— Некоторых привлекает, — сказала Джулианна. «Хорошие мужчины есть. Например, твой папа.

— Где все эти хорошие?

— «Нужно просто набраться терпения и не принимать опрометчивых решений. Не будь легкомысленной в выборе спутника, ты достойна самого лучшего." Джулианна потянулась, чтобы заправить прядь волос Эми за ухо, и ее пальцы задержались на ее щеке. — "Ты заслуживаешь быть счастливой."

— "Я счастлива."

Джулианна улыбнулась. — “Может, мне натереть твою ногу кремом? Этим нельзя пренебрегать”.

Эми задрала ночную рубашку до бедра, обнажив уродливый шрам от операции. Прошло несколько месяцев с тех пор, как хирурги вправили ее раздробленную бедренную кость. Ее нога все еще болела, особенно в холодную погоду, а зажившая рана представляла собой отвратительный красный гребень. Она могла бы спрятать этот шрам под юбкой, но он всегда был бы там, недостаток, только и ждущий когда его обнажат во время похода на пляж или в моменты близости. Исчезнет ли шрам от крема, который Джулианна втирает каждый вечер? Эми не знала, но теперь это был их ежевечерний ритуал, мать наносила крем на ее ногу, и поглаживая втирала его в гребень шрама. По телевизору Кира Найтли наконец-то целовала своего мистера Дарси, а здесь, на диване, глаза Эми закрылись, а тело обмякло от удовольствия. Даже когда зазвонил телефон и Джулианна встала, чтобы ответить, Эми не пошевелилась, а просто ждала, теплая и расслабленная. Мистер Дарси. Мистер Дарси.

“Алло, кто это?” - спросила Джулианна.

Эми открыла глаза и томно повернулась, чтобы посмотреть на свою мать, которая стояла, прижав телефон к уху.

— “Кто это?”

Резкость в голосе Джулианны взволновала Эми. Она смотрела, как ее мать повесила трубку. Мгновение Джулианна стояла неподвижно, уставившись на телефон.

— “Мама? Кто звонил?”

— “Просто ошиблись номером”.

Эми ожидала, что Джулианна вернется на диван, чтобы посмотреть вместе с ней финальные титры "Гордости и предубеждения", но Джулианна подошла к переднему окну. Она постояла там мгновение, вглядываясь в улицу, затем задернула шторы. Подошла к следующему окну и тоже задернула занавески. Она повернулась к Эми и улыбнулась. — “Как думаешь? Может, еще один фильм?”

— "Нет." Эми зевнула. — "Я, наверное, пойду спать".

— Да, ты выглядишь усталой. Помочь тебе подняться наверх?

— "Я сама." Эми оттолкнулась от дивана и потянулась за тростью. — «Жду - не дождусь когда наконец избавлюсь от этой штуки».

— «Нам надо будет это отпраздновать! Устроить вечеринку с сжиганием трости. Я испеку пирог!»

Эми рассмеялась. — "Так и сделаем!"

Она заковыляла вверх по лестнице, одной рукой опираясь на трость, другой на перила, чувствуя на себе пристальный взгляд матери, наблюдавшей за ней. Всегда присматривающей за ней. Благополучно добравшись до верха лестницы, она обернулась, чтобы пожелать спокойной ночи, ожидая увидеть, как ее мать помашет в ответ, но Джулианна даже не смотрела на нее. Вместо этого она набирала код на клавиатуре системы безопасности в фойе: 5429. Система включена.

— ”Спокойной ночи!" крикнула вниз Эми.

— “Спокойной ночи, милая”, - сказала Джулианна и подошла к окну. Она все еще стояла там, всматриваясь в ночь, когда Эми, прихрамывая, дошла до кровати.

Моя дочь считает, что я напрасно трачу ее время. Я вижу это по ее лицу, когда она входит в мою кухню, когда небрежно бросает свою сумочку на столешницу. Джейн никогда не отличалась терпением. Когда она росла, то спешила научиться ходить, носить трусики для больших девочек, играть в баскетбол с мальчиками. Моя умная, неистовая, неукротимая дочь всегда готова идти против врага.

Сегодня вечером она противостоит мне, и линии фронта выстраиваются, пока она стоит на моей кухне, наливая себе чашку кофе.

— «Плохой день на работе?» Я спрашиваю просто чтобы начать разговор. Она полицейский из отдела убийств; для нее каждый день плохой.

