нее была какая-то операция на сердце?”

— ”Откуда это всплыло?"

— “Я только что разговаривала с одним из студентов профессора Крейтон, и он вспомнил, что маленькой девочке сделали операцию. Мне интересно, было ли это в медицинском центре Восточного Мэна.”

— “Ну, не уверен, насколько это имеет отношение к делу, но ладно. Подождите, дайте мне проверить записи Трэмблея.” - Она услышала щелчки клавиатуры, когда он печатал. — “Да, вот оно. У нее был диагноз - атриовентрикулярный дефект, что бы это ни было. За два месяца до того, как ее похитили, она перенесла операцию на открытом сердце в EMMC (Eastern Maine Medical Center - медицинский центр восточного Мэна). Зачем вам это?"

— “София Суарес работала медсестрой интенсивной терапии в EMMC. Это может быть как-то связяно.”

— “Может быть. Но я не вижу, как все это сочетается друг с другом”.

— “Я тоже не уверена, что вижу это”, - призналась Джейн. - “Но это еще одна связь между этими случаями. Здесь должно что-то быть.”

Тибодо хмыкнул. — “Позвоните мне, когда разберетесь с этим”.

Ей всегда нравилось ходить по магазинам в поисках новых туфель. Ей нравились их изгибы, то, как они блестели, словно произведения искусства, на своих маленьких подставках из оргстекла, и когда она вошла в магазин на Ньюбери-стрит, она глубоко вдохнула, улыбаясь аромату полированной кожи. Прошли месяцы с тех пор, как она в последний раз посещала обувной магазин — или любой другой магазин, если уж на то пошло. Это была первая неделя, когда она наконец отложила трость, и хотя она не была готова снова надеть высокие каблуки, что плохого в том, чтобы просто полюбоваться обувными новинками?

Она медленно обошла витрины, то и дело останавливаясь, чтобы взять очередной шедевр на шпильке, полюбоваться его очертаниями и погладить изгибы. Поскольку это была Ньюбери-стрит, цены, конечно, были сумасбродными, достаточно экстравагантными, чтобы ее мать, если бы она была здесь, прошептать: "Положи это обратно". Но в этот вечер Эми была предоставлена самой себе, она больше не была инвалидом и была счастлива выйти из дома. Она поднесла к свету одну туфельку, украшенную драгоценными камнями, и представила, как было бы приятно просунуть ногу в эту узкую колыбельку. Как это подчеркнет ее икру, удлинит ногу и добавит соблазнительный изгиб пояснице, как это делали высокие каблуки. Обе продавщицы помогали другим покупателям, что позволяло Эми свободно бродить по магазину, и никто не докучал ей. В любом случае, она просто смотрела, не планируя ничего покупать. Не по таким ценам.

Она подошла к витрине, где ее взгляд упал прямо на серебристую вечернюю туфлю на четырехдюймовом каблуке. Это была обувь, подходящая для бального зала или оперы, и она, конечно, не нуждалась в ней, но все равно взяла ее в руки и рассмотрела коробку с узким носком.

Такая красивая туфелька, но стоит ли того боль от ее ношения? Может быть. Но не сегодня.

Она уже собиралась поставить туфлю обратно на подставку, когда заметила через окно мужчину в плаще, стоящего по другую сторону улицы. Он смотрел прямо на нее. Она замерла, все еще сжимая туфлю, ее взгляд был прикован к его лицу, лицу, которое она видела раньше. Она вспомнила ненастное утро, воздух был наполнен запахами надвигающейся грозы. Кардинал, поющий на дереве. И мужчина, улыбающийся ей, мужчина с опущенными плечами и серыми глазами на сером лице.

— “Не хочешь примерить эту туфлю?”

Эми вздрогнула и повернулась к продавщице, которая выбрала именно этот момент, чтобы наконец предложить свою помощь.

— “Я... я просто смотрю...” - Она снова повернулась к окну и посмотрела на противоположную сторону улицы. Она увидела людей, прогуливающихся по тротуару, парочку влюбленных, держащихся за руки. Мужчина. Куда он пропал?

— “Может быть, другую вечернюю обувь? Только что поступило несколько новых Маноло, и они невероятно симпатичные”.

— "Нет. Спасибо.” - Эми была так потрясена, что когда она попыталась поставить туфлю, то промахнулась мимо подставки и туфля упала, стукнувшись об пол. — "Ой. Извините.”

— “Ничего страшного”, - сказала продавщица, забирая туфлю. “Если есть что-то, что я могу помочь тебе найти, просто дай мне знать”.

Но Эми уже направлялась к выходу.

Стоя снаружи на оживленном тротуаре, она оглядела улицу, но не заметила мужчину в вечерней толпе. Завернул ли он за угол? Зашел в один из магазинов?