— «Мертвая дама в Рослиндейле. Медсестра."

— Убийство?

— "Ага. Вот сюрприз, да?" - Она отпивает кофе. — Слышно что-нибудь от Винса в последнее время?

— “Он звонил мне сегодня утром. Говорит, что его сестра по-прежнему очень больна, так что ему придется остаться с ней еще на две недели. Я всегда думала, что замена тазобедренного сустава - это пустяк. Но не в ее случае. Он с ног сбился помогая ей.”

— Скажи ему, чтобы сбежал оттуда и вернулся сюда. Тогда он поможет тебе найти Тришу.

— Это ведь твоя давняя соседка, Джейни. Пропала девушка, и ты должна обратить на это внимание.

— «Я сделала, что ты просила. Поговорила с детективом Салданой, выяснила, что у них есть по этому делу».

— «Джеки говорит, что он ни черта не делает, чтобы найти ее».

— “То, что он говорит, - вполне вероятно. Триша уже трижды убегала из дома и приходила домой все три раза.”

— “На этот раз все может быть по-другому. Это может быть преследователь. Какой-нибудь жуткий старикашка, который заманил ее к себе домой и запер в подвале в качестве секс-рабыни. Как тот парень в Кливленде, который годами держал взаперти трех девушек. Выставил копов идиотами.”

При упоминании кливлендского дела, которое в итоге попало на обложку журнала People, Джейн замолкает. Я знала, что это заставит ее передумать. Ни один детектив не захочет провалить такое громкое дело, как это.

— Хорошо, — вздыхает Джейн. — Пойдем поговорим с Джеки.

Нам не нужно ехать на машине; дом Тэлли находится всего в полутора кварталах отсюда, и в такой вечер приятно прогуляться, в воздухе витает запах готовящейся пищи, в окнах светятся телевизоры. Когда мы подходим к дому Тэлли, я вижу синий Камаро Рика на подъездной дорожке и задаюсь вопросом: помирились ли они с Джеки. После двадцати лет брака они либо уладили свои разногласия, либо разошлись разными путями. Джеки рассказывала мне, что во время одной из их ссор он толкнул ее к холодильнику, а Триша все это видела. Хотя мне есть на что жаловаться, когда дело касается Фрэнка, в основном на то, что он увивался за другой женщиной, он, по крайней мере, никогда не толкал меня. Может быть, потому, что Джейн надела бы на него наручники.

Я стучу в дверь, и почти мгновенно появляется Джеки, волосы ее расстрепаны, по щекам расползлась тушь. Я всегда считала ее привлекательной женщиной — может быть, даже слишком привлекательной, — но сегодня я вижу лишь испуганную мать. — “О, Анджела, ты привела ее! Благодарю тебя! Джейни, я не могу поверить, что ты теперь детектив. Я помню тот день, когда ты нянчилась с Тришей, посадила ее в манеж и сказала, что она в тюрьме. Даже тогда вы практиковались в том, чтобы арестовывать людей.”

Ни на секунду не умолкая, Джеки ведет нас на кухню, где сидит Рик и читает спортивную страничку. Хотя его можно было бы назвать красивым мужчиной, все еще с копной темных волос в сорок пять лет, мне никогда не нравилась его внешность, а сегодня нравится еще меньше. Его волосы зачесаны назад, а из-под манжеты рубашки подмигивает золотой браслет. Терпеть не могу мужчин, которые носят браслеты. Увидев Джейн, он выпрямился. Может быть, это потому, что у нее на бедре пистолет. Иногда единственный способ для женщины заслужить уважение мужчины — прийти к нему с оружием.

Джеки подбегает к плите, где вот-вот закипит кастрюля, и убавляет огонь. На столе стоят две тарелки и небрежно разбросаны столовые приборы. На кухне пахнет подгоревшей едой, а плита грязная от жира и коричневых потеков. Это печальное зрелище ясно показывает, насколько сильно исчезновение их дочери разрушило эту семью.

— “Простите нас, миссис Тэлли. Я вижу вы собираетесь ужинать", - говорит Джейн.

— “Нет, нет, что ты, не беспокойся об этом. Твой визит гораздо важнее.” Джеки выдвигает стул. — “Пожалуйста, присаживайся. Подумать только, что наша Джейни теперь выслеживает преступников. Если кто-то и может нам помочь, так это ты.